рун Лирзе, посылая ей мыслеобразы с нужными формами. В основном их суть сводилась к усилению моей личной силы, но, разумеется, я так же рассказал о комплексе усиляющих печатей для тела. Однако не таких полных, как я наносил на тело Лирзы, с применением аналога печати верности. Эти рунные символы значительно проще, будут наноситься на тела воинов возле их сердца и на спине, о том, как именно резать кинжалом плоть, насколько глубоко и какие магические взаимодействия производить. Ради этого пришлось потренировать её силу в использовании энергии, в королевстве её бы обозвали магом, а здесь они шаманы. По большому счёту символов и манипуляций энергии она взывает к собственной силе смертных, их усиление происходит за счёт собственной ауры людей, которая благодаря комплексу рун начинает впитывать большое количество окружающей свободной энергии. Иначе бы это всё было простыми символами, других способов массового усиления, которые будут доступны и без моего прямого вмешательства, я, к сожалению не знаю.

Помимо нас двоих в зале была только Вивьена, даже будущим помощникам храма не следует знать больше необходимого. Благодаря аналогу печати верности я мог быть уверен в своей Первой Жрице. Нельзя сказать что я лишил её воли или нечто подобное. Я лишь сделал больший уклон в нужные эмоции и окрасил воспоминания в нужную эмоциональную окраску. Всё же реальная абсолютная преданность это совершенно другой уровень, пока мне не доступный. Даже туже Вивьену нельзя назвать абсолютно преданной мне, с другой стороны абсолютная преданность почти то же самое, что потеря воли как таковой, а это мне совершенно не нужно. Впитывая новые знания, свои обязанности и в целом мне виделась исполнительной, но не лишённой своей воли. А это будет очень важно, когда все дела местного культа окажутся на её плечах. Благо эти плечи не были хрупкими, по комплекции она не сильно уступала Вивьене, а ведь та камбионт.

— Вот теперь готово. — Удовлетворённо потянул я, когда постамент стал покрытым кровавыми письменами, которые буквально выжгли отметины на граните. — Через этот алтарь вы сможете посылать свои просьбы нашему Богу, если они, разумеется, заслуживают Его внимания. То есть должны хотя бы угрожать городу и культу. Достаточно лишь пролить своей крови и искренне обратиться. Но, разумеется, не стоит забывать и об усилении нашего Бога, жертвы убитые на этом алтаре попадают непосредственно к нему. А чем сильнее наш Бог, тем сильнее мы, Его последователи. Ты же это понимаешь?

— Конечно. — Покладисто кивнула жрица.

— Вот и отлично. Я оставлю тебе эту книгу, в которой есть достаточно много необходимых для жрицы знаний. Но доступные только для посвящённых членов культа. — Разумеется, защита на книге была не только на словах, но и в самих надписях. Человек лишённый моей метки попросту ничего не поймёт.

— У тебя больше нет никаких вопросов? Наше время пребывание подошло к концу и сейчас мы отправимся обратно, в вотчину нашего Бога.

— Вы больше не вернётесь? — Спросила беловолосая жрица.

— Если придёт страшная беда и справиться с ней вам будет не под силу. Наш Бог услышит зов о помощи.

— Тогда больше вопросов нет. — В её эмоциях были отголоски тоски. Странно. К чему бы это?

— Чудно. — Кивнул я. — Не печалься Лирза, выполняй возложенные на тебя обязанности с честью и достоинством. Наш Бог это оценит, и однажды ты так же станешь Его мессией, как и я.

— Идём Вивьена нам пора возвращаться обратно. — Проговорил я своей спутнице, разрывая пространство для перемещения в Грань.

Глава 10 — (Дела духовные)

***

Паладин Валец задумчиво рассматривал опустевшее дно кружки. Ситуация в городе Празн оставалась осложнённой несмотря на предпринятые меры, было поймано около четырнадцати явных сторонников демонического культа, который они сами провозгласили верой в забытого Бога Битв. Валец искренне недоумевал, как демон смог так легко обмануть всех жителей города и подставить под сомнения авторитет церкви. Паладин, конечно, слышал, что демоны хитры и коварны, но это не идёт не в какие сравнения с обычным искушением и потаканиям пороков. Нет. Здесь всё серьёзней и сложнее, Старший Паладин Гардир даже подозревает Герцога Влада в заговоре против церкви и помощи культу, только реальных доказательств в этом деле не было. К тому же они не могут взять и взять под стражу Герцога, даже будь у них доказательства, для этого потребуется действительно сильный контингент храмовых воинов, не говоря уже о том что предпримут другие герцоги и аристократы севера за подобные меры, так и до гражданской войны было бы не далеко.

Ко всему этому Валец, несмотря на своё воспитание в застенках храма, относился с грустью, хотя возможно как раз это и усугубляло ситуацию, он оказался огорчён невежеством простых людей. Они искренне верят демону, а не храму Света, который их же защищает от нашествия демонических легионов и отлавливает ячейки культов демонопоклонников. Так кроме этого, сестра Кира выглядит совсем плохо, бледная кожа, впавшие щёки, синяки под глазами. Вероятно, это были не обычная усталость или магическое истощение как предполагал юный паладин. Валец предполагал, что сработало какое-то демоническое проклятие или нечто подобное, однако очищающие амулеты Света не помогали. А более мощных артефактов ни в городе, не у самих паладинов с собой не было.

От невесёлых мыслей его отвлёк вошедший в таверну младший паладин Ёрк:

— Получено донесение! К нам скоро прибудет делегация, отправленная из самой столицы! Старший Брат Гардир хочет, чтобы все представители храма встречали высокопоставленных гостей по их прибытию у самых ворот.

— Когда они прибудут? — Обратился к запыхавшемуся курьеру Валец.

— Птица прилетала недавно и отправлена была из ближайшего города по пути сюда, так что возможно к вечеру они будут в городе. — На такой ответ паладин кивнул.

Сидеть и придаваться праздности паладин не мог себе позволить, поэтому поднявшись из-за стола, он отправился к Старшему Брату. Гардир получил в своё пользование кабинет в ратуши города от городского главы, практически сразу после того как Герцог покинул город, забрав с собой большую часть приведённых по его словам воинов. Правда Гардир считал что он забрал с собой культистов и отступников, но даже, если бы он выразил своё мнение это бы ничего не изменило, кроме того что окончательно рассорило бы Герцога