Трудовая инспекция в понимании Алены никак не была самым страшным обстоятельством в жизни современного предпринимателя. Так, всего лишь легкое неудобство. Но по совокупности различных инспекций, проверяющих, держащих и непущающих, действительно, у человека могло возникнуть желание либо расстрелять их всех из крупнокалиберного пулемета, либо бросить всё и уехать туда, где нас нет. Поэтому Алёна изо всех сил старалась оберегать Солнце от столкновений с окружающей реальностью.

А тут еще прямо накануне свадьбы Алене предстояла фотосессия для крупнейшего универмага Москвы. От такого предложения отказываться нельзя. Раньше этот универмаг для своей рекламы заключал контракты с мировыми звездами модельного бизнеса, сейчас, видимо из-за кризиса, крупнейшему универмагу Москвы стало не до мировых звезд. Перед мировыми звездами у Алены было неоспоримое преимущество – ей можно было заплатить рублями, да еще и вполне себе разумную цену. Разумную – это для универмага, а для Алёны доселе невиданную. Так что, хоть разорвись, а к девяти ноль-ноль будь любезна прибыть к месту съемки.

В подарок Ларисе Алёна заказала у Солнца вечернее платье. Платье стоило недешево, ведь изготавливалось непосредственно самой Диной, причём эксклюзивно, но оно определенно стоило своих денег. Алёна лишний раз поразилась мастерству Солнца. Платье уложили в большую коробку и перевязали лентами. В Москву Алена отправилась вечерним Сапсаном, чтобы перед съемками хорошенько выспаться. После съемок Алёна вернулась в отель поздно вечером выжатая, как лимон. Она плюхнулась в постель и проспала мертвецким сном прямо до звонка будильника, возвещающего о том, что надо привести себя в порядок и мчаться в аэропорт. В самолете она, наконец, поела. Какие там диеты и тренажерные залы! Алена сметелила всё, что предлагалось в салоне бизнес-класса, и даже спросила стюардессу, нельзя ли ей добавки?

В Самаре её встретил водитель, которого прислала Лариса. Он сразу же отвез Алену в загородный отель, где планировалась церемония. Ларису увидеть удалось только на минуту, так как она уже была в свадебном облачении и ей делали причёску. Алёна чмокнула подругу в щёку, передала подарок и отправилась к себе в номер, чтобы переодеться и привести себя в порядок. До начала процесса брачевания оставалось совсем немного времени. Алёне отчаянно хотелось есть. В номере оказались яблоки, которые Алена недолюбливала, но она с вожделением схватила одно из них и буквально впилась в него зубами, рискуя свернуть себе челюсть. В мини-баре она обнаружила белое вино. Так она и перекусила вином с яблоками. Лариса ей позвонила, когда она уже доедала последнее яблоко.

– Лёлек! Это отпад, – кричала Лариса в трубку. – Это Дина сама шила? Я его надену после официальной части, у меня и туфли подходят.

– Я рада, – ответила Алёна, отхлебнув вина из горлышка бутылки.

– Ты не забыла, что свидетельница?

– Помню! Что для этого надо сделать?

– Ничего. Главное придти без опозданий. Хотя, кому я это говорю?

– Действительно, кому? Кроме кучи недостатков у меня есть одно неоспоримое достоинство – я никогда не опаздываю!

– Спасибо тебе, Лёлечек! Спасибо за все. И за платье, и за то, что прилетела, и за то, что ты есть, – Лариса хлюпнула носом.

– Но-но-но! Ты чего это там? У тебя же макияж.

– Ой! Целую тебя, до встречи, – Лариса нажала отбой, а Алёна отправилась в ванную.

Для свадьбы она выбрала скромное тёмно зелёное платье. Не дело свидетельнице затмевать невесту. Волосы она гладко зачесала и убрала в строгий пучок, перевязав его тёмно зеленой лентой в тон платью. Никаких украшений, кроме сережек с крупными изумрудами и золотого браслета тоже с изумрудными вкраплениями. Все украшения Алёне достались по себестоимости после рекламы ювелирного дома. Вообще съемки в рекламе, кроме денег приносили Алёне ещё и всяческие бонусы в виде скидок для горячо любимого клиента. Щедро накрасив глаза, чтобы подчеркнуть их зелень, губы Алена решила не красить вообще. Она хорошо себе представляла заляпанные этими губами бокалы.

В холл, где планировалось проведение торжественной церемонии, Алёна спустилась заранее, взяла бокал с шампанским и стала разглядывать публику. Шампанское оказалось хорошим, публика вполне себе солидной. От людей пахло деньгами. Этот запах ни с каким другим не спутаешь. Это смесь дорогого табака, очень дорогого парфюма, дорогой косметики и еще чего-то весьма приятного. Лица гладкие, холёные. Одежда элегантная.

«Вот тебе и провинция!» – подумала Алена. Хотя, сама-то она откуда? Кто сказал, что Питер теперь не провинция?

Алёна размышляла о том, чем её родной город отличается от других городов России, вспомнила строгие взгляды стражей Ши-цза на Петровской набережной и помимо воли улыбнулась. Как ни крути, а столица из Питера никогда не исчезнет, пока Щи-цза на своих местах. От приятных мыслей Алену отвлек чей-то пристальный взгляд. Опаньки! С противоположного конца зала на Алёну уставился тот самый парень, от взгляда которого у неё ёкало в животе и щекотало в бронхах. Надо же, как мир-то тесен! И главное ничего не изменилось, столько лет прошло, а он по-прежнему на неё пялится и подпирает стенку. За прошедшие годы он слегка размордел, но привлекательности своей не утратил. Алене вдруг страшно захотелось рассказать ему всё про себя. Про то, как она жила без него все эти годы, про Димона, про Горгулью, про Дим Димыча, про работу у Михайловой и, наконец, про Солнце. Ведь он не знает, как ей повезло в жизни. Во всем повезло, ну кроме разве что самого главного.

Алена решительно направилась прямо к нему, желая прояснить ситуацию и расставить все точки над «И». В конце концов они уже взрослые люди, а не подростки, стесняющиеся выражать свои чувства. Хотя глазеть на Алену этот таинственный незнакомец никогда вроде бы не стеснялся. Когда она подошла и поздоровалась, он сделал вид, что не узнает её. И кто это решил, что они взрослые люди? Струсил, как самый настоящий подросток, чуть не убежал. Алёна пожала плечами, развернулась и пошла обратно через зал, хотя ей нестерпимо хотелось вылить на него шампанское.

«Вот дурак!» – думала она, с трудом сдерживая слезы. – «Опять Лялек права! Как там она говорила? Если ты мужчине нужна, он не просто на тебя пялится, а берет за руку, вешает на уши лапшу, нет, врет с три короба, а потом говорит, выходи за меня! Выходит, опять я всё сама себе придумала.»

Густо накрашенные ресницы не давали расслабиться и пустить на волю навернувшиеся слёзы. Если бы не обязательства перед лучшей подругой, Алена непременно убежала бы к себе в номер и наревелась всласть, но тут объявили о начале церемонии.

Под марш Мендельсона появились молодожёны. Алёна уже не удивилась, когда на месте жениха увидела приятеля этого самого таинственного незнакомца. Она сразу вспомнила его. Эти двое обычно везде ходили вместе. И как это её угораздило? Правильно говорила Лариса, что она неисправимая фантазерка. Придумала себе таинственного незнакомца. Вот уж кто настоящий козёл, чтоб ему пусто было! Чтоб ему провалиться на ровном месте ко всем чертям!

Выглядели молодожены счастливыми, держались за руки и глупо улыбались. Алёна подумала, что если бы, наконец, она тоже, как и Лариса встретила мужчину своей мечты, то, наверное, улыбалась бы не менее глупо.