Мосс посмотрела ему вслед – он торопливо шел по общей парковке к своему автомобилю, – потом обратила взгляд на Эрику.

– Я так рада твоему возвращению.

– Я тоже рада тебя видеть, – ответила Эрика, пытаясь успокоиться. – Войдешь?

– Я слышала, что ты вернулась. Потому и приехала за тобой.

– За мной?

– Да. Мне только что позвонили. У станции метро «Ковент-Гарден» нашли еще один чемодан с трупом.

Эрика вцепилась в дверной косяк.

– Что-о?

– Это, конечно, теперь не наше дело, но я подумала, что ты захочешь увидеть это своими глазами?

– Конечно.

– Отлично. Я на машине.

Взгляд Эрики загорелся. Она схватила пальто, и они вышли на улицу.

Машину Мосс, в которой они с Эрикой ехали, пропустили за оцепление, и им представилась редкая возможность проехаться по мостовой пустынного Ковент-Гардена. Перед крытым рынком покачивалась на ветру огромная рождественская ель. Они миновали небольшую толпу, собравшуюся за оцеплением у Королевского оперного театра, припарковались напротив магазина «Бутс»[33] и двинулись к полицейскому кордону. На некотором удалении, у станции метро, они увидели микроавтобус судмедэксперта и большой фургон службы технической поддержки столичной полиции. Они подошли к полицейскому, который обеспечивал оцепление, отметились в его списке и зашагали ко второму кордону. Там их встретила молодая женщина, которая дала им бумажные спецкостюмы. Одеваясь, Эрика увидела, что это Ребекка Марч, одна из сотрудниц лаборатории, которую возглавлял Нилз. Они одновременно узнали друг друга.

– Как самочувствие? – поинтересовалась Ребекка, помогая Эрике натянуть рукав на гипс.

– Иду на поправку, – ответила Эрика.

– Я думала, он так странно ведет себя из-за аллергии, – объяснила Ребекка. – Вот идиотка, да?

– Вовсе нет, – возразила Эрика. – Вы – честный работник. А честные коллеги доверяют друг другу. Это Нилз не оправдал ваше доверие.

Ребекка кивнула, и Эрика с Мосс направились к месту преступления. У опущенной решетки, преграждавшей вход на станцию метро «Ковент-Гарден», с левой стороны стояла белая палатка, что обычно воздвигают на месте преступления. Их встретила сотрудница группы экспертов-криминалистов, которую они видели впервые. Она была маленького росточка и с пронзительными зелеными глазами.

– Кариад Хемсуорт, – прозвучал из-под маски ее веселый голос с ярко выраженным ирландским акцентом. От улыбки в уголках ее глаз собрались морщинки. – Я теперь вместо Нилза Акермана. Вы очень вовремя. Мы как раз собирались брать мазки у несчастной дамы, что оказалась замешана во все это.

– Бездомная женщина? – уточнила Эрика.

– Да. Мы проследим, чтобы ей выдали новую одежду и чтобы о ней позаботились. Все ее пожитки теперь упакованы в пакеты и уже на пути в лабораторию.

Кариад завела их в палатку. Там было тесно, под ногами – мозаичный пол вестибюля станции метро. Айзек работал вместе с фотографом, снимавшим место преступления. На плитке лежал раскрытый черный чемодан с жестким корпусом, а в нем – труп голого мужчины с отрезанными окровавленными конечностями. Голова жертвы была отделена от туловища и уложена ему под мышку. Лицо – кровавое месиво, черные волосы тоже в крови. Рядом с чемоданом – большая склизкая лужа крови, которая уже начинала густеть, поблескивая в ярком свете ламп, прицепленных к потолку палатки.

– Привет, – поздоровался Айзек, увидев Эрику и Мосс. Он выпрямился.

Фотограф сделал последний снимок и, обойдя по краю кровавую лужу, протиснулся мимо них из палатки.

– Только приехала и сразу в такое странное место. Не ожидал тебя здесь встретить.

– Да уж. Позже кофе выпьем, – сказала Эрика и с улыбкой добавила: – Рада тебя видеть.

Айзек улыбнулся в ответ и затем перевел взгляд на труп в чемодане.

– Мы полагаем, что жертва – двадцативосьмилетний Дэниел де Соуза.

– Как вам удалось так быстро установить личность? – спросила Мосс.

Айзек передал им два пакета с уликами. В них лежали заляпанные кровью водительские права с фотографией красивого смуглого молодого человека с черными как смоль волосами.

– Лицо разбито. Тело изрублено. И на этот раз убийца, кто бы он ни был, упаковал вместе с трупом документ, удостоверяющий личность, бумажник, ключи и мобильный телефон, – констатировал Айзек.

Кариад извлекла из прозрачного целлофанового пакета листок бумаги и протянула его Эрике.

– И еще он оставил записку, – сказала она.

Эрика забрала у нее одинарный листок бумаги, уголок которого был испачкан кровью. На нем неровным почерком психопата было написано:

«Это Наша пятая жертва. Вы КЛОУНЫ вообще знаете, что мы убили четверых? Вам известно про Томаса Хоффмана и Шарлин Селби, а что же остальные? Как же скучно с вами. Хоть бы попытались выследить нас. Или вы все просто сидите кружком и нюхаете дрянь, что я оставил в пузике Томми? Бай-бай».

– Вот так, – промолвила Эрика, глядя на Мосс. – Значит, их двое.

Перед самым обедом Эрика и Мосс прибыли в Луишем-роу. Они вошли в дежурную часть, где сержант Вулф помогал одной из сотрудниц общественной поддержки полиции наряжать небольшую искусственную елку, что установили у входа.

– Сколько лет, сколько зим, – улыбнулся он Эрике. – Как самочувствие?

– Вполне. В отличие от той красавицы. – Эрика кивнула на потрепанную куклу Барби, которой скотчем прилепили на голову серебряную звезду.

– Да, действительно, будто ее несколько часов продержали в камере, – ухмыльнулся Вулф. Раздвинув кукле ноги, он посадил ее на верхнюю лапу елки, потом обошел стол и нажал на кнопку, пропуская их в закрытую часть отделения. – Рад вашему возвращению. – Вулф подмигнул Эрике. Она стала подниматься по лестнице, прямиком направляясь к кабинету Мелани. Мосс спешила следом.

Эрика постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла. Мелани, сидевшая за столом, подняла голову от компьютера.

– Эрика? Ты откуда? – удивилась она. – Здравствуй, Кейт.

– Здравствуйте, мэм, – смущенно ответила на приветствие начальницы Мосс, вслед за Эрикой входя в кабинет.

– Мы только что с места преступления, – сообщила Эрика. – У станции метро «Ковент-Гарден» обнаружен чемодан с расчлененным телом двадцативосьмилетнего мужчины, и на этот раз убийцы оставили записку.