— Нужна подготовка, — пробурчал я, искоса поглядывая на Магдалену.

К вечеру экспедиция на Марс была подготовлена. В ее состав вошли я, Зигрун, Грубер и Хенке. Мы стояли перед черными обелисками, затянутые в герметичные высотные костюмы пилотов-испытателей. За плечами у нас были кислородные баллоны, на головах гермошлемы. Такие комплекты снаряжения на основе чертежей и фрагментов, найденных в «Молохе», были разработаны и собраны для пилотов летающих дисков в лабораториях «Аненербе». Бывший коллега Хенке по Люфтваффе в последний раз осмотрел нас и кивнул Хорсту. Тот подал знак Зигрун, и она встала между обелисками. Постояв несколько секунд, она коснулась рукой одного из них, и мы увидели, как ее фигура начинает медленно терять очертания. Я почувствовал усиление вибрации. Зигрун прикоснулась другой рукой к противоположному обелиску и замерла. Еще мгновение, и она исчезла без малейшего следа. Магдалена протянула руку в мою сторону, но Хорст взял ее за плечи и потянул к выходу. Я шагнул вперед и, раскинув руки в стороны, коснулся обелисков. Помещение вокруг меня завращалось с бешеной скоростью, и я закрыл глаза. Открыв их снова несколько секунд спустя, я обнаружил, что нахожусь в похожем помещении, но стены здесь были иссиня-черные, а обелиски белыми. Зигрун уже ждала меня у выхода. Шлем был у нее в руке. Снимая свой, я обрадованно подумал: «Если здесь есть воздух, значит, Корелли и Лугано действительно все еще живы».

Когда через пару минут весь состав экспедиции был в сборе, мы двинулись по узкому и высокому коридору, ведущему от Портала в неизвестность. Света здесь не было, и пришлось включить фонари. Метров через сто мы уперлись в дверь. Она была, как ни странно, не автоматическая и отпиралась простым поворотом нескольких герметизирующих рычагов-кремальер. Отперев ее, мы оказались в небольшом, даже тесноватом помещении, напоминающем центральный пост подводной лодки. При нашем появлении зажегся тускло-красноватый свет, напоминающий аварийный. Мы стали осматриваться. На стенах виднелись плотные ряды телеэкранов, разноцветные кабели тугими жгутами вились между бесчисленными приборами и панелями с кнопками и тумблерами. По периметру помещения размещались полдюжины сложных, увешанных приборами и приборчиками кресел. Все вокруг казалось мертвым и давно неиспользуемым. «Несколько архаично по сравнению с Пирамидой атлантов или „Молохом“», — подумалось мне. Я сел в самое большое кресло, которое располагалось в центре отсека, и тут же чуть не подпрыгнул от неожиданности. Откуда-то с потолка резко опустился вниз и оказался перед моими глазами прибор с окулярами и рукоятками, сильно напоминающий перископ. Все вокруг уставились на меня. Помедлив, я приник к окулярам и поначалу ничего не увидел. Но стоило только нажать большим пальцем на одну из кнопок на рукоятке, как перископ позволил мне рассмотреть простирающиеся, насколько хватало глаз, пологие дюны из красноватой пыли и тонкий рваный слой облаков над ними. Похоже, это действительно был Марс.

Хенке позвал меня. Оторвавшись от перископа, я уступил место Зигрун и подошел к Вернеру. Он показал на глубокую нишу в дальней стене, где в ряд расположились несколько костюмов, подобных нашим. Двух не хватало.

— Командир, — окликнул меня Грубер, сменивший Зигрун в кресле наблюдателя и развернувшийся на сто восемьдесят градусов.

