—Ты не веришь в слово пастырей Его… совсем не веришь.

—Я верю в слабости человека. А они уже сказали свое слово.— произнес адепт Механики, махнув рукой в сторону курящего лагеря.— Иоанн как-то сказал, что то, чему невозможно противиться нужно возглавлять и пытаться получать с него пользу. Табак, я мню, словно наводнение и ураган. Что ты с ним сделаешь?

—Если мы начнем торговлю табаком, то он попадет и в нашу державу.

—Он туда уже попал.

—Как это? Когда?

—А вот так. Мне признался один из морячков. Один из начальных людей на галеонах из речных. Он как приехал направил семена семье и наказ — разводить.

—Найдем и изымем.

—Так другие что, так делать не станут?— усмехнулся адепт Механики.— Это зараза и она заразна. Единственный способ это все пресечь — убить всю нашу экспедицию. Чтобы никто из зараженных не вернулся домой. И надеяться, что семена того морячка просто не приживутся. Но это временная мера. Сюда придут новые люди. И они точно окажутся заражены. И разнесут эту заразу, словно чуму.

Священник помолчал.

—Наказание за грехи наши…— вновь произнес глава экспедиции.— Наш Государь предупреждал, что мы тут найдем такие испытания. И будут они иметь разные формы. Ибо за все нужно платить. Большие прибыли — большая и плата.

—Он говорил что-то конкретно?

—Про интимную заразу, которую по слухам тут можно подхватить. Про всякие смеси, что курят. В том числе такие, что искажают сознание. Про удивительных животных и насекомых, несущих людям смерть. Например, в той Великое реке, устье которой мы минуем, должны жить рыбки, что забираются людям в задний проход, когда они в воде. А потом сжирающие человека заживо. Или маленькие стайные рыбки, что набрасываются на человека и в считанные удары сердца обгладывают его до костей. Аспиды всякие особой сильных ядов и пауки такие же, если не более ядовитые. Гигантские змеи, способные задушить и целиком проглотить человека. Много всякого…

—И мы сюда поплыли…— покачал головой священник.

—Не мы, так другие. В здешних жутких местах не только зло и опасность. Например, тот корнеплод, про который Иоанн спрашивал у людей майя — это, по его словам, хлеб бедных, позволяющий решить проблему с голодом. Те самые рыбы и хлеба Христовы, если выражаться образно. А маис? А фасоль? А та большая курица, что разводят местные на севере? Как ее? Фирки[7]?

—Большая курица?

—Да. Хотя какая она курица, конечно. Здесь много всего хорошего, ценного и важного. Даже безотносительно золота и серебра. Но есть и зло. И за все нужно платить.

—Я все одно не одобряю торговлю табаком.

—Но ты поддержишь меня в этом вопросе?

—Поддержу,— нехотя произнес священник после затянувшейся паузы.— Если это зло уже не остановить, то нашей державы было бы славно с него получать пользу. Но это зло. Страшное зло…

—Да кто же спорит? Но как ему противиться?..

Это был сложный и непростой вопрос. Но адепт Механики смотрел в суть, в корень вопроса, даже не зная, что в оригинальной истории две сотни лет после открытия европейцами табака с ним пытались бороться. Причем делала это церковь в смычке с монархами. Но на выходе это привело к полной и тотальной победе табака. И только в середине XX века, когда удалось доказать вред от его употребления, началось снижение потребления. Впрочем, в XV или там XVI веке ничего подобного сделать было нельзя. Потому как по сути не было медицины, а той что была мало кто верил. Да и мощных средств массовой информации, способных давить на население тоже не наблюдалось. Поэтому ни монархи, ни церковь не сумели устоять перед табаком, который буквально вынес их в одну калитку. Никакие кары не помогали… Никакие запреты не спасали…

Зло оно такое. Дверь закроешь — в форточку лезет…

1484 год, август, 11. Где-то в джунглях на пути к Теночтитлану

Завершив решать вопросы на побережье войска экспедиции выдвинулись в сторону столицы ацтеков. Оставляя в тылу острог базы снабжения и союзные договора с бывшими вассалами эти веселых, но излишне кровожадных людей.

Поначалу все было тихо и спокойно.

Отряды новых союзников сопровождали экспедицию. Но до границ своих владений. В дальний поход они идти не собирались.

И вот — в день, когда отряд вступил в собственные владения ацтеков — началось…

Адепт Механики, который выступал с отрядом, не тешил себя иллюзиями и понимал — ацтеки знали об их прибытии и их целях. Это было слишком очевидно. Как говорится — вы к нам пить чай, мы к вам. Законы вежливости, так сказать. Особенно после того, как в «домашнем матче» удалось выдать ацтекам таких выдающихся лещей и люлей…

—Тихо!— крикун один из идущих в передовом дозоре бойцов, подняв руку.

Мгновение.

И по цепочке эта команда пробежала по всему отряду, который замер, замолчал и напрягся.

—К бою!— рявкнул кто-то из передового дозора, выставляя щит, чтобы прикрыть лицо. Мгновением спустя туда ударило несколько стрел.

По требованию главы экспедиции фитили не экономили и весь переход все стрелки держали их тлеющими. Чтобы если что — сразу включиться в бой.

Небольшая заварушка с передовым дозором. Он под обстрелом отступил к основным силам. В джунглях его далеко и не выдвигали. Просто чтобы было видно.

А на отряд уже отовсюду посыпались стрелы. И даже камни, пущенные из пращи. Но хорошие доспехи сильно помогали. Ноги же, уязвимые в обычной обстановке, оставались вне зоны поражения из-за зарослей и общей конфигурации боя.

Не прошло и четверти минуты, как стрелки зарядились.

Порох в стволах не держали из-за сырости. Но это особенно и не требовалось — навыки у бойцов имелись хорошие.

Раз.

И раздались первые залпы.

Работали по выявленным скоплениям лучников неприятеля. Те стояли в зарослях, но не рассеянным строем, а относительно скученно. Джунгли ведь не поле и далеко не всюду можно «примоститься». Поэтому ответные залпы аркебузиров оказались лучникам очень… хм… неприятны.

Тяжелым свинцовым пулям были все эти заросли «до малины».

Четверть минуты.

И новая группа залпов.

Воинский командир экспедиции очень ловко распределил сектора и цели. Что позволило сразу же начать отвечать почти что в круговую. И туда, и сюда.

Еще залп.

Еще.

И так много раз.

В какой-то момент из зарослей на бойцов экспедиции бросились воины, одетые в пестрые наряды, имитирующие не то огромных птиц, не то каких-то обросших мехом животных. Но стрелкам было без разницы. И эти странные парни, размахивающие большими плоскими дубинками, утыканными на гранях острыми камнями, просто полетели на землю. Аркебузы в упор по не защищенным доспехами телам — страшное оружие.