– Смотри, он идет сюда! – Одна из злобных девчонок вопит изо всех сил, пока он прокладывает себе путь через переполненный танцпол прямо ко мне.

Затаив дыхание, я жду, когда он ко мне подойдет. Дрю выше большинства тех, кто находится здесь, и выделяется из толпы. Или, может быть, это потому, что я не замечаю никого, кроме него. А как эта белая футболка облегает его плечи и грудь! Как сильно мне нравятся его отросшие волосы. И то, как он смотрит на меня, останавливаясь прямо передо мной: его взгляд сосредотачивается на моих губах на одно горячее долгое мгновение, а потом он поднимает глаза, чтобы встретиться со мной взглядом.

– Привет, – говорит Дрю, но я почти не слышу его. Скорее, читаю по губам. Сексуальным, великолепным губам, которым не могу сопротивляться.

Поэтому обхватываю руками его шею и дарю ему сладкий поцелуй прямо в эти притягательные губы.

– Привет, – я шепчу, целуя его.

Он опускает руки на мою задницу и прижимает ближе. Я буквально слышу шокированные вздохи, доносящиеся от стайки злобных девушек, стоящих позади нас, откидываю голову назад и торжествующе смеюсь.

Как прекрасно чувствовать себя девушкой, которая на этот раз все же заполучила парня.

Понадобилась вечность, чтобы выбраться из своей квартиры. Отец дважды звонил с жалобами на Адель и на то, что она сделала. Не хочу слушать. Но ему необходимо выговориться. Я чувствовал это и позволил ему. Пока наконец не посмотрел на часы и не сообразил, что Фэйбл уже ждет меня в том дурацком клубе.

Она, наверное, уже выпила и злится на меня за то, что заставляю ее ждать.

Наконец я притащился туда и вошел внутрь, а это немалый подвиг. Мне пришлось пообещать себе, что я собираюсь только войти, забрать свою подругу, и потом мы сразу уедем. Очередь у входа огромна. Вышибала, как быстро выяснилось, был страстным футбольным болельщиком, так что мне повезло, что он впустил меня.

Теперь в моих руках находится теплая, сексуальная женщина, и она улыбается мне, словно я божий дар. Она прижимается ко мне, пальцы играют волосами на моем затылке, ее тело все еще движется в такт музыке. Сводя меня с ума.

– Думал, ты уже не появишься! – кричит она. Музыка орет так громко, что я едва слышу ее.

Прижимаясь ближе, я бормочу ей в ухо.

– Прости, отец звонил.

Она кивает, ее ароматные волосы скользят моей щеке, заставляя меня тяжело дышать.

– Я так и подумала.

Ее подруга касается руки Фэйбл и говорит ей, что должна идти. Мы оба машем ей, и она уходит, двигаясь в толпе, пока та не поглощает ее. Песня меняется, по-прежнему быстрая, хотя и не такая динамичная, как предыдущая, и Фэйбл качает бедрами с многообещающей улыбкой на лице.

Адски сексуальная.

– Скучала по тебе. – Грудью она касается моей груди, и я чувствую, что готов разлететься на кусочки. И от того, что возбудился, и от того, что уже был напряжен, слушая про этот глупый развод. Хочу, чтобы он не звонил. Он испортил мне настроение. Моя девушка тоже чувствует это. Ее улыбка превращается в озабоченный взгляд.

– Что-то не так?

Пожимаю плечами, не желая в этот вечер зацикливаться на ерунде. Хочу сосредоточиться только на ней.

– Я впитываю проблемы и стрессы известных нам людей, смешно, но я ничего не могу с собой поделать.

Ее хмурый взгляд смягчается, но полностью не исчезает. Она, наверное, жалеет меня, но я не этого хочу. Я хочу, чтобы она была раскрепощенной, красивой и кокетливой. Когда Фэйбл ведет себя так, я тоже чувствую себя расслабленно.

– Могу помочь, – говорит она, голос полон обещаний.

Я наклоняю голову, чтобы лучше слышать ее.

– Ты сможешь?

– О, да. Ты должен научиться избавляться от своих тревог. – Она шепчет мне в ухо, звук ее голоса заставляет ток проходить прямо через меня. – То, что ты пришел сюда за мной, лишь первый шаг.

Кладу руки ей на бедра и притягиваю ближе. Музыка громкая, комната душная, а толпа огромная. Но руки Фэйбл у меня на шее, ее тело рядом с моим, и кажется, что в этой комнате нас только двое.

– Первый шаг к чему? – смущенно спрашиваю я. Мой мозг буквально закипает, когда я с ней.

Она слегка проводит пальцами вниз по затылку, и я дрожу.

– Первый шаг к тому, чтобы вести себя как нормальные люди, которые безумно влюблены и не могут держать свои руки подальше друг от друга, – шепчет она прямо перед тем, как снова целует меня.

Я тону в ее вкусе, в ощущении тела, которое прижимается ко мне. Вожу руками вверх и вниз по ее ягодицам, и она хнычет, этот легкий сексуальный звук посылает разряд в мое тело, делая его твердым.

Черт. Хочу отсюда убраться. Тут слишком много народу и слишком безумно, чтобы заниматься с ней такими вещами. Мы полностью окружены людьми, и музыка меняется еще раз на популярную песню, которая бесконечно крутится по радио, но, кажется, здесь это никого не волнует.

В том числе, мою девушку. Она выворачивается из моих рук, дразнящая улыбка играет на ее зацелованных губах, и она начинает двигаться в такт.

– Потанцуй со мной! – перекрикивает она музыку.

Я медленно качаю головой, мой взгляд падает на ее бедра. Фэйбл движется так, словно родилась, чтобы танцевать. Она тоже знает, что я смотрю, и устраивает шоу только для меня. Покачивание бедер в этих слишком узких джинсах, движения груди, когда она поднимает руки над головой. Белый кружевной лифчик выглядывает из-под края топа, что она надела под клетчатую расстегнутую рубашку, и я без раздумий хватаю ее за талию, пока она движется напротив меня.

– Ты не танцуешь? – Она поднимает бровь, и я делаю то же самое, стоя совершенно неподвижно, пока она продолжает двигаться. Ее бедра сдвигаются под моими ладонями, она оборачивается, впечатываясь в меня задницей, и я становлюсь еще тверже.

Оглянувшись, Фэйбл одаривает меня знойной улыбкой, но не произносит ни слова. Просто продолжает танцевать, пока я держу ее руками. Я тяну ее ближе. Еще ближе, пока она снова не приникает к моему паху, и я полностью обхватываю ее руками, прижимая руки к ее животу. Поглаживаю ниже, у самых вершин ее бедер, и клянусь, что чувствую, как и она дрожит от моих прикосновений.

Она смотрит на меня, зрачки расширены, губы блестят, как будто она только что облизывала их. Мы играли в игру с того момента, как я пришел сюда, и я готов получить свой приз.

Ее. Она все, чего я хочу. Все, что я когда-либо хотел.

Никогда не верил в сказки, даже в раннем детстве. С тех пор, как умерла мама, моя жизнь стала сплошной трагедией. В пятнадцать лет я лишился последних иллюзий. Стал пустой оболочкой себя и больше не верил в то, что кто-то может меня действительно принять и полюбить. Это звучало так жалко, когда я признался доктору Харрис: уверен, что всю жизнь проживу в одиночестве, но это было правдой. Я чувствовал себя абсолютно не достойным любви.