Я вернулся к перископу и снова приник к окулярам. Над кромкой красных скал у самого горизонта, в разряженной атмосфере Марса, зависло серебристое сигарообразное тело. По экрану поползли математические выкладки, и спустя несколько секунд я знал, что общая длина этого аппарата, находящегося в десяти километрах от нас, составляла более трехсот метров, диаметр центральной части — пятьдесят. Я предложил взглянуть в перископ всем остальным. Сам же продолжил осматривать скафандры в нише. Костюмы были с мощными бронированными панцирями и шлемами. Конструкция позволяла надеть и подогнать костюм на человека практически любого роста — от полутора до двух метров. Но больше всего меня заинтересовало оружие, входящее в комплект. Это был тяжелый плоский пистолет. Я взял его в руку. Благодаря точно выверенному центру тяжести он лег в ладонь как влитой, хотя для человека был явно великоват. Тусклый зеленый огонек пробежал по рукоятке, докладывая о полной готовности. Это был лазерный пистолет с гордым названием «Слуга Шумера».

— Как думаешь, что это? — подошла ко мне Зигрун.

— Ты о «сигаре»?

— Да.

— Даже предположений нет. Ты что думаешь?

Зигрун пожала плечами.

Пройдя сквозь небольшой шлюз, мы оказались в туннеле естественного происхождения. Двери шлюза автоматически захлопнулись, погрузив нас в абсолютную темноту. Для меня она не являлась препятствием, но мои спутники дальше двигаться не могли, и я разрешил включить фонари. Их свет выхватил неровные красноватые стены, почву, усеянную небольшими валунами. Я посветил на двери шлюза снаружи и, увидев все такие же красные выщербленные стены, отметил про себя идеальность маскировки. Грубер нацарапал ножом крест, и мы двинулись по туннелю. Идти по нему было неудобно. Время от времени он так сужался, что мы с трудом протискивались по одному. Мешала и непривычно малая по сравнению с земной сила тяготения, которая нарушала координацию движений. Однако уже через полчаса мы приспособились к этому неудобству и достаточно быстро двигались вперед, ловко преодолевая возникающие по пути препятствия в виде отколовшихся от стен фрагментов. Я пытался разглядеть следы пропавших итальянцев, но пыльное дно туннеля кишело разнообразными насекомыми, спешащими по своим делам и не обращающими на нас никакого внимания. Их панцири постоянно хрустели под ногами. Раздавленные трупики мгновенно растаскивались их сородичами по многочисленным норкам в стенах. Вскоре мы оказались у развилки, и пришлось разделиться на две группы. Я отправился дальше в сопровождении Зигрун. Помня, что Хорст к ней неравнодушен, я не хотел упускать ее из вида.

Через несколько минут впереди забрезжил мутноватый свет, и вскоре мы оказались у выхода на поверхность планеты. Я дал знак Зигрун, чтобы она прижалась к стене за моей спиной, после чего осторожно выглянул наружу. Выход из пещеры находился в довольно крутом склоне высокой скалы, которая вместе со скальной грядой напротив служила защитой для небольшой долины, покрытой ровным слоем песка. Над долиной, чуть ниже нас, застыл серебристый сигарообразный летательный аппарат, который совсем недавно я наблюдал в перископ. Длинный монолитный корпус матово отливал металлом. Объект неподвижно висел в двух десятках метров над поверхностью планеты. Под ним, на красном песке, блестело серебром странное сооружение кубической формы высотой около трех метров. Я сильнее вжался в камни. Любопытная Зигрун подползла к краю пещеры и наблюдала за происходящим вместе со мной. Куб медленно стал подниматься вверх и наконец скрылся в чреве гигантской «сигары», которая, в свою очередь, поплыла вверх. Когда она поднялась над скалами, я увидел, как открылись створки по бокам ее покатого тела и выдвинулись многочисленные сопла. Скала чуть задрожала. Из сопел вырвались узкие вибрирующие языки прозрачного газа, и необычный корабль исчез, взметнув за собой стену красной пыли.

Когда красная взвесь улеглась и я решал, спускаться в долину или повернуть назад, Зигрун показала рукой вниз. Я пробежал взглядом по склону. Что-то блеснуло среди камней. Приглядевшись, я понял, что это скафандр. Осторожно спустившись, я поднял забрало ультрафиолетовой защиты. Это оказался Корелли. Он был или мертв, или без сознания. Датчик кислорода в его баллонах застыл на нуле. Легко забросив безвольное тело на плечо, я побежал вверх по склону.