кучу и теперь всё это надо разобрать, переложить, портящее срочно использовать.

— Здесь только шерстяная ткань, — проговорила Рона, достав ещё один отрез, — с одного края моль сточила.

— Откладывай в сторону, посмотрим, что можно сделать. И надо бы переложить чем-то ткань, иначе остальное сожрёт.

— Цветы мохри помогают.

— Значит мохри, — согласно кивнула, с трудом подняв крышку сундука, — так, а это что… посуда?

— Красивая, уберёшь назад?

— Не знаю, пока в замке бардак и Онгус, лучше взаперти такое хранить.

— Тоже верно. Глянь, какой ковёр, как раз у кровати положишь.

— Пятно какое-то, надо очистить.

— Угу… бутылки, мыло, щётка, туника? — с недоумением пробормотала Рона, доставая всё, что я свалила в покрывало, когда покидала «отчий» дом.

— Там ещё подушки должны быть, посмотри, ничего не выбежало? Не испортилось?

— Да вроде нет.

— Тогда подушки можно поделить между собой. Ой, там же и шторы были, их отдадим Нетте, как раз её стиль, она тоже любит рюши.

— А ты нет?

— Нет…, — пропыхтела, таща подальше от шаткой конструкции в углу, тяжёлый сундук, — и что там такого положили.

— Жилеты с рюшами тоже Нетте?

— Поделим... со своих я срежу, — ответила, наконец открыв сундук, с недоумением проговорила, — камни?

— Это слёзы Мортем, Аластер много за тебя отдал, — с капелькой зависти произнесла Рона, заглядывая в распахнутый сундук.

— Говоришь много? Это можно продать и купить продукты?

— Если кормить всех воинов, то на год вперёд точно хватит, — усмехнулась девушка.

— Отлично, если у Аластера не получится решить, можно ими воспользоваться.

— Не жалко, ведь это твой выкуп. Я дура была, что согласилась отдать на хранение Гесару, сейчас бы ушла и не мешала тебе и Аластреру, — всхлипнула Рона, быстро пряча лицо ладонями.

— Ну вот, чего удумала. Не мешаешь вовсе, а выкуп у тебя будет, даже лучше, чем мой и тот, что тебе Гесар дал! И мужа тебе замечательного выберем, самого лучшего, — торопливо проговорила, вскакивая с кресла, крепко обняла девушку, — всё будет хорошо, вот увидишь.

— Вы чего? — в покои заглянули ещё три вдовушки, взволнованно вглядываясь в наши лица, — обидел кто?

— Вы скажите, я им такое устрою, — угрожающе рыкнула Нетта, потрясая своим маленьким кулачком.

— Нет, просто мужа хочу и деток, — протянула Рона, снова всхлипнув.

— И я, и я хочу, — всхлипнула Айли, следом за ней Юна, Нетта продержалась недолго и тоже заревела в голос. От такого водразлива я малость растерялась, обнимая и успокаивая каждую, в душе понимала, что девчонки ещё неплохо держались… а сейчас им надо просто выплакать произошедшее, пережить, и всё наладится.

Глава 38

Глава 38

— Девочки, ну хватит, а то и я сейчас разревусь, — проворчала, подав Юне уже третий по счёту стакан с водой, — все живы, здоровы, выкуп соберём каждой, лучше давайте отвар выпьем и поболтаем.

— В столовую пойдём?

— Можно и здесь остаться, посекретничаем, — улыбнулась зарёванной Айли, — сейчас распоряжусь сюда подать.

На кухню я бежала, перепрыгивая через ступени, боясь оставить вдовушек одних в комнате, иначе снова затянут свои причитания, и их будет не остановить. Влетев вотчину Финолы, выкрикнув об отваре и печенье к нему, я спешно рванула назад. С облегчением вздохнула, увидев, что девушки не только не рыдают, но и хихикают, с радостью присоединилась к ним.

Спустя час, напившись горячего отвара, слопав всё печенье и приказав принести в покои обед, мы, развалившись, кто на кровати, а кто на полу икали от смеха. У каждой было что вспомнить и делясь своими переживаниями, забавными случаями мы словно сбрасывали с себя негатив, освобождались от тяжкого гнёта. Благодаря рассказам девушек, я многое узнала о мире Баохон, о нелёгкой жизни женщин, о суровых условиях и неблагодарных мужьях. Мысленно благодаря богов этого мира, что мне в супруги достался Аластер. Внимательный, заботливый и терпеливый мужчина.

Ужинали тоже в моих покоях. Мужчины, занятые делами, нас не беспокоили, поэтому, отложив на потом все заботы, мы с девочками отдыхали, посчитав, что мы, как никто другой заслужили капельку веселья. Много смеялись, пели и даже танцевали и, конечно же, строили планы. И так к ночи умаялись, что решили отметить такой продуктивный день маленьким праздником. Гуськом и истеричным смехом добрались до кабинета, нашли непочатую бутылку эсмарского вина, отметили знакомство…

— Елена, — разбудил меня потрясённый шёпот мужа. С трудом открыв один глаз, я смотрела на Аластера, который с недоумением взирал куда-то чуть дальше меня, спросил, — что здесь произошло?

— Хм… не знаю, — просипела, приподнялась на локте, повернула голову в сторону, куда смотрел мужчина, тут же вспомнила, — с девочками болтали.

— А почему они все в нашей постели?

— До своих не добрались, — заплетающим голосом ответила, сощурив глаза, буркнула, — ночь на дворе, и ты только заявился домой?

— Кхм… — подавился смешком Аластер, констатировав, — эсмарское? Последнюю бутылку из кабинета забрали.

— Угу… иди спать в комнату к Нетте, она считает тебя старым, — невнятно пробормотала, роняя голову на подушку.

— Ты ревнуешь? — довольно протянул мужчина, поправляя на мне одеяло, несколько секунд помедлив, укрыл рядом лежащую Юну.

— Вот ещё, — хмыкнула, уплывая в приятные сновидения, на краю сознания услышав:

— Ты невероятная.

Утром проснулась одна из первых, раньше меня поднялась Нетта, которая с недоумением таращила свои глазищи, разглядывая учинённый погром в комнате. И только после того, как я встала и прошлёпала в ванную, она, наконец, поняла где мы и почему, произнесла:

— Доброе утро, Елена.

— И тебе, — на ходу ответила, продолжив путь.

Из ванной комнаты вернулась посвежевшая и вполне довольная жизнью. Нетты уже не было, Айли с осоловелым взглядом сползала с кровати, Юна ещё спала, причмокивая во сне губами. Рона ворочалась, дважды пихнула вбок Юну, сердито буркнув, поднялась.

— Привет, — поприветствовала девушек, прошла к шкафу, вытащила чистую тунику, скептическим взглядом окинув надоевший фасон, задумчиво проговорила, — как вы смотрите на то, чтобы сшить новые наряды? Только я совсем не умею это делать, но подсказать новенькое смогу.

— Юна хорошо шьёт, — просипела Айли, притормозив у двери ванной, — она наши туники ушивала.

— Так значит не против? — уточнила