class="p1">— Слушаю, дочь.

Откашливаюсь, попутно пытаясь собраться с мыслями.

— Пап, ты не приезжай за мной, меня забрали.

— Кто?

Логичный вопрос. Было бы странно, если бы папа не спросил.

— Мы можем поговорить об этом при встрече? — пытаюсь зайти издалека, но кто б мне дал.

— Бородин?

И как раз в этот момент машина подпрыгивает под весом упавшего на водительское сидение Яра.

Кошусь на него и выдавливаю неуверенную улыбку. Он поворачивается ко мне всем туловищем и внимательно всматривается в лицо. А я уже готова провалиться под землю, только бы он не слышал, как мы сейчас беседуем с папой.

— Пап, давай при встрече?

— Нет, не давай, — папа повышает голос, — нормально вообще? Ты мне звонишь и как ни в чем не бывало говоришь, что ты куда-то уезжаешь из больницы.

— Да никуда я не уезжаю. Скоро буду в школе.

Телефон внезапно исчезает из моих рук, и я недоверчиво смотрю на свою раскрытую ладонь.

— Дмитрий Валерьевич, здравствуйте, это Ярослав Бородин.

Округляю глаза и пытаюсь вырвать телефон обратно, пока Ярослав не вырыл сам себе могилу.

Он только одергивает руку, переплетает пальцы и целует в костяшки. Подмигивает, словно ничего такого сейчас не происходит.

Кручу пальцем у виска и мотаю головой.

— Да, я забираю Снежану из больницы. Можете не волноваться.

В трубке слышится крик моего отца, который заставляет меня поморщиться. Чувствую, сейчас отец там рвет и мечет.

Не каждый же день я убегаю из больницы с мальчиком.

— Я вам клянусь, ничего плохого в адрес Снежаны я не сделаю. Наоборот, я очень серьезно настроен насчет неё, — он замолкает, но меня обнадеживает, что папа все ещё на связи, — а при чем тут мой возраст?

Яр стискивает мою руку сильнее, не выдерживаю и шиплю от боли. Хватка слабеет, и к коже прижимаются его теплые губы.

— Нет, ситуация в моей семье никак не коснется вашей дочери. Ну вы же понимаете, что даже если вы запретите, меня это не остановит, хоть у меня будет минус десять тысяч ваши баллов. Я все равно найду возможность с ней видеться.

Напрягаю слух, но ни фига не слышу. Блин, что там отец ему втолковывает?

— Я вам тоже сказал, что я не дам заднюю. Я серьезно. Мой возраст никакой роли не играет во всем. Я отступлю, если только ваша дочь меня пошлет лесом. И то не факт.

Встречаемся взглядами, и мои щеки вспыхивают. Вопросительно выгибаю бровь, но Яр только мотает головой, что-то снова выслушивая в трубке.

— Договорились.

Спокойно возвращает мне телефон.

Глава 40

Беру дрожащей рукой, пока мой лоб покрывается холодным потом.

Делаю глубокий вдох.

— Да, — голос неприятно царапает слух.

— Не ожидал от тебя, что ты вот так за моей спиной решишь закрутить с Бородиным. Я вроде предупреждал.

Мои плечи поникают, опускаю глаза и с напускным интересом изучаю коврики в машине Яра.

— Пап, я бы сказала.

— Когда? Когда бы он тебя куда-нибудь утащил без моего ведома?

— Да, пап, — Яр бросает на меня быстрый взгляд, и я пытаюсь улыбнуться, — ну я могу сама с этим разобраться.

— Конечно, только потом не реви у меня на груди, что он тебя бросил.

— Да с чего бы?

— Хотя да, судя по настрою парнишки твоего, ты от него первая сбежишь и как бы мне не пришлось его успокаивать, — давлю смешок, но он все равно вырывается из груди неразборчивым кряканьем.

— Ну вот и утешишь.

— И когда ты у меня успела повзрослеть? — в голос отца прорывается грусть. — Хотя чему я удивляюсь. Мы с твоей мамой в таком же возрасте начали, правда, она не выдержала, — его тяжелый вздох проходится острием по сердцу.

— Пап, ну я же не мама.

— И я этому рад. В общем, если я увижу хоть один намек на слезу, которая не вызвана радостью, пеняйте на себя. Взбучку получите оба. И в школе чтоб не позже семи вечера были.

Сдерживаю улыбку, которая грозит разорвать щеки. Не уверена, что при встрече мне это все не аукнется, но я подумаю об этом потом.

— Спасибо, папуль. Люблю тебя.

— Ага. Ногу береги, — и отключается.

— Ты жива? — Ярослав опирается на подлокотник и смотрит на меня с прищуром.

— Слегка пожевана, а так вполне себе приемлемо, — вытираю ладонью влажный лоб и выдыхаю, — зачем ты это сделал?

— Что именно? — невинно хлопает глазками, но я-то вижу, что он прекрасно понимает, о чем именно я спрашиваю.

— Выхватил телефон и поговорил с отцом.

— Затем, чтобы он понял, насколько я серьезен по отношению к тебе, Снежинка.

Выдыхаю и стискиваю кулак.

— Ладно, отлично.

— До скольки у нас отсрочка? — хитро блестит глазами.

— В семь нужно быть в школе, иначе боюсь, что на нас нашлют свору ищеек.

— Логично. Тогда нужно поторопиться. Как думаешь?

Пожимаю плечами. Понятия не имею, какого ответа он сейчас ждет от меня.

Яр снова приближается ко мне и убирает выбившуюся прядь за ухо. Млею от легкого прикосновения его пальца к щеке, прикрываю глаза и тянусь за добавкой.

Ярослав замирает, его теплое дыхание касается моей щеки, а я пытаюсь окончательно не потерять себя рядом с ним. Слышу шелест и распахиваю глаза. Колени придавливает тяжесть огромного букета.

— С выпиской, Снежинка, — обхватывает меня за шею и чмокает в губы.

С наслаждением наблюдаю за тем, как у него расширяются зрачки и он неотрывно смотрит в мое лицо.

Обхватываю двумя руками букет и зарываюсь в тугие бутоны бордовых роз носом. Глубоко дышу, и от этого запаха кружится голова. Хотя, может, и от близости Бородина.

Я уже ни в чем не уверена.

— Они потрясающие. Спасибо.

Перед глазами расплывается салон его авто, и я смаргиваю слезы. Сама от себя не ожидая такой реакции.

— Все для тебя. Прости, что на эту неделю оставил тебя одну.

— Перестань, я прекрасно понимаю, что такое спорт, — и я ни капли на него не злюсь.

— Как насчет свидания? — подмигивает, и машина срывается с места, и мне остается только крепче прижаться спиной к сидению.

Глава 41

— Да я