Шрифт:
Интервал:
Закладка:
5
Именно революционный характер Ветхого Завета сделал его руководством для революционных христианских сект до и после Реформации.
6
Вильна Гаон – раввин Элияху бен Шломо Залман из Вильно (1720–1797). – Примеч. пер.
7
Различия между «правым» и «левым» крыльями особенно ясно выражены двумя самыми ранними представителями фарисеев: Гиллелем и Шамаем. Когда к Шамаю пришел язычник и попросил его объяснить всю Тору, пока он стоит на одной ноге, Шамай вышвырнул его. Когда язычник с тем же требованием пришел к Гиллелю, то получил следующий ответ: «Суть Торы в заповеди: не делай другому того, чего ты не хотел бы, чтобы было сделано тебе. Все остальное – комментарии. Иди и изучай». В своей блестящей книге «Фарисеи» (Louis Finkelstein. The Pharisees. Philadelphia: The Jewish Publication Society of America, 1962) Л. Финкельштейн показывает различия между правым и левым крыльями среди фарисеев и анализирует их социальное происхождение. Для глубокого изучения этих двух «школ мысли» средневекового еврейства см. работу Дж. Каца «Исключительность и толерантность» (Katz Jacob. Exclusiveness and Tolerance. Oxford: Oxford University Press, 1961).
8
См. концепцию Карла Ясперса об «осевом веке».
9
Используя историческую точку зрения, можно утверждать, что библейский текст уходит корнями в очень древнюю традицию, согласно которой Бог еще не является высшим властителем и в которой человек представляет древние божества, все еще оспаривающие его верховенство. Хотя это и представляется вероятным, с позиций нашего метода интерпретации, рассматривающей окончательно отредактированный текст Библии как единое целое, это не важно. Редакторы текста могли бы исключить архаические пассажи, если бы захотели. Однако они этого не сделали, оставив внутреннее противоречие в изображении Бога и тем самым заронив семя возникновения разительно изменившегося представления о Боге, как мы увидим позднее.
10
Учитывая, что это решение следует за архаической фразой, касающейся «сыновей богов», имеющих детей от «дочерей человеческих», можно заподозрить, что «греховность» человека исходно состояла в угрозе с его стороны верховенству Бога. Так же можно понять историю с Вавилонской башней, в которой Бог возражает против существования единой человеческой расы, говоря: «Вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать» (Быт. 11:6). Чтобы это предотвратить, Бог смешивает языки и рассеивает людей по земле.
11
Для сравнения: см. центральный тезис Альберта Швейцера.
12
Договор с Авраамом взят из источника J, договор с Ноем – из источника Е; таким образом, исторически история с договором с Авраамом раньше истории с Ноем. Однако в соответствии со сказанным выше это несущественно для нашего анализа. Редактор книги «Бытие» так объединил два источника, что договор с человечеством предшествует договору с еврейским племенем. Для этого у него были веские причины, и Библия остается такой, как он счел нужным.
13
Идея природы греховности Содома и Гоморры показывает интересное развитие еврейской традиции. В библейском тексте эта греховность описывается как гомосексуальность. Именно таково значение текста; так его понимали и Раши, Авраам ибн Эзра (род. в 1092 г.), Рашбам (рабби Шмуэль бен Меир, 1085–1174). Нахманид (рабби Моше бен Нахман (Рамбан), 1194–1270), с другой стороны, интерпретирует текст в том смысле, что целью жителей Содома и Гоморры было не пускать к себе чужих, чтобы оставить все богатство себе. Такая интерпретация близка к талмудическому определению нечестивости Содома и Гоморры: она рассматривается как нежелание сделать для другого что-то, что «приносит другому удовольствие и не причиняет ущерба себе».
14
Может возникнуть вопрос, почему Авраам останавливается на защите десяти праведников и не требует, чтобы даже ради одного человека город был пощажен. На мой взгляд, причина лежит в представлении о том, что десять человек составляют минимальную социальную общность и что довод Авраама заключается в том, что Бог не может уничтожить целый город, если в нем имеется ядро из праведников. Идею ядра также можно найти в высказываниях пророков и в талмудической идее «тридцати шести праведных», существование которых в каждом поколении необходимо для выживания человечества.
15
См. Гезениус. Еврейская грамматика (Gesenius, Hebrew Grammar, 2nd English ed., revised in accordance with the 28th German ed. (1909) by A. E. Cowley (Oxford: Clarendon Press. 1910. P. 117).
16
Хорошим примером служит псалом 116: он начинается со строки «Ahavti ki yishma Adonai et koli tahanunai (
)» Первое слово – это совершенная форма глагола «ahov» (любить). Это значит: «Я люблю абсолютно»; далее следует строка «потому что Господь услышал голос моей молитвы». Обычный перевод «я любил» в данном контексте не имеет смысла. Хотя грамматика иврита была хорошо известна христианским и еврейским переводчикам Библии, они допускали многочисленные ошибки при переводе подобных строк явно потому, что не могли освободиться от понятия времени в европейских языках, которые имеют формы, выражающие и время, и качество совершенности.17
Значение безымянности Бога прекрасно уловил Майстер Экхарт. «Окончательный конец бытия, – говорит он, – есть тьма незнания скрытого божества, в котором этот свет сияет, и эта тьма не понимает этого. Поэтому Моисей говорит: „Сущий послал меня к вам“ (Исход, 3:14). Сущий – это тот, кто не имеет имени и никогда его не имел; по этой причине пророк говорит: „Истинно, Ты – Бог сокровенный“ (Исайя, 45:14) в почве души, где почва Бога и души – одна почва. Чем больше человек ищет Тебя, тем меньше он может Тебя найти. Искать Его должно так, чтобы никогда Его не найти. Если не искать Его, то найдешь» (Кларк Дж. М. Майстер Экхарт: введение в изучение его работ и антология его проповедей. Clark James M. Meister Eckhart: An Introduction to the Study