Генерал от такого отпора и откровенных обвинений в бездействии густо краснеет и не находит что возразить.

– Я другого не понимаю: по какому поводу ЦРУ этим номером заинтересовалось? – разряжая обстановку, уже более миролюбиво спрашивает Мочилов. – Им же тоже кто-то его сообщил. Нет у вас таких сведений?

– Есть... По этому номеру звонил из гор, используя спутниковый телефон, Талгат Абдукадыров. А номер Абдукадырова ЦРУ контролировало. Точно так же, думаю, как и МИ-6[30]. И нам следует ждать подключения к контролю еще и МИ-6...

– С кем Абдукадыров разговаривал? – Мочилов даже встает от такого сообщения. Возбужден, о чем говорит резко покрасневший шрам на лице, но старается при этом контролировать голос.

– У нас нет распечатки разговора, – говорит Басаргин. – Думаю, что ее нет и у младшего Ангела, иначе он предоставил бы ее нам. Эти данные могут быть только у вас. Думаю, здесь вам нет смысла жадничать. Поскольку телефонный номер на нашем контроле и мы знаем даже месторасположение объекта, можем мы узнать, кому он принадлежит? Тем более что при первом же разговоре с аппарата мы это узнаем и без того...

– Реабилитационному центру... – поджав губы, словно обиделся, говорит Мочилов. – Конкретно – одной из лабораторий реабилитационного центра.

– А если еще конкретнее...

– А если еще конкретнее, – теперь Мочилов хмурится, – то руководителю лаборатории полковнику Даутову, профессору Даутову... Ахмаду Алимхановичу Даутову...

– И этот руководитель лаборатории занимается боевым программированием сознания? – жестко, будто на допросе дожимает допрашиваемого, интересуется Ангел.

– Нет... – Голос полковника слегка тухнет, он опять переглядывается с генералом. Тот кивает, давая молчаливое согласие на конкретизацию разговора. – Сейчас не занимается, но он был в свое время одним из ассистентов профессора Васильева. Участвовал в разработке проекта «Электрический айсберг». И... И... Он чеченец по национальности... Его неоднократно проверяли. По всем результатам проверок – надежный человек. Но проверки ничего не говорят в его пользу, точно так же как и звонок ему не говорит против Ахмада Алимхановича...

– Стоп!.. – говорит генерал.

– Стоп! – повторяет полковник. – Как я сразу не сообразил!.. – Он в досаде бьет себя кулаком по колену и сразу после этого трет колено – не рассчитал, больно ударил. – Когда наши парни пытались захватить Абдукадырова, он разговаривал с кем-то по спутниковому телефону... Телефон был захвачен, но память стерта... Но... Но он во время разговора передавал трубку старику, который присутствовал там же. Какой-то старейшина, ветеран Отечественной, кавалер трех орденов Славы всех степеней... То есть приравнивается к Герою... Фамилию не разобрал... Я вообще путаю их фамилии... Они так похожи... Кажется, старика зовут Алимхан... Надо заново прослушать запись разговора с Согриным... А дело, думаю, было так... Талгат там, на дороге, специально дожидался этого старика, чтобы тот поговорил и стал связующим звеном с лабораторией... Все... Я еду к себе... Буду срочно выходить на группы Согрина и Разина... Они там обложили отряд Талгата в пещерах... Пусть и старика не упустят...

– И еще, – добавляет Доктор Смерть командным голосом, словно именно он уполномочен руководить операцией, а вовсе не какие-то генерал с полковником, – поднимите все биографические данные на профессора Даутова. Откуда он родом, с кем учился, кто ближайшие родственники... Все тейповые[31]связи... Его отношение к адату... Короче, все, что можно на него набрать, кроме официальных характеристик... Хорошо бы иметь и его психограмму... И эти материалы нужно доставить Басаргину.

Полковник встает, показывая своим видом, что не слишком доволен требованиями Доктора.

– Вы сами просто не справитесь... – Теперь Доктор Смерть становится насмешливым. – Если не верите, поинтересуйтесь в «Альфе» у генерала Астахова. Он подскажет вам, что наш командир заменяет собой целый аналитический центр с их компьютерами... А у вас и совместного аналитического центра порядочного нет... Каждый гнет свою линию и старается другого не допустить к своим тайнам. Я настоятельно рекомендую вам не пренебрегать нашими услугами...

– Я подумаю... – Согласия Мочилов пока не дает.

– И я еду к себе, – встает и генерал Легкоступов. – Буду заниматься охраной засвеченной точки. И тут еще ЦРУ вмешалось... Навалили вы мне работы. Хорошо бы этот номер вообще сменить...

– Это не поможет. Они уже засекли точку, с которой номер работал. Наверняка спутник ЦРУ обладает теми же функциями, что и наш спутник. Необходимо менять всю дислокацию центра, а на его месте строить дом отдыха для военных пенсионеров... – мрачно комментирует Ангел.

Генерал с полковником опять переглядываются.

– Печально, но господин Ангелов, как следует его теперь называть, очень недалек от истины. Реабилитационный центр можно считать полностью засвеченным и непригодным для использования. Разве что сделать из него ловушку для агентов ЦРУ. Но это уже скорее работа контрразведки, чем наша... Что касается вашего желания, товарищ генерал, заняться работами по охране засвеченной точки, то это, извините, наша забота. Я не думаю, что руководство ГРУ пожелает доверить это дело специалистам ФСБ. У нас достаточно своих специалистов. Впрочем, если у вас есть желание, я могу просить свое руководство допустить к планированию мер лично вас, но никак не ваших сотрудников.

Генерал потерял союзника, но на эту возможность хозяин сразу объявляется, но хоть что-то желает заполучить, чтобы совсем не остаться без данных:

– Хорошо. Сам объект – за вами. Но мы должны контролировать и окрестности. Ведь не приедет же Талгат в военный городок или в сам реабилитационный центр... Где-то он остановится... Возможно, где-то в округе живут чеченцы... Все это следует взять под контроль.

– И еще... – добавляет Басаргин. – По праву приоритета, и раз уж мы вошли в это дело так плотно, что можем отслеживать все телефонные переговоры, и не только...

– А что еще? – напряженно интересуется Мочилов.

– Спутник способен вести трансляцию в реальном времени. Не только посылать нам статичные фотографии, но и показывать место в реальности со всеми приближающимися и удаляющимися объектами.

– Даже так? С какой дозой увеличения?

Басаргин не хвастается своей техникой, а просто ставит в известность коллег.

– Вплоть до легковой машины. Иногда, при ясном, как сейчас, небе, можно в качестве жирного пятна рассмотреть человека. Это дорого, но мы уже совершали такие действия в важных операциях, и штаб-квартира была не против. Думаю, и сейчас они не возразят...

– Это может нам существенно помочь... Но я понимаю, что начинается базарный день – вы, Александр Игоревич, просто торгуетесь. И что вы хотите в обмен на свою помощь? – Полковник насторожен.