— Да пошли вы!

Шанин обошел их, направляясь к белой скале.

— Не надо туда ходить! — предостерег Ролан.

— Чего это?

Шанин остановился, но поворачиваться к нему лицом не спешил.

— Это очень опасно!

— Это в последний раз, — шагнув, сказал Шанин.

— Преступник, возможно, где-то рядом.

Шанин остановился, хотел развернуться, но удержал себя.

— Тем лучше! — хищно сощурился мужчина и продолжил путь.

— Смотрите в оба! — крикнул ему вслед Ролан.

Он понимал, что не сможет его остановить. И за ним идти не решался. Шанин и без того грешил на них, а если они последуют за ним, еще больше утвердится в своих подозрениях.

Но все же Ролан решился. Выждал время и осторожно направился по его следу. Полине ничего не оставалось, как присоединиться к нему.

Они уверены были, что Шанин идет к белой скале, поэтому не старались держать его в прямой видимости. Они не видели, как он забирается на вершину жертвенного камня, но Ролан и не допускал иного развития событий. И разволновался, не увидев его на камне.

Шанин мог схитрить и спрятаться, чтобы наблюдать и анализировать их поведение, но Ролан об этом почему-то не подумал. Он с ходу заскочил на средний ярус, забрался на второй, а затем и на верхний.

Полина следовала за ним по инерции, шла как ниточка за иголочкой. Поэтому оказалась рядом, когда Ролан вдруг поскользнулся. Он попытался удержать равновесие, подал к ней тело, но все же упал — сначала на колени, затем на живот. Ноги его понесло в бездну, за ними устремилось и туловище, но Полина успела схватить Ролана за руки. И тоже упала. На живот.

От боли потемнело в глазах, но рук она не разжала. Сухая шероховатая поверхность камня создавала достаточную силу трения, чтобы ее живот не скользил, и она держалась над пропастью с неподъемным грузом в руках.

— Скользко, очень скользко, — кряхтел Ролан, дергая зависшими над пропастью ногами.

Грудью он лежал на камне, отчаянно пытаясь ползти вверх. Полина тужилась, тянула его на себя, но ей не хватало сил. А локоть правой руки скользил по самому настоящему льду. Уж не синтетика ли?

Ролан понимал, что Полина не удержит его, не верил в свое спасение. А кого винить в своей смерти, Полина ему подсказала. Это Шелестов мог нанести на край камня искусственный лед. Сначала поскользнулся Шанин, затем Ролан. Один уже убился, другой уже на пути к смерти…

Полина напрягла все свои физические силы, подключив к ним душевные. Нельзя было отдавать Ролана на радость подлому маньяку, она должна сделать все, чтобы спасти его.

И чудо случилось. Она смогла подтянуть к себе Ролана на целый сантиметр. Дело сдвинулось с мертвой точки, дальше должно быть легче. Но второй сантиметр отозвался сильной болью в спине, от напряжения сдвинулись позвонки, возникло ощущение, будто отнимаются ноги. Но Полина все же не сдавалась и даже смогла хоть на йоту, но подтянуть Ролана к себе. Она и дальше продолжала бы борьбу с законом всемирного тяготения, но кто-то вдруг схватил ее за ноги, лишив точки опоры.

— Тебе помочь? — спросил Максим.

Это он держал ее за ноги, уверенно и крепко, но без всякого желания возвращать в устойчивое положение. А вместе с ней на волоске висел и Ролан.

— Докажи, что ты ни в чем не виноват! — выпалила она, вспомнив, как проверяла на вшивость Ролана, поставив его на камень спиной к себе.

— А в чем я могу быть виноват? — в словах Максима фальшиво звучало удивление.

— А Маркушина кто убил? — спросил Ролан.

— Я должен доказать, что не убивал?

— Докажи! — закивала Полина.

От боли у нее из глаз катились слезы. За руки ее тянул Ролан, за ноги Максим, казалось, еще немного, и ее разорвет пополам.

— Признаться в убийстве?

— Вытащи нас! — простонала она.

Какая разница, кто и кого убил? Сейчас бы самой не убиться.

— Я могу вытащить только тебя, только на тебя сил хватает. Ролан Борисович, докажите, как вы любите Полину! Вы должны ее спасти! Давайте отпускайте ее! И счастливого вам полета!

Шелестов глумился, и Ролан это понимал. И качал головой, отказывая ему в доверии. Если он отцепился от Полины, ей все равно не спастись, следующей в «счастливый полет!» отправится она.

— Ну чего вы, Ролан Борисович! — веселился подонок. — Пожалейте несчастную женщину! Вы ей руки сейчас оторвете!

— Он прав! — глядя на Полину, кивнул Ролан.

— Только попробуй! — Она держала его крепко, насколько могла, но если он сам ослабит хватку, то руки выскользнут из захвата, и все.

— И все-таки вопрос на дорожку! — Ролан попытался улыбнуться, но вышла какая-то беспомощная гримаса. — Кто убил Маркушина?

— Вы неисправимы, Ролан Борисович! — фиглярничал Шелестов.

— И все-таки?

— Я убил!

— Зачем?

— Бесы!

— Удды?

— Какие удды?… Мои бесы! Которые внутри!.. А здесь для них раздолье!.. Ты их слышишь?… Нет?… Сейчас вы оба их услышите!.. — захохотал Шелестов. — Прощай, Полина! Не скажу, что мне было хорошо с тобой. Временами даже тошнило, но все-таки жаль тебя, дуру!..

Полина почувствовала, как слабеют пальцы Шелестова на ее ногах. Слабеют по его злой воле. Он разжимал пальцы, чтобы отпустить ее.

— Будь ты проклят! — крикнула она, прощаясь с жизнью.

И в этот момент кто-то схватил ее за ноги, перехватывая их у Шелестова. Полина почувствовала толчок, услышала шум борьбы. Кто-то тянул ее на себя, отталкивая при этом Максима. И тянул с такой силой, что Ролан лег на камень животом, а еще через пару мгновений встал на него коленями.

Ощущая себя канатом, натянутым над пропастью, Полина с трудом повернула голову и увидела сторожа Голдина. Это он держал ее за ноги вместе с Шелестовым, отталкивая его бедром. И Максим ничего не мог с ним поделать, потому что боялся отпустить Полину и свалиться с камня на землю. Боялся сломать себе позвоночник.

И все же он отцепился от Полины. В падении сконцентрировался, мягко приземлился и побежал в сторону оврага.

Голдин уложил Полину на камень, только тогда и отпустил ее одновременно с Роланом.

— Стой!

Ролан бросился за Шелестовым, но Голдин качнул головой, глядя ему вслед.

— Не догонит!

Шелестов и моложе, и выносливей, Полина это понимала, но соглашаться с Голдиным не хотела. Поблагодарив сторожа за спасение, она побежала за Роланом.

Если вдруг Ролан выдохнется и сойдет с дистанции, Полина продолжит преследование. Хватать Шелестова не станет, просто будет идти по его следу, пока они не выйдут к людям. И будет идти, кричать, пока его не схватят.

Она готова была