– Ура! Хоть раз деньги налогоплательщиков пошли на благое дело, – прокомментировала Эрика. Она достала из глубины морозилки заиндевевшую бутылку водки, наполнила две стопки и одну протянула Маршу. Они чокнулись, она отпила маленький глоток. – Поздравляю.

От работы Марша отстранила новый помощник комиссара – Камилла Брейс-Козуорси, которая на многих наводила страх. Находясь на посту коммандера, он закрывал глаза на деятельность семьи Гадд, занимавшейся импортно-экспортным бизнесом в Лондоне. В обмен семья Гадд снабжала полицию информацией о криминальных организациях в столице. Марш попросту продолжил политику своих предшественников, которые считали такую сделку выгодной, но Камилла, вступив в должность, усмотрела в этом возможность продемонстрировать свою власть, и Марш был временно отстранен от работы.

– Я возвращаюсь в Луишем-роу. Буду работать оттуда. В моем ведении как коммандера теперь территории Луишема, Гринвича и Бромли, – сообщил Марш.

– Надо ж, как быстро все меняется. Очень рада за тебя.

– А ты как? – спросил он, глядя на ее загипсованную кисть.

– Не знаю. Завтра иду к врачу.

– Я слышал про Нилза Акермана… – Марш покачал головой. – Тебе просто повезло, что выбралась живой из той переделки с нападением на автомобиль.

– Повезло. И за это тоже надо выпить. – Эрика опрокинула в себя остатки водки, затем взяла бутылку и снова наполнила их стопки. Марш улыбнулся, они чокнулись, снова выпили.

– Отличный напиток… Эрика, почему ты отказалась от повышения? – спросил Марш. Ее удивило, что он так резко сменил тему разговора. – Ты в роли суперинтенданта меня бы больше устроила. Мелани Хадсон немного бесхребетная.

Эрика вспомнила свою последнюю встречу с Мелани, и ей стало стыдно.

– Она не бесхребетная.

– И все-таки: почему ты отказалась?

– В полицию я пошла служить не для того, чтобы заполнять бумажки и просиживать штаны в кабинете. В отличие от тебя.

Марш пропустил ее замечание мимо ушей.

– Эрика, нужно по полной использовать свой потенциал. Ты могла бы иметь по-настоящему большое влияние. Не все начальство – коррумпированные ублюдки, каковыми ты нас считаешь.

– И это говорит человек, которого только что восстановили в должности из-за отсутствия доказательств.

– Уф-ф. – Марш опрокинул в себя стопку.

– Извини. Но это так и есть. Такова реальность. – Эрика приподняла загипсованную руку. – Я уже много лет пытаюсь что-то изменить, пытаюсь бороться с системой. И к чему это привело?

– То, что ты говоришь, совсем не похоже на ту Эрику Фостер, которую я знаю… и считаю своим другом.

– Очень скоро дела по убийствам, которые я вела, работая вместе с Нилзом, начнут пересматривать, и контролировать этот процесс я не смогу. А есть еще двойное убийство, которое я расследовала до нападения, и я больше чем уверена, что та следственная группа, которая теперь им занимается, не особо усердствует. В общем, от меня ничего не зависит.

Эрика глотнула водки и поверх стопки посмотрела на Марша. Казалось, он снова стал самим собой. В связи с отстранением он пережил массу неприятностей, да еще и жена от него ушла, забрав с собой двух маленьких дочек.

– Что у тебя с Марси?

– Решили снова сойтись, предпримем еще одну попытку, – расплылся в улыбке Марш. – И она хочет попробовать, и я. И для девочек, думаю, так лучше. Официально я возвращаюсь к ней завтра. Завтра мы заново начнем свою семейную жизнь. – Он протянул к Эрике свою стопку. – Давай еще по одной. По малюсенькой.

Она кивнула, плеснула им обоим еще водки и сказала:

– Я хочу покурить.

Они взяли водку и вышли во внутренний дворик. Эрика закурила и очень удивилась, когда Марш не отказался от предложенной сигареты.

– Не знала, что ты куришь.

– Хочу побаловать себя перед тем, как…

– Перед тем, как вернуться к жене?

Марш закрыл глаза.

– На самом деле ситуация хреновая. Я люблю Марси. Да ты и сама знаешь… – Эрика кивнула. – И дочки… в них вся моя жизнь. Но ведь это Марси ушла от меня к тому типу. А ему двадцать шесть лет. Красавчик с этакой небрежной прической. Студент художественной школы. Будь это любой другой мужчина… Думаю, она возвращается ко мне из-за денег. Как только меня восстановили в должности, она тут же изъявила желание вернуться.

– Уверен, что именно из-за этого?

– Не знаю… Я не так молод, как он. Не умею смешить ее, как он. Он поощряет ее увлечение живописью. Они даже устроили совместную выставку.

– Пол, не хотелось бы, чтоб мои слова прозвучали некстати, но картины Марси – бездарная мазня, – сказала Эрика.

Марш удивленно посмотрел на нее.

– Правда?

– Правда. Как и все это современное искусство в кавычках, что экспонируется в галерее Саатчи – вроде грязных подгузников, степлером прицепленных к холсту, и дурацких селфи. Забрызгал краской холст и назвал это искусством. Чего проще? Ну и как, удалось ей продать хоть одну свою картину? Та, что она «написала» в красных тонах, напоминает мне место преступления.

– Как раз эту ее отец купил за пятьсот фунтов.

– За пятьсот фунтов? Ни фига себе. Разве художники не должны сначала заслужить право заряжать землю позитивной энергией? А пока не заслужат, все это просто мура, хоть и с солидным ценником.

Марш расхохотался. Эрика взяла бутылку водки и наполнила его стопку. Они долго смотрели друг на друга, а потом Марш наклонился и поцеловал ее. Она поставила бутылку. Он привлек ее к себе. Она не воспротивилась – напротив, стала горячо отвечать на его поцелуй. Его ладони скользнули к ее талии, вытащили из джинсов футболку, пальцы побежали вверх по спине. У нее затвердели соски оттого, что он прижимался к ней мускулистой грудью. Не разжимая объятий, целуясь, они вернулись в гостиную и упали на диван. Эрика принялась расстегивать на нем ремень.

Тишину прорезал звонок в дверь. Марш отстранился от нее. Оба, шокированные, смотрели друг на друга, тяжело дыша. Снова звонок в дверь, более продолжительный. Эрика прикрыла рукой рот, ошеломленная тем, что произошло. Как она могла так забыться?

– Вот черт, – произнес Марш. Резко поднявшись, он застегнул брюки и пригладил волосы.

– Соседка, наверно. – Опять унылая трель звонка. – Пол, сама не понимаю, как это вышло…

– Мне пора. – Он двинулся в коридор. Эрика пошла следом, на ходу заправляя в джинсы футболку. Марш открыл дверь. На пороге стояла Мосс, в своем длинном черном пальто. Ее веснушчатые щеки раскраснелись от холода.

– Босс, никогда не догадаешься, что сейчас случилось… – начала она и осеклась, увидев Марша. – О, сэр. Здравствуйте.

– Я как раз собирался уходить, – сказал Марш. – Пока, Эрика. – Он кивнул Мосс и зашагал прочь.