– Оставайтесь на месте. Повторится приступ – вяжите его. Попыток выйти из поселка не предпринимать! С грузом окажетесь на равнине – и вас заметят. Пока бежал, увидел «ЗИЛ», в кабине которого двое сидели рядом с двумя АСВК «в оптике». Так что готовились они хорошо и задолго. Стоит нам только выйти на равнину, и эти двое окурков перебьют нас в течение получаса.

АСВК – крупнокалиберная снайперская винтовка под патрон калибра 12,7 миллиметра. Жулин присвистнул. Когда они служили, речь о таком оружии шла, но только речь. Само оружие появилось в войсках позже, после их вынужденного бегства из страны. АСВК пробивала тяжелые бронежилеты бойцов на расстоянии полутора километров, из нее одним выстрелом можно было остановить автомобиль или уничтожить вертолет.

Саша похлопал по карманам. Сигарет не было. С генералом худо дело. Кругом одни проблемы. Он и сам не знал, как долго тянется инкубационный период заболевания, которое было привито Зубову. Вполне возможно, счет идет на часы. Генерал вроде говорил, что прививка была сделана давно, но всему виной могло быть отличное здоровье Зубова – симптомы у него стали проявляться позже остальных. Стольников не знал, как долго продержится генерал, но хорошо знал человека, который ввел ему препарат.

Он встал, развернулся и побежал в сторону больницы. Странность такого поступка объяснялась тем, что именно там скопились основные силы «грузин», в больницу постоянно прибывали раненые, которым требовалась помощь. Но именно там находился главврач, исполнивший команду Вакуленко «привить» Зубову вирус.

– Сто тридцатый, как слышишь?

– На связи!..

– Закрепиться на Севере. Уходить по равнине, если только зажмут. Я иду в больницу.

– Третий…

– Выполнять и ждать меня! Уходить, только если зажмут! Но пока вас даже не обнаружили! Я вас сам найду. Конец связи!

Стольников отключил рацию и сунул ее в карман.

Он возвращался туда, откуда с таким трудом ушел. По дороге ему встретились двое потерянных, терзавших труп «грузина». Он спугнул их выстрелами, ранив одного:

– Что ж вас, суки, не кормят здесь, что ли?!

Твари отбежали на безопасное расстояние и замерли в ожидании развития событий. Но человек и не думал их преследовать или пожирать их добычу. Глупец сдернул с окровавленного куска мяса разгрузочный жилет, проверил патроны в магазинах, поднял М-16 и, коротко дернувшись в их сторону и напугав, побежал дальше. Потерянные вернулись к еде…

У примыкающего к главной улице у самой больницы дома он залег в палисаднике, оценивая обстановку. Похоже, с некоторых пор концентрация главных сил «грузин» была именно здесь. Командовали, как разобрался Саша, один старший лейтенант и несколько лейтенантов. Конечно, были еще офицеры. Но здесь он их не замечал, стало быть, они выполняли какие-то другие задачи. Вокруг были расставлены караулы. Стольников понимал – на крышах есть снайперы. Две крупнокалиберные винтовки он уже видел, но вряд ли их будут применять здесь, в городе. Нет смысла. Для этого есть «Винторезы». И штатных снайперов хватало, чтобы при необходимости прострелять каждый двор поселка.

Майор снова осмотрел вход в больницу. Кого-то приводили, кого-то выгружали из кузовов «ЗИЛов» и кабин «УАЗов». Всего он насчитал пять грузовиков и четыре легковые машины. Скорее всего, перед смертью Вакуленко отдал приказ всем машинам войти в поселок. Бояться обнаружить свои намерения теперь уже не стоило.

Саша осмотрелся. В тридцати шагах от него сидел на лавочке у забора и курил «грузин» в форме сержанта грузинской армии. Но его затылок даже при аномальной ширине плеч едва доходил Стольникову до подбородка. «Борец-вольник, скорее всего», – решил майор и продолжил визуальный поиск. Через минуту он увидел того, кто был ему нужен.

Высокого роста и даже лицом похожий на Здено Хару – защитника словацкой сборной по хоккею, человек Вакуленко стоял, повесив «Винторез» на шею как украшение. На его груди снайперская винтовка смотрелась детской игрушкой китайского производства. Удалившись в глубину сада, Стольников коротко свистнул в направлении верзилы. Странное дело, но на свист обернулся тот, что сидел у забора.

«Черт бы побрал этого ушастого! – рассердился Стольников. – Ну куда ты идешь?! Что тебе здесь нужно?! Ты что-нибудь слышал про конец света?!»

Но делать было нечего. Отойдя за угол хозяйственной пристройки – такие обычно бывают в садоводческих товариществах, в них дачники закрывают до следующих выходных грабли и лопаты, он поставил подальше от себя М-16 и размял затекшие пальцы.

Вспомнил про конец света, усмехнулся…

В Инсбруке, летом этого года, он сидел в открытом ресторане и потягивал, убивая время, пиво. Через двадцать минут появились двое русских, обоим лет под сорок, и по лицам их было видно, что они с самого утра курсируют, проверяя качество спиртного, по всей главной улице Инсбрука – Марии-Терезии.

– Двадцать первого конец света, – сказал один. – А я не верю! Херня это все! У меня двое знакомых сделали бомбоубежище и закупили харчей на пять лет. Это нормально?

– А ты чего бы сделал, если бы двадцать первого декабря был конец света?

– Я бы? Не знаю… ну, я бы на Эверест поднялся.

– Гонишь?

– А ты что сделаешь?

– А у меня даже план есть. Девятнадцатого декабря я бы вернулся в Кемерово. А двадцатого разбил бы кирпичами окна в Ленинском РОВД, от имени Президента Белоруссии послал в Кремль телеграмму «Я вас усех пэрэтрахну», шестьдесят четыре раза проехал под камерой со скоростью 110, подкинул вице-мэру видеозапись своих с его женой отношений, отхлестал клюшкой по морде ротвейлера из девяносто пятой, отравил ангиной водопровод в доме губернатора, отхлестал тещу ремнем, лазером из окна квартиры отправил на вынужденную посадку четыре «Боинга», взял кредит, купил бы машину, скинул ее в турбину ГЭС, с сотового позвонил в ФСБ и сообщил о заложенной в ФСБ бомбе, потом напился, вызвал «скорую», трахнул докторшу, медсестру, водителя, разбил аквариум, побрил кошку и лег спать. – Он подумал и добавил: – Хотя нет. Через пять минут я бы встал, вызвал четырнадцать проституток и заставил связать мне по шапочке. Снова разделся, лег и уснул.

Второй долго смотрел на приятеля, а потом, тупо глядя ему в глаза, буркнул:

– А прикинь – двадцать второе настало, а конца света нет…

Оба посидели еще пять минут, выпили по порции виски, спросили у бармена на ломаном немецком, как найти кафе «Гугенот», и отвалили.

И вот сейчас Стольников думал, есть ли план у того, кто через шаг окажется в зоне его видимости…

Едва «грузин» шагнул за пристройку и попал в поле зрение майора, то почувствовал боль в руках. Его М-16, коротко звякнув, вылетела из руки и упала в высокую траву.

Он рванул из ножен нож, взмахнул рукой, и тут же получил резкий и мощный удар ладонью в горло. Услышал слабый хруст и сначала не придал ему значения. И только когда выпрямился, понял, что не может дышать. Сделал одну попытку набрать воздух легкими, вторую и, когда понял, что задыхается, выронил оружие и схватился обеими руками за шею, делая нелепые попытки что-то там, на шее, исправить…