– Макс, – позвал контрразведчика небрежно куривший Теодор, – кончай трепаться.

– Сейчас, – отозвался Максим, разглядывая мрачно-решительное лицо Стаса. – Потом поговорим, это долгий разговор. Но к Эсэсу я тебе ходить не советую.

Стас поморщился. Эсэсом сотрудники «шестерки» называли Саида Саркисовича Зидана.

– Я все равно добьюсь встречи, даже если ты не поможешь.

– Хорошо, зайди ко мне через час, обсудим.

Максим вернулся к столику, за которым его ждал сын эвменарха, и Стас услышал реплику Теодора:

– Что ты возишься с этим болваном? Невелика цаца…

Направившийся было к выходу из бара Станислав споткнулся, подумал и вернулся. Сказал тихо, но чеканя каждое слово, глядя в глаза с шальной мутью на дне:

– Может быть, повторишь погромче, что сказал?

– Пошел ты!.. – небрежно отмахнулся собеседник Максима.

– Сам пошел!

– Что?! – Юхамма-младший вскочил, ноздри его побелели. – Что ты сказал?!

– Что слышал.

– Да я тебя землю грызть заставлю!

– Руки коротки.

Стас повернулся к нему спиной и вдруг совершенно инстинктивно сделал сложное и по-змеиному гибкое движение: наклонился вперед, влево, повернулся, разогнулся, выбросил назад локоть и – попал! Теодор, наносивший ему сзади рубящий удар по шее, промахнулся и получил отличный «смэш» локтем в челюсть снизу вверх, отлетел назад, сбил со стола посуду и упал сам.

В баре стало тихо. Сотрудники базы и телохранители Панова молча смотрели на эту сцену, не зная, как на нее реагировать. Еще никто на их памяти не давал отпор Теодору. И лишь Максим повел себя в высшей степени странно: он спокойно допил тоник, нагнулся к ворочавшемуся на полу Теодору, пошлепал его пониже спины и сказал:

– Если не видишь перед собой тигра, надень очки, малыш.

Сын эвменарха с трудом встал, белый от ярости и унижения, повернулся к Стасу, и рука его метнулась под мышку, выдернула длиннер.

– Я т-тебя с-сейчас навек ус-спокою! – прошипел он. – Чтобы знал, на кого хвост поднимаешь!

Стас приготовился обезоружить ошалевшего противника, обнаруживая знание приемов боя, о которых прежде не имел понятия, однако демонстрировать свои эзотерические навыки не пришлось. Максим положил руку на ствол длиннера, пригибая его к полу, что-то шепнул на ухо Теодору, потом повернулся к Стасу:

– Иди к себе, я сейчас приду.

Стас молча повернулся к остывшему, бормочущему под нос угрозы Теодору и вышел из бара. Но в свой спальный модуль не пошел, нетерпение оказалось сильнее, и он, плюнув на слова Максима, направился на первый горизонт базы, где располагался расчетно-аналитический центр службы кризисных ситуаций, служба контрразведки и кабинет ее шефа Зидана. Дима со своей командой телохранителей Панова последовал за ним, не решаясь подойти ближе.

Вопреки ожиданиям Стаса личная охрана Зидана его не остановила, и он проник в кабинет шефа контрразведки беспрепятственно.

Саид Саркисович по прозвищу Эсэс, как всегда, сидел за компьютером и задумчиво гладил свой бритый лоснящийся череп.

– Проходи, – кивнул он, не глядя на посетителя, продолжая рассматривать какой-то документ на экране компьютера.

Станислав остался стоять у порога, вдруг ощутив робость и осознав незначительность своей проблемы по сравнению с теми, которые приходилось решать Саиду Саркисовичу и его службе. Захотелось бежать отсюда и не отнимать время у столь занятого человека. Однако он переборол себя и, упрямо сжав губы, не двинулся с места.

Зидан повернул к нему голову, окинул рассеянным взглядом, потом выражение лица его изменилось, в глазах протаяли понимание и насмешливое сочувствие.

– Надеюсь, ты хорошо подумал? – сказал он.

Стас растерялся.

– Я хотел… я рассчитывал…

– Мне доложили о твоих проблемах. К сожалению, милиссу этой девушки – я имею в виду Дарью Страшко – изменить весьма непросто.

– Да почему? – не выдержал Стас. – Как раз все очень просто. Пошлите меня вместе с группой поддержки в прошлое, мы последим за ней и предотвратим несчастный случай.

– Нам нельзя посылать такую группу в этот отрезок прошлого, произойдет накладка трендов, глубина плывуна увеличится, придется сбрасывать в «хрономогилу» уже откорректированный вариант реальности…

– Что вы так цепляетесь за этот вариант? Что произошло в этом проклятом девяностом году, из-за чего вам понадобилось корректировать реальность?

– Это секретная информация.

– Я ее все равно узнаю!

Зидан ощупал злое возбужденное лицо Стаса мрачноватыми черными глазами, покачал блестящей головой.

– Вы снова торопитесь, Станислав Кириллович, и переоцениваете свои силы. Если вы думаете, что волхварь дает вам абсолютную свободу в пределах Регулюма, то ошибаетесь. Инба СТАБСа, передавший вам личный информативный эйконал, имел гораздо больше возможностей, чем вы, вплоть до временных перемещений, и все равно не ушел от охотниц маршалессы.

– Объясните мне, почему нельзя спасти Дарью. Она никому не мешает, ни на что не влияет, ее спасение не отразится на реальности.

– Как знать. Хотя дело не в этом. В тысяча девятьсот девяностом году «волчицы» овладели секретом дистанционного психотронного нейролингвистического программирования людей, и нам пришлось срочно вмешаться в прошлое, чтобы этого не допустить.

– При чем здесь Дарья?

– Отец Дарьи, Валентин Григорьевич Страшко, – один из ведущих специалистов военной лаборатории психотроники…

– И вы убили его дочь, чтобы заставить не заниматься проблемой?!

– Мы не убивали его дочь, она погибла случайно. Изменить же этот с невероятным трудом стабилизированный вариант реальности очень трудно, практически невозможно.

– Значит, вы мне отказываетесь помочь?

Зидан погладил череп, покосился на экран компьютера, по которому ползли строки какого-то текста, снова оглядел Панова с ног до головы.

– Дайте мне слово, что не полезете выручать свою подругу самостоятельно.

– А если не дам?

– Вашу свободу придется ограничить.

– Я абсолютник.

– Вы не единственный абсолютник в организации. «Восьмерка» тоже имеет абсолютников. Не дай бог вам с ними встретиться.

Стас пристально посмотрел в глаза начальника контрразведки, напомнившего ему о службе ликвидации, повернулся и вышел, столкнувшись за дверью со спешащим человеком, который оказался Максимом. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом Экс-Макс проговорил:

– Безрезультатно?

Стас кивнул.

– Я предупреждал. Надо было дождаться меня.