Карлито опустил багаж на пол. Колби мучительно пыталсяприйти в себя, а тем временем Сабина Мэннинг, звучно чмокнув парня, сталаинструктировать своего спутника, что делать дальше.

— Отправляйся на Криллон. Машину пока можешь оставитьсебе, и постарайся хоть немного отдохнуть. Дорога из Ниццы была такой долгой иутомительной. Остаток дня я буду очень занята с рекламными агентами, так чтолучше не звони. Выбери на свое усмотрение дискотеку и заезжай за мной к девяти.Это все, дорогой. До встречи…

Карлито ушел. Сабина Мэннинг повернулась к Колби.

— Мне кажется, мы с вами раньше не встречались, —промолвила она.

— Извини, — сказала ей Мартина, слегка смутившись,чем и удивила Колби. — Это Лоуренс Колби, а это мисс Мэннинг.

— Очень рада нашему знакомству, мистер Колби, —сказала писательница и, крепко пожав Лоуренсу руку, задержала ее в своей.

Затем она бросилась к столу и взяла папку.

— Как мило, что вы все собрались, чтобы встретить меня.Нельзя терять ни минуты. Мы можем сразу же приступить к работе над этимматериалом…

— Да, но…

— Но прежде позвольте мне показать вам, чем язанималась все это время, и тогда станет ясно, почему мне необходим совершенноновый имидж. Вы конечно же знакомы с теми жуткими эротическими произведениями,которые я написала. Я просто содрогаюсь, когда вспоминаю, чем занималасьраньше…

Колби вновь попытался было остановить этот словесный поток,но, увидев за спиной мисс Мэннинг Мартину, отчаянно подававшую ему знаки,смирился и стал слушать дальше. Мартина явно хотела, чтобы Лоуренс продолжалоставаться тем, за кого его приняла мисс Мэннинг, но ему было непонятно, зачемже и дальше водить писательницу за нос. Ведь их афера все равно рано или позднораскроется, и единственным, что теперь могло уберечь их от крупного скандала,был самолет.

Тем временем мисс Мэннинг, раскрыв свою папку, высыпала настол огромную кипу фотографий, в большинстве своем глянцевых, восемь на десять,то есть размером и качеством идеально подходящих для репродукций. Поводив поснимкам рукой, она аккуратно разложила их по столу. Беглому взору Колбипредстали изображения залитого солнцем моря, подводных пейзажей, бесконечныхпалуб яхт, облепленных ракушками остовов древних кораблей, аквалангов,несметных количеств амфор различного объема и формы, предметов античногоискусства, поднятых со дна, и фотографии членов экипажа яхты. Как ни странно,но когда Лоуренс стал более внимательно рассматривать фотографии, наибольшийинтерес у него вызвали те снимки, на которых были запечатлены люди, окружающиепышащую здоровьем и сияющую радостью мисс Мэннинг.

— ..Подводная археология, — продолжала она,обращаясь к Колби. — Создание акваланга, мистер Колби — можно я будуназывать вас просто Лоуренс? — позволило ученым встать на качественноновую ступень в научных археологических исследованиях. Только представьте себе,культура, насчитывающая пять тысячелетий, эта колыбель мировой цивилизации таки пролежала бы неразгаданной под многометровой толщей воды, если бы неизобретение акваланга. Мерриман, вы не попросите кого-нибудь отнести чемоданы вмою комнату? Так вот, дорогой. Биремы, триремы, галеры, военные суда, корабли спредметами античного искусства затонули на пути в Римскую империю, и кто знает,может быть, на закате древней истории на дне морском оказались даже целыенеизвестные миру города…

Колби про себя отметил, что Мартина с любопытствомрассматривает разложенные на столе фотографии, обращая особое внимание на теснимки, которые вызвали наибольший интерес и у него. На них были изображенычлены экипажа яхты. Внешне все они напоминали Карлито: лет девятнадцати,черноволосые, кареглазые загорелые парни, красивые, словно греческие боги. Дажебеглого взгляда было достаточно, чтобы убедиться в том, что под их узкими,плотно прилегающими к мускулистым бедрам плавками скрываются выдающиеся мужскиедостоинства.

Судя по фотографиям, экипаж судна состоял из десяти человек,и их мисс Мэннинг на шесть месяцев, которые длилась ее археологическаяэкспедиция, должно было вполне хватить. Однако, как свидетельствовали снимки,частично экипаж во время плавания периодически менялся, что, впрочем, вряд ли препятствовалопроведению исследовательских работ, поскольку их цели и задачи оставалисьнеизменными.

Колби вновь предпринял попытку остановить мисс Мэннинг:

— Да, я знаю. Я много прочитал на эту тему, и меня этоочень взволновало. Но мне все же непонятно, почему вам для публикации новойкниги необходимо менять свой имидж…

— Лоуренс, вы меня удивляете. Безусловно, я простообязана его изменить! Это же жизненно важный и фантастически потрясающийнаучный материал, и я хочу, чтобы он стал достоянием широкого круга читателей!В достоверность собранной мною информации трудно даже поверить! — сказалаона, широко раскинув руки, словно героический персонаж какой-нибудьсредневековой драмы. — Черт возьми! Так это написала Сабина Мэннинг? Дачто этот автор дурацких секс-романов понимает в археологии? Именно так все обомне и подумают. Они же никогда не поверят, что я способна написать что-нибудьпо-настоящему стоящее, что-то очень важное для человечества… Но мне сначалахотелось бы хоть немного прийти в себя после этой изнурительной поездки вавтомобиле. Возьмите фотографии, Лоуренс, и пройдите с ними в мои комнаты. Покая буду принимать ванну, мы сможем подетальней остановиться на каждой из них.Нам нельзя терять ни минуты…

Она уже было вышла из гостиной, но, заметив изумление налице Колби, остановилась и засмеялась.

— Боже мой! Я имела в виду, через дверь, мой мальчик. Яже не рассчитываю, что вы будете тереть мне спину, — сказала мисс Мэннинги, улыбнувшись Мартине, добавила:

— Англосаксы так обворожительно стеснительны.

— Да, — подтвердила та с ледяной улыбкой налице, — так оно и есть.

Сабина Мэннинг скрылась в коридоре, ведущем в ееапартаменты. Колби, собрав со стола фотографии, направился за ней. Подойдя кнему ближе, Мартина прошептала:

— Прости. Прошу тебя, продержись еще немного. Помощьдолжна подоспеть с минуты на минуту.

Скорее всего, она старается оттянуть время, решил Лоуренс.Он слишком устал и был жутко рассеян, чтобы задуматься, что она подразумевалапод словом «помощь». По прошествии более двух бессонных суток, насыщенныхбесконечной чередой то и дело возникающих проблем, у него в голове все вдругсмешалось. Перед глазами замелькали расплывчатые лица Моффатта, Жан-Жака иГабриель, Деко и Сабины Мэннинг. Колби, миновав рабочий кабинет, вошел впокрытую белым ковром спальню. Из ванной комнаты доносилось журчание воды. Вдверях появилась Сабина Мэннинг.

— Присядьте, пожалуйста, — улыбаясь, сказала она иуказала на кресло возле широкой кровати.