— Вы… Фиориец? Нет? Из Империи?

— Да. С Руси. Почему это так вас волнует?

Девушка замотала головой:

— Нет-нет. Не волнует. Главное, что вы пришли на помощь, а значит, у нас есть шанс уцелеть.

— Не знаю, как у всех, но, думаю, живые к подходу наших будут.

Рогов достал карту, разложил на коленях:

— Умеете читать?

— Отец научил.

Виури уселась бок о бок с мужчиной, и тот почувствовал запах пороха и крови. Взглянула на лист бумаги, пошарила вокруг глазами, подтянула лежащую рядом дощечку:

— Дайте стилос.

Рогов извлёк из кармана ручку, протянул ей. Ловкими, быстрыми движениями девушка нанесла линию окопов, несколько значков, пояснила:

— Это — Астирх. Точнее, то, что от него осталось. Здесь и здесь — камнемётные машины и тот ужас, что притащили какие-то странные люди. В этом месте стоят звери. А тут — люди. Их, естественно.

Чуть помолчала:

— Вы надеетесь уцелеть?

Дмитрий кивнул в ответ:

— Бывало и хуже.

Короткая пауза. Потом девушка смущённо произнесла:

— Простите, сьере майор, а у вас не найдётся кусочка хлеба? Мы тут уже третьи сутки на одной воде…

Рогов спохватился:

— Конечно, найдётся! Сейчас же распоряжусь!

Вытащил рацию, перещёлкнул диапазон:

— РМО* (* — Рота материального обеспечения)? Комбат — один. Нужно немедленно накормить людей в окопах! Хотя бы сухим пайком! Они тут трое суток без пищи сидят! Что? Ясно. Отлично!

Обернулся к сидящей рядом девушке:

— Сейчас же начнут раздачу. А вы пока пойдёмте со мной, к танку.

Поднялся, протягивая ей руку, но та, отшатнувшись, встала сама, не обращая внимания на удивление майора.

— Идёмте, сьере майор.

…Возле машины мужа встретила обеспокоенная Ююми. При виде идущей рядом с ним фиорийки, чуть прищурилась, но супруг успокоил её одинм предложением:

— Милая, дай из машины неприкосновенный запас. Она трое суток ничего не ела. И вызови ко мне командиров машин и начальника боепитания.

Саури быстро нырнула внутрь танка, спустя мгновение появилась со стандартной пластиковой упаковкой обычного армейского пайка. Взглянула на усталую девушку, ловким движением вскрыла упаковку, вытащила первый контейнер, сорвала ленту. Короткое шипение, и она протянула уже разогретую еду Виуре:

— Устраивайтесь и отдыхайте, доса. А мы пока разберёмся со всем остальным.

Фиорийка оглянулась, потом, недолго думая, привалилась спиной к разогретой броне борта, и с наслаждением зачерпнула ложкой густой суп. Ююми с тревогой взгялнула на Дмитрия, и тот поморщился.

— Что, так плохо?

— Хуже некуда. Патронов для ружей нет. И тех — мизер. Пушек нет. Еды нет. Как я видел — много раненых. И… По-моему, они все гражданские. Военных среди них может, десяток, два. И то я сомневаюсь. Даже она…

Показал глазами на жадно жующую девушку-командира:

— И то — обычная штатская. Но командует этими людьми.

Между тем начали подходить те, кого он вызвал. Вскоре Рогова окружили офицеры и сержанты.

— Знакомлю с обстановкой. Она — как бы сказать лучше, короче, полный абзац. Люди, обороняющиеся здесь третьи сутки, сидят голодными. Ружей у них мизер. Боеприпасов к ним практически нет. На три требучета ни одной бомбы. Начальник снабжения, что у нас в наличии?

Невысокий, но плотный фиориец, командующий паровым поездом, привычно стукнул себя кулаком в грудь:

— Младший лейтенант Сохо. Имеем сто пятьдесят ружей и тройной боекомплект к ним. Насчёт бомб к требучетам — предлагаю заменить их снарядами. У нас пять боекомплектов осколочных и осколочно-фугасных боеприпасов. Вытащить из них боеголовки, а порох из гильз использовать для изготовления самодельных бомб. Ещё имеем сотню мин. Ну и нефть для котлов.

— Виура, у вас семьсот человек?

Обратился Рогов к жующей девушке, та вслушивалась в то, что говорилось в плотном кружке военных, не переставая есть. Та кивнула, соглашаясь.

— Думаю, надо раздать оружие через двух. И только тем, кто умеет стрелять.

— Но это же каторжники!

— Что?

Дмитрий не поверил своим ушам, и младший лейтенант повторил:

— Это же каторжники! Вы что, не видите, сьере майор? Они все в тюремных робах, даже она!

Теперь стало понятно, почему на всех, кого видел офицер, была практически одинаковая одежда, и даже с нашивками. Краем глаза Дмитрий заметил, как Виура поникла головой, медленно отодвигая от себя почти полную тарелку, и вспыхнул гневом:

— И что?! Разве они не люди? Не фиорийцы?! Если они защищают свою Родину, значит, они такие же, как и мы! Никаких различий! Вам ясно? А с вашим командованием я решу все проблемы сам. Немедленно приступить к раздаче оружия и боеприпасов, начать минирование поля перед нами, но прежде всего людей накормить и дать, по возможности отдохнуть! Виура!

Девушка торопливо вскочила, подбежав, склонилась в поклоне:

— Бессрочно каторжная Виура дель Сехоро прибыла по вашему приказу, сьере офицер!

— Отставить.

Она выпрямилась, с удивлением глядя на человека.

— Вы остаётесь в прежней должности командира пехоты. Своей властью присваиваю вам звание младшего лейтенанта по временному положению. Возьмите этих людей…

Он показал на командиров танков.

— И пройдите с ними вдоль линии, танкисты покажут, где рыть капониры для их машин. Затем отрядите людей в обоз…

Махнул рукой назад.

— За оружием и патронами. Среди вас найдутся умельцы по железу?

Виура кивнула, не сводя удивлённых глаз с русского. Тот спокойно, не моргая, ждал. Потом спросил:

— Младший лейтенант, сколько вам нужно людей для того, чтобы подготовить снаряд для стрельбы требучетами?

— Десятка два, думаю. Мои люди произведут разрядку, но некому клепать ящики под порох. Вот они этим и займутся.

— Отлично. Так наберёте два десятка мастеров, младший лейтенант?..

…Это было два часа назад. А сейчас пришла пора связаться с остальными подразделениями и выслушать их доклады, чтобы прояснить обстановку. Первая рота доложилась. Со второй тоже нормально. Но у них и врагов поменьше. А вот на их направлении уже намечается какое-то движение. Вдалеке заклубился то ли дым, то ли пыль. Взглянул на спящую на расстеленном брезенте под бортом танка свернувшуюся калачиком дель Сехоро. Пусть немного поспит ещё. Время пока терпит. К танкам доставили дополнительный боекомплект. Оружие и патроны розданы. Он приказал и остальным ротам сделать то же самое. Ну и пусть они каторжники. Что с того? Среди них нет надсмотрщиков, значит, эти люди по зову сердца пришли в окопы, стали на защиту своей страны от захватчиков. Поэтому сейчас они свободны. И если покажут себя в бою, то он лично будет ходатайствовать перед Атти об их амнистии. Да и так — трое суток без еды, практически без оружия. Он сам видел, что практически всё вооружение у ополченцев в окопах — трофейное… Снова переключил диапазон: