Начиная с 1900 г. в Гонконге функционировало уже штатное российское консульство. В должности консула служили М. Устинов, К. Бологовский, П. Тидеман и В. фон Эттинген.

Помимо основных своих функций наши консулы выполняли задания жандармского ведомства. Так, в феврале 1905 г. в связи со следованием через Гонконг русских пленных из Японии правительство предложило консулу выяснить, есть ли в продаже в колонии «противоправительственные русские издания», и в случае наличия таковых «изъять… путем единовременной, конечно, официальной, покупки».

Торгово-