Беззвучно хихикая, они ползут на четвереньках по длинному тусклому коридору, то и дело переглядываясь: их широко открытые, удивлённые глаза напряжённо ловят каждую деталь, каждую мелочь. Отслаивающиеся от стен обои, клочья прилипающей к ладоням пыли. Звуки капающей в ванной воды, их сбивчивый ритм. Пока юноша, остановившись, пытается сбросить с себя одежду, она исчезает за поворотом.

Скинув с себя штаны и футболку, юноша устремляется вслед: хлопающий звук его липнущих к полу ладоней, пульсирующая в ушах кровь. Его чуть сдвинутые брови, поджатые, побледневшие губы. Толкнув дверь, он вползает в заполненную розовым светом спальню: длинный ворс ковра приятно щекочет его голени; он вновь начинает улыбаться, когда видит распростёршуюся у кровати девочку. Она лежит на спине: её голые, неряшливо раскинутые ноги, затянутый джинсовой рубашкой торс. Вялый, липкий от сахара язык почти не отвечает на его поцелуй. Щёлочки наполненных слезами глаз, исчезающее слабое дыхание. Серо-синие, грязные волокна разорванного облака, кирпично-красное над горизонтом небо.

Последние лучи севшего за холм солнца.

Воистину, Святые не испытывают страха и скорби, тогда как другие страдают.

Партия кокаина из Эквадора. Две тонны. Морской порт ночью выглядит пустынно, но торжественно, словно в ожидании прибытия инопланетян: оранжевые фонари, башенные краны, плеск волн. Огромный, высотой с пятиэтажный дом, сухогруз «Балтик Рэйнбоу», забитый контейнерами с бананами уже стоит у причала. Где-то внутри, в лабиринте лестниц, переходов, трюмов, двойных полов и потолков сложены пятидесятикилограммовые мешки – подарок из Гуаякиля парламентариям и аппарату Президента. Высокопоставленные чиновники в последнее время не в состоянии работать без этого стимулятора активности.

Это не обычная поставка, эта партия – самая крупная за последнее время, и поэтому операцию возглавляет подполковник ФСБ, отец Игоря. Если всё пройдет гладко, а так и будет, уже на следующей неделе он получит повышение – станет полковником. Он столько лет глотал пыль, пока не встретил нужных людей – теперь его карьерному росту, наконец, придадут необходимый динамизм. Его переведут в центральное управление, он дослужится до генеральского чина, получит доступ к действительно важной информации. Со всеми договорившись, получив грузовик со специальными номерами, который никто не имеет права останавливать, выдав документы прикрытия всем участникам, подполковник нисколько не сомневается в успехе, но, тем не менее, приехал, чтобы лично проследить за разгрузкой товара – всегда есть маленький шанс, что какое-нибудь конкурирующее подразделение Конторы попробует перехватить инициативу, арестовать партию и использовать этот провал против него – аппаратные игры настолько сложны, что он скоро станет сверяться с астрологическими прогнозами, прежде чем принимать окончательное решение.

Достав портсигар из белого золота с сигарами Montecristo, он извлекает из-под зажима одну, раскуривает ее, наслаждаясь терпким ароматом табака, потом предлагает своему компаньону – лидеру крупнейшей, связанной с поставками наркотиков, ОПГ страны, которого он завербовал еще десять лет назад. Попыхивая клубами дыма, они стоят на пристани, наблюдая, как кран опускает на берег платформу со сваленным на нее товаром. Потом грузчики начинают перетаскивать мешки с платформы в грузовик – его кузов обтянут брезентом, который хлопает на ветру, словно перепончатые крылья птеродактиля.

– В следующий раз пусть загружают всю партию в стальной контейнер, чтобы не было этой возни с мешками, – говорит подполковник.

– Да, скажу им. Они там еще не привыкли к таким объемам, работают по старинке.

Ясное голубое небо, его можно разглядеть между высотных домов, если подойти вплотную к окну и посмотреть вверх. Игорь проспал почти до полудня и солнце уже в зените, улица залита его теплым светом. Трепет листьев в кронах тополей, яркие всплески на лобовых стеклах авто. Прохожие прогуливаются по тротуару, прямо под его окном. Кто-то идет в магазин за едой, кто-то спешит по делам, решив пройтись пешком. Молодые матери гуляют со своими детьми. Иногда попадаются влюбленные парочки. Он смотрит на них сверху вниз, притаившись за стеклом. Очень неприятный кислый привкус во рту, чувство пустоты внутри, полное безразличие. Он идет в ванную, по пути заглядывая в другие комнаты, чтобы убедиться, что он в квартире один. Пока он чистит зубы, в его голове прокручиваются ролики скорого будущего, еще не достаточно детальные: он слышит вопли раненных людей, видит кровь и кусочки черепа и мозгов на асфальте. Но ритм событий ускользает от него, он видит только разрозненные фрагменты вне времени. Застывшие гримасы боли, удивления, шока.

Встав на четвереньки, он достает из-под кровати завернутый в джут карабин. Заряжает его, вставив магазин с патронами, снимает с предохранителя. Запах ружейного масла заставляет вспомнить, как они охотились с отцом на оленей прошлым летом. Их доставили в заповедник на военном вертолете, было очень весело. Игорь оттягивает затворную раму карабина назад до упора и резко отпускает ее. Стальной щелчок, словно от сработавшего капкана, удары разогнавшегося из-за вброса адреналина сердца. Хорошие воспоминания, их не так уж и мало. Что пошло не так, почему он оказался в итоге здесь, совсем один, почему в его мозге запустили эту программу? Он чувствует приступ дурноты, как будто подошел к самому краю бездны и теперь должен сделать последний шаг. Он открывает настежь окно своей комнаты, впуская уличный шум, кладет на подоконник стопку книг, чтобы опереться на нее стволом карабина. Сжав левой кистью пластиковое цевьё, указательным пальцем правой он нащупывает спусковой крючок. Направляет винтовку в окно, прицеливается.

Молодой мужчина идет по улице со своей дочерью, останавливается, садится перед ней на корточки, чтобы поправить постоянно сползающую на лоб панамку. Девочка улыбается, ей шесть лет, она уже достаточно взрослая и могла бы сама сделать это, но ей нравится, когда папа заботится о ней. Игорь наводит перекрестье прицела на голову девочки. Изображение, проецируемое на сетчатку его глаза какое-то странное, недостаточно четкое, словно в видеоигре. Игорь нажимает на спусковой крючок, курок бьет по ударнику, раздается выстрел, его плечо дергается от отдачи, он чувствует боль. Звук упавшей на пол гильзы – она звонко скачет по паркету и Игорю кажется, что она никогда не остановится, так и будет звенеть в его ушах. Эхо от выстрела сливается с шумом машин.

Звонок из столицы. Мужской голос, человек пытается придать своим словам интонацию сострадания, но в итоге они звучат скорее с издевкой. Он из службы организационно-кадровой работы ФСБ и вынужден сообщить товарищу подполковнику неприятную новость. «Ваш сын расстреливал из зарегистрированного на вас оружия прохожих, десять человек погибло на месте, в том числе два ребенка и беременная женщина, шесть раненых доставлено в больницу». Повисает пауза. Подполковник пытается убедить себя, что майор, который ему звонит – не настоящий, что это дезинформация, что его хотят таким образом деморализовать. Наконец, подполковник спрашивает: «Он арестован?». «Никак нет, он покончил с собой. Примите наши соболезнования».