— Забаррикадировалась в резервном центре управления, — ответила девушка, — Там имелось экранирование от пси-излучений и автономная СЖО.

— А потом эти милашки решили пообщаться с вами, — фыркнул Вейло, — Только наша армия спасения успела очень вовремя… Не желаете потом пропустить в баре по стаканчику, офицер Берроуз?

— Сомневаюсь, что мне дадут такую возможность, сержант, — фыркнула Наталья, — Не после всего этого… Зато в зубах затаскают…

— Это да… Золотопогонные такое дело любят, — понимающе кивнул Вейло.

«Кажется, штабистов не любят не только флотские офицеры, — мысленно усмехнулся я, — Десантура их ненавидит ещё больше…»

— В любом случае, для начала, надо выбраться отсюда, — пришлось мне перевести тему разговора в другое русло, чтобы Берроуз не ляпнула лишнего, выдавая очередную странность, — И найти виновника торжества.

— Торжества? — опешил Фирс, — Если так, то где девочки с громадными буферами и выпивка? Да и конфетти я что-то не наблюдаю…

— Вместо них — кишки на стенах и местные твари. А в роли выпивки — плазма, — внес свою лепту в беседу Скотт, вновь замедливший шаг у очередной двери, — Всем стоп! Привал! — распорядился офицер, внимательно оглядев коридор в обе стороны, — Отдохнем и продолжим.

Никто с лейтенантом спорить не стал. Вейло и Фирс в виду того, что он их командир, а вот нам с Берроуз действительно нужен перерыв. Девушка и без того удивительно долго тянула меня на себе, помогая идти, а я в принципе нуждался в длительном отдыхе.

Посмотрев на то, как я осторожно уселся на пол, а Наталья едва ли не рухнула рядом, Скотт покачал головой и произнёс:

— Неплохой результат… Мы прошли почти девятьсот метров за сорок минут. Учитывая твое состояние, Варнер… Я бы сказал, что это отличный результат. Да и ты, Берроуз, неплохо держишься… В СВР, судя по тебе, даже тыловиков неплохо готовят.

Девушка лишь молча махнула рукой, стараясь унять тяжелое дыхание. А вот я задумался о нашем переходе. Этакий марш-бросок получился. Даже удивительно, учитывая моё состояние. Прикинув в уме пройденное расстояние и затраченное время, вышло, что мы двигались со скоростью двадцать восемь с половиной метров в минуту… Вроде бы, не так уж и быстро, если бы не одно «но» — моя едва шевелящаяся тушка в поврежденном Б-ИБКП, вес которого превышает тридцать килограмм. Да ещё я сам — семьдесят пять… Берроуз практически тащила на себе дополнительный центнер с лишком, помимо её собственной брони — двадцать пять кило бронеткани и металлокерамики.

«Импланты! — дошло до меня, — Нейро-сеть и установленные импланты! Она попросту не осознает и не ощущает происходящего! Сейчас её организм работает на износ и очень скоро девчонка упадет!»

Пришлось думать, как сообщить ей об этом, не привлекая внимания Скотта и его людей, которые тоже предпочли усесться на пол и перевести дух. В конечном итоге, я открыл на предплечье наружную панель управления и, в переел её в режим сенсорного дисплея, после чего принялся набирать текст, в котором написал об имплентах, управлении ими через нейро-сеть и проблеме выгорания организма.

Стоило отправить сообщение, как Берроуз дернулась, затем покачала головой и замерла. Видимо, читала послание. Спустя несколько минут я получил по циркулярной связи короткий файл, в котором было написано два слова «Спасибо. Сделала.».

«Умная, — мысленно хмыкнул я, — Интересно, кем бы она сейчас была, не произойди её падение в ледяную воду? Явно не рядовым связистом на заштатной планетке…»

То, что знания Берроуз в области компьютерных систем и связи простираются куда дальше и глубже, нежели это свойственно выпускникам колледжа и студентам-первокурсникам, было видно по тому, как она работала с резервным постом управления. Не мастер и много не умеет, но уже очень хорошо подготовлена. Всесторонне, я бы сказал.

— Десять минут кончились, — фыркнул лейтенант, — Выдвигаемся!

Перед выходом из разгромленного резервного пункта управления, мы забрали все баллон с дыхательной смесью. Благодаря чему нас имелся запас воздуха по шесть часов на каждого члена отряда. Только из-за этого была возможность двигаться более-менее расслабленно и не торопясь.

— Я попробую сам, — произнёс я, когда Наталья попыталась было схватить меня за локоть, — Вдруг инъекции помогли?

Впрочем, не только они. Организм любого мистика отличается от нормального не только силой, скоростью и выносливостью, но и весьма серьёзным уровнем регенерации, за счет чего любые раны заживают значительно быстрее, а общее физическое восстановление происходит не за сутки, а за часы. Понятно, что после недавних событий мне нужен серьёзный отдых и, скорее всего, помощь медиков. Но уж идти я уже должен, по идее, сам.

Поднявшись на ноги, я несколько секунд стоял в одном положении, а потом сделал несколько шагов.

— Похоже, что мне лучше. Во всяком случае, уже не падаю.

— Это хорошая новость, кэп, — усмехнулся Фирс, — Значит, пойдем быстрее.

— Не надейся, — осадил капрала Скотт, — По факту, у нас раненный, полная станция противников и неизвестная тварь в виде тумана. И ещё не известно, что…

Договорить офицер не успел. Освещение в коридоре неожиданно включилось, из-за чего шлемы перешли в режим поляризации, чтобы сохранить нам глаза. Затем его интенсивность снизилась, позволяя смотреть на происходящее уже без риска ожогов роговицы и сетчатки.

— Удивительная тяга к выживанию, господа и дама, — раздался из динамиков мужской голос, — Просто невероятная. Потрясающая. А уж вашей изворотливости и уму может позавидовать иной научный деятель.

Неизвестный оратор обладал отвратным, скрипучим, словно несмазанные петли, голосом. При этом, в его манере говорить ощущалось безумие. Ну не будет психически здоровый человек столь радостно и воодушевленно описывать тех, кого желает убить. Сомневаться же в этом, учитывая судьбу «Ночного полета и «Номада» не приходится. Из благих намерений корабли не уничтожают.

— Кто вы такой? — поинтересовался я, глядя в объектив включившейся камеры, индикатор которой теперь горел зеленым, — Представьтесь.

— О! Офицер Варнер! — из динамика раздался смешок, — Удивительная встреча… Помнится, вы были уволены из рядом офицерского состава ВКС, но… Удивительное дело! Вы вновь один из нас! Да не просто командир экипажа, а целый капитан СВР, со своим личным кораблем и командой из довольно специфичных личностей… Увы, как жаль, что они мертвы…

В голосе моего собеседника не ощущалось и тени сочувствия — только насмешка.

— Хотелось бы знать с кем я говорю, — пришлось повторить мне, — Не вежливо с вашей стороны оставаться анонимным.

— Майор Трелони, — последовал ответ.

— Уж не доктор ли? — поинтересовался я. — Который судовой?

— Поразительно… В наше время встречаются любители древних книг с прародины человечества… — усмехнулся «майор Трелони», — Зато мне теперь понятен смысл названия вашего корабля… «Ночной полет»… Интересно, вы действительно ассоциируете себя с