серьезно спросил Жека. Его хорошее настроение как ветром сдуло.

— Какой танец? — я посмотрел в глаза Тохе, а самого уже почему-то потряхивать начинает.

— Не тормози, Ден, бал. Она идёт на бал. — спокойно, но как-то грустно ответил он. — Ты без своей нечисти совсем от мира отбился. Так хоть она тебя держала в курсе дела, а теперь ты совсем из жизни выпал. Куда ты её дел? Признавайся.

— Она не моя нечисть. — ответил я, подрываясь на ноги. Усидеть просто не способен. Надо навестить её и узнать, чего это она на обед не пришла. — Она подопечная директора…

— Кстати, твоя Василиса работает у него секретарём. — перебила меня Даша, обращаясь к Тохе.

— Она не его! — рявкнул я и вылетел из столовой.

На этот раз я задержался в приёмной директора. Здесь пахло Василисой, но вот хозяйка запаха отсутствовала.

— Ты чего не заходишь? — спросил отец, распахнув дверь в кабинет.

— Где Василиса? — вырвалось и я тут же попытался сгладить свое раздражение. — Она на обед не пришла.

— Она с Алей за платьем пошла. — улыбнувшись, ответил отец.

— Ты отпустил их одних?! — возмутился я, проходя за ним в кабинет.

— Они взрослые девочки. — отец остановился у окна. — Справятся. И почему тебя это волнует? Насколько я знаю, ты так и не отозвал свою заявку на прохождение службы на Сером Хребте.

— Так, ты поэтому забрал у меня Васю!

— Ей надо привыкать жить в этом мире без тебя. — не поворачиваясь проговорил отец, но я явно уловил нотки горечи в его голосе. — Ей нельзя появляться там. Если ты не думаешь о своих близких, то и нечего ей становится к тебе ближе…

— Отец!

— Я помню об этом, а ты? — он резко развернулся и посмотрел мне в глаза.

Мы опять подошли к запрещённой теме разговора. Как же он не понимает, что мне нужно знать: кто и за что убил мою мать. Аля молчит. Отец вечно уходит от разговора. А что делать мне? Молча принять и жить дальше? Я не могу так!

— И я помню. — ответил, стойко выдержав его взгляд. — Но также я помню и маму.

Как только произношу последнее слово, сердце срывается и обречённо летит вниз. В груди стремительной волной боль расползается и хочется потереть это место, словно это поможет. Каждый раз одно и тоже. Столько лет прошло, а боль никуда не делась. Живёт во мне.

— Маму не вернуть! — его голос надломился, но внешне он остался спокоен. — А ты хочешь лишить меня ещё и сына.

Слова осели в душе тяжёлым камнем. Гнетущая тишина стала давить. Сказать мне было нечего. Я эгоист до мозга костей.

— Александр Аркадьевич, вы меня, конечно, простите, — раздался звонкий голос Васи за спиной. — Но это платье… Мы не вовремя?

Глава 30

Я ворвалась в кабинет без стука — дурной пример заразителен. В помещении витало напряжение, да и собеседники были какими-то недовольными. То ли друг другом, то ли итогом разговора. Мы с Деном не виделись всего день, а тут с ходу сталкиваюсь с его синими глазами. От неожиданности теряюсь и поддаюсь волнению. Боже, я счастлива только от того, что вижу его! Сердце скачет по груди, как истосковавшийся щенок, нет, котёнок. Разве что не летает и не пускает слюни. Боже, мне нравится на него смотреть. И нравится, когда он смотрит на меня. Губы сами растягиваются в улыбке, и в ответ ловлю его чуть дрогнувшие уголки. Но мне и этого достаточно.

— Нет, Василиса, вы не помешали. — мужчина сразу преобразился: на лице появилась вялая улыбка, и из глаз ушла боль, но напряжение никуда не делось. — Что с платьем не так?

— В целом платье красивое, но оно слишком уж… свадебное.

— В каком смысле? — удивился мужчина. — Заказ был на белое бальное платье.

— Точнее надо ставить задачу для дамы, которая думает, что я ваша любовница. — бросила взгляд в сторону мужчины и уселась на подлокотник кресла, на котором сидел Ден. Не могу отказать себе в этой близости, ведь теперь мы будем жить отдельно. Вдыхаю и замираю: — А почему белое?

— Это основной цвет для Зимнего бала…

— А можно добавить голубого? — Что-то я не подумала, что у них тут ещё и ограничение в цветах.

— Я так понимаю, ты уже это сделала. — мужчина откинулся на спинку своего кресла и посмотрел на меня.

— Она даже нарисовала это самое платье. — проговорила Аля со своего насеста.

— И как? — он посмотрел на сову.

— Вам понравится, краснеть не будете. — ответила я, на что Аля ухнула. — Кстати, у меня тут просили оставить какой-то танец. Это что, ещё одно ваше правило?

Мимоходом отмечаю, как тело парня под моим боком напрягается. И рука его сжимается в кулак.

— Да. — отвечает мне директор. — Видишь ли, в нашу академию, как правило, парней поступает больше, чем девушек и поэтому у девушек танцы все расписаны.

— А если у девушки жених имеется?

— Тогда танцы расписываются через один.

— Прям, восемнадцатый век, какой-то, — пробормотала я. — И что, мне выдадут книжечку для записей? Ой, а танцы-то у вас какие — мазурка, менуэт, контрданс…

— Нет, нет. — засмеялся мужчина. — Танцы обыкновенные, в основном вальс.

Ну, и хорошо. Это танцевать я умею, если не забыла… В дверь коротко постучали и после строго " Войдите" в проеме показалась Валя.

— Здравствуйте, Александр Аркадьевич, — войдя, поздоровалась она. — Я вот сессию закрыла. Готова вернуться к своим обязанностям.

Затаив дыхание, я ждала ответа директора. Вот он сейчас согласится, освободит меня от обязанностей секретаря, и у меня будет больше времени на подготовку к поступлению.

— Здравствуй, Валя, что-то ты рано закрыла, — мужчина внимательно посмотрел на девушку. — Насколько мне известно у тебя последний экзамен завтра.

— А мне одна девушка сегодня помогла автоматом его получить. — протянула Валя с хитрой улыбкой.

— И имя её — Василиса? — в тон ей, спросил мужчина.

— А что сразу Василиса? — пришлось встать с подлокотника и отойти на безопасное расстояние от парня. А то вон, у него чуть ли пар из ушей не валит. — Когда я там появилась, мертвяк уже оживился. Я ничего не делала!

— Рассказывай! — фыркнула некромантка. — Да, когда ты в морг влетела, Рома забыл, что надо делать и замкнул его. Мне лично пришлось потом умертвие упокаивать…

— Отец, ты же обещал её больше не посылать в подвалы! — ожил Ден. Я думала, что он так молча и взорвется.

— Начнем с того, что ты потребовал, я рассмотрел и сделал вывод. Это её работа, она всё-равно с этим столкнется во время