– Ну давай я сломаю его!

– Брось, Фист! – Джек расхохотался. – Я могу быть копом куда злее тебя, если захочу.

Затем он опустился на колени перед Ахматовым, склонился над ним, посмотрел в лицо.

– Прошлой ночью я спал с Зарей, и она открыла себя мне. Она дала мне все. Ты ведь понимаешь, что это значит. Она наверняка постоянно заглядывает в твои клубы.

В глазах Ахматова впервые мелькнул страх. А с ним и бессильная отчаянная злоба человека, проигравшего жизнь. Джек подумал: не наделила ли его Заря способностью читать в лицах?

– Она дала мне все, – прошептал он.

– Если хочешь показать это мне, давай скорее, – процедил Ахматов. – Не тяни.

– Нет, – вздохнул Джек. – Все будет не так. Да, ты мне поможешь отыскать Ямату. Но не потому, что я заставил тебя влюбиться в меня, ошалеть от похоти и вывернуться наизнанку ради меня. Ты поможешь мне, потому что понял, как тебя использовали, и твоя злость пересиливает страх. А ведь ты очень зол.

Он выдержал паузу, затем включил мысленно программу Зари. Потом склонился еще ниже и прошептал:

– Ведь ты поможешь?

Внезапно он ощутил себя распластанным на спине. Ахматов навалился сверху, заскреб пальцами у горла.

– Я же говорил Ямате! – заорал он. – Твердил, что ты представляешь опасность и для меня, и для всех нас! Она не послушала – и где мы теперь?! Эта сука вернулась из Шелти, сказала – есть работа для ее охранной фирмы, и мы убили человека, которого я знал двадцать лет! А потом еще гребаную бабу-полицейскую! И вот ты здесь, и мы в дерьме!

«В десятку! – изрек Фист. – Самое то».

Когда Джек ударил Ахматова, ощущение было такое, словно кулак уткнулся в мокрую подушку. Хозяин клуба обмяк и упал. Прилив ярости, давший ему силы и преимущество, иссяк. Фист в мгновение ока оказался на голове Ахматова, сунул руки внутрь. Тот завизжал.

– Нет! – крикнул Джек, перекатился, сдернул паяца, вырвал его из разума Ахматова.

Разинув рот, хозяин клуба застыл от ужаса. Фист залился безумным смехом.

«Что ты сделал с ним?» Джек был вне себя.

«Я его не мучил, в отличие от тебя. Наоборот, одолжение ему сделал».

«Фист…»

«Я просто оставил в его сетевом профиле базовые метки потогона. Нестираемые. Любая сетевая оболочка его просто отключит, к черту выбелит! Он сейчас невидимка. И никому не сможет рассказать про нас».

«Бога ради, Фист! Нам же еще нужно добыть от него информацию».

«С какой стати? Я знаю, где в его контактах Ямата и как ее найти».

«Ты уверен?»

«Я думал, выпотрошить его бухгалтерию окажется труднее. А тут на раз-два – будто меня родили счетоводом».

«Кто ее босс, можно понять?» – продолжал допытываться Джек.

«Ни малейшего намека – как и говорил Ахматов».

Владелец клуба отполз в угол комнаты и скорчился, мелко дрожа.

– Последний вопрос, – обернулся к нему Джек. – На кого работает Ямата?

«Джек, не обольщайся надеждой. Он всего лишь мелкая рыбешка». Фист покачал головой.

– Я же говорил – не знаю, – выдавил Ахматов. – Я гораздо лучше этой гребаной суки и по-прежнему остаюсь при гребаном клубе, а Пантеон играет со мной в гребаные игры. А я даже не понимаю зачем.

– Ты что, угостил его Зарей? – осведомился Фист. – Ведь он говорит правду. А у нас, между прочим, срочная проблема. Явился Внуб. За тобой.

– Вот дерьмо! Сматываемся!

– Зачем? Теперь я могу спрятать тебя от всяких дятлов.

– Не хочу, чтобы они обнаружили тебя без клетки, – пояснил Джек.

– Боишься лезть в драку? Фу, как скучно!

– Мы уходим! Немедленно!

Они успели пробежать метров триста по улице, прежде чем флаер Внуба настиг их.

– Джек, я не знаю, что с вами делать, – вздохнула Лестак.

Из сотрудников Внуба во флаере была только она. Джек сидел в черной шелковой маске на голове. Маска была сплошной, но он мог видеть сквозь тонкую ткань. Флаер завис между лампами Хребта. Идеальное место, чтобы их разговору никто не помешал.

«Эй, старина, чувствую, твой шарм не сработает, – заметил Фист. – У нее клетка мощная».

«Я и не стану пускать его в ход».

«Слабак».

– Мне не понравилось то, что вы сделали с моими людьми у отеля, – сообщила Лестак.

– Они оправятся.

– Возможно. Я попросила Зарю помочь. Один из троих изводит нас мольбами о вашей фотографии. Двое остальных говорят мало, но все время улыбаются. Они постоянно мастурбировали, так что пришлось надеть на них наручники.

– Приношу свои извинения. Я тогда не вполне еще понял, что́ Заря сделала со мной.

– Вас коснулись боги, и вам не пришло в голову проверить их дары? – спросила Лестак устало. – Что ж, вы всегда оправдывались так. Виноваты другие, не я.

– Мам, это в чем виноваты другие, а не он? – произнес тонкий голосок.

Форстер вздрогнул. Детский голос донесся с переднего сиденья. Наверное, это Исси, дочь Лестак. Удивительно, что комиссар позволила слышать ее.

– Милая, это взрослые разговоры. Не перебивай. Лучше поиграй с куклой.

– Но, мама…

– Ш-ш-ш.

– Вы взяли ее с собой? – изумился Джек. – И еще упрекаете меня в безответственности?

– Исси часто летает на флаере. Она любит летать.

– Я все могу видеть сверху! – радостно пропела Исси.

«Слушай, я могу проникнуть в этот фетч, – прошептал Фист. – Может, отыщу чего полезного».

«Нет. Я не хочу, чтобы ты случайно причинил ей вред!»

«А я вас слышу! – вмешалась Исси. – И я вовсе не „этот фетч“. Я – Исси».

«Вот дерьмо, она подключилась к нам!» – процедил паяц.

Исси хихикнула.

«Потому-то она и здесь. Блокируй ее!» – приказал Джек.

– Они говорят обо мне, а я не могу слышать, – пожаловалась девочка.

– Хорошо, что ты мне сказала. Ведь это очень невежливо – говорить о людях за их спинами.

– Конечно! А еще невежливее закрываться, когда люди поняли, что о них говорят!

– Я уверена, что Джек больше не позволит такого Фисту. Ведь не позволите? – Лестак глянула на Джека.

«Ладно, оставь, – велел он Фисту. – Хочу услышать, что собирается сказать нам Лестак».

Мерцающая фигурка паяца возникла на соседнем кресле.

– Обещаю быть паинькой, – сообщил он.

– Я и забыла, насколько реальным ты выглядишь, – заметила Лестак.