В 1961-м я сыграл главную роль в замечательном фильме «После бала», хоть и короткометражном, зато по хрестоматийному рассказу Льва Толстого. Это была моя первая роль в экранизации литературной классики. Эту роль сейчас мало кто помнит, но я очень ею дорожу.

В исторической картине «Сон» о поэте Тарасе Шевченко я сыграл знаменитого русского художника Карла Брюллова, к сожалению — роль второго плана. Шел уже 1964-й. В этом весьма для меня урожайном на киноработы году мне довелось сыграть еще одну очень интересную драматическую роль в одном из первых советских психологических триллеров. Назывался этот фильм «Лушка». Он производился той же киевской киностудией имени А. Довженко. В этом фильме я играл обаятельного молодого преступника. Влюбившаяся в меня девушка, таксистка Лушка, узнав, кто я такой (то есть мой персонаж), на самом деле не отступается ни от меня, ни от своей любви, а проявляет советский характер — решает меня изменить.

К сожалению, подобные фильмы (и тогда, и сейчас) хоть и смотрятся на одном дыхании своими современниками, но вскоре забываются.

Около десяти лет я пробавлялся небольшими ролями в таких вот быстро забываемых зрителем кинокартинах. Зато вовсю снимался в так называемых фильмах-спектаклях, то есть в телевизионных версиях спектаклей с моим участием — и они транслировались по центральному телевидению на многомиллионную аудиторию СССР. Это и «Когда море смеется» по роману «Короли и капуста» О’Генри, и «Маленькие комедии большого дома» по пьесе Арканова и Горина, и «Швейк во Второй мировой войне» по комедии Брехта, и многое другое. Участвовал в телевизионных бенефисах Ларисы Голубкиной и Савелия Крамарова.

А в 1979-м при колоссальной театральной занятости удалось сыграть одну из трех главных ролей в двухсерийной комедии режиссера Наума Бирмана «Трое в лодке, не считая собаки». Эту картину до сих пор любят миллионы зрителей. И неудивительно. Фильм в добавление к отличной литературной основе собрал звездный актерский состав — Андрея Миронова, Александра Ширвиндта, Зиновия Гердта, Татьяну Пельтцер, Ларису Голубкину, Алину Покровскую, Ирину Мазуркевич, Виктора Ильичева и многих других.

Это кино о том, как в старой доброй Англии три холостяка решили отправиться в путешествие по Темзе, прихватив с собой собачку Монморанси. В пути их ждет немало приключений и интересных встреч, самой главной из которых станет встреча с тремя женщинами. Дамы так же, как и они, решили совершить путешествие по реке и отдохнуть от противоположного пола.

В основу сценария была положена юмористическая повесть английского писателя Джерома К. Джерома 1889 года, по жанру представляющая собой остроумный отчет о лодочной поездке по реке Темзе между Кингстоном и Оксфордом.

Литературный материал великолепный. Вот, к примеру, описание реки: «Река — когда солнце пляшет в волнах, золотит седые буки, бродит по лесным тропинкам, гонит тени вниз со склонов, на листву алмазы сыплет, поцелуи шлет кувшинкам, бьется в пене на запрудах, серебрит мосты и сваи, в камышах играет в прятки, парус дальний озаряет — это чудо красоты.

Но река в ненастье — когда дождь холодный льется на померкнувшие воды, словно женщина слезами в темноте одна исходит, а леса молчат уныло, скрывшись за сырым туманом, словно тени, с укоризной на дела людей взирая, — это прозрачные воды мира тщетных сожалений».

Всю натуру режиссер решил снять за один месяц август. На большее, если честно, он рассчитывать и не мог, потому что загрузка Миронова, Ширвиндта да и моя была в остальные месяцы расписана буквально по дням на год вперед: съемки в различных проектах (и кино-, и теле-), юбилейные концерты, репетиции и репертуарные спектакли Театра сатиры, плюс гастроли… А тут — август. У артистов Театра сатиры — отпуск.

Играя трех закадычных друзей, мы, приятели по Театру сатиры, чувствовали себя как рыба в воде. Нам не надо было особо мудрствовать, потому что все, что от нас требовал режиссер, — это приблизительно помнить текст и быть самими собой.

По сюжету, действие фильма происходит на Темзе. Для съемок нужна была очень специальная натура: река со шлюзами. Подходящую местность долго искали. И нашли в итоге в Калининградской области на границе с Литвой небольшой город Советск, сейчас он называется Тильзит. В местной реке Неман оператор картины увидел ту самую туманную Темзу. Тихий, спокойный городок нашей съемочной группе пришелся по вкусу.

Киногруппу поселили в гостинице. До съемочной площадки, то есть до реки, было рукой подать. И каждое утро мы с Ширвиндтом ходили на работу с удочками. Не потому, что так полагалось по сценарию, — просто как заядлые рыбаки не хотели упустить ни малейшей возможности порыбачить.

Но если мы с Ширвиндтом знали толк в большой рыбалке, то Андрей Александрович Миронов в этом вопросе был полным профаном.

И очень комплексовал, переживал на самом деле, что, дескать, у партнеров клюет, а у него — ничего, ни одной рыбки. Видя его страдания, мы решили его поддержать. Уговорили дежуривших на картине водолазов принять участие в одной авантюре. И вот сидим мы, ждем поклевки, а водолазы нацепляют Андрюшке на крючок огромного сазана… И вдруг Андрюшка: «У меня поклевка!» Ширвиндт, как всегда, невозмутимо: «Вынимай». И Андрюша вынул из воды сазана и стал во все горло орать: «Это я, это не они, это я поймал! Это не они, это поймал я! Это не они…» Была у него жуткая истерика…

Прохладная погода и теплая дружеская компания. Мы большей частью снимались, сидя в лодке в купальных костюмах. К лодке был подвязан тросик, за который ее незаметно тянул катер, а мы делали вид, что гребли. Съемочная группа стояла на берегу и следила за нами через многочисленные стереообъективы. Кроме того, нас страховали водолазы, сидевшие в воде за лодкой, чтобы их не было видно. Водолазы менялись каждые два часа. Когда у них заканчивалась смена, они выходили на берег совершенно синие. А мы так и сидели в лодке без перерыва.

И очень мерзли. Вдали от берега нам приходилось проводить каждый день по 5–6 часов подряд. Там же, посреди реки, коротали паузы между дублями. А как коротали? Ну, а как вы думаете?

Водолазам нас было жалко, и они в пересменку под водой потихонечку привозили нам какой-нибудь согревающий напиток. В основном хорошую литовскую водку. В полиэтиленовом мешочке мы им опускали деньги за борт, деньги брали заранее… Мы ее тихо переливали в большой медный чайник. И в перерывах между дублями пили понемножку из носика и так согревались. «Что вы там все время пьете?» — кричал с берега Бирман. «Кипяченую водичку», — кричали мы в ответ. Все было в меру, мы никогда не напивались. Кстати, мне кажется, что никто из группы так ни о чем и не догадался.

У всех участников воспоминания о съемочном процессе остались приятными еще и потому, что компанию из трех главных героев украсили три очаровательные партнерши: Миронову «досталась» его жена Лариса Голубкина; Ширвиндту — еще одна москвичка, Алина Покровская; а мне — Ирина Мазуркевич, единственная девушка из Ленинграда.

Когда съемки были уже в самом разгаре, выяснилось, что Ирина Мазуркевич просто незаменима. Обратите внимание: из всех трех барышень на веслах — только она. Изнеженные москвички грести не умели и учиться этому ремеслу не желали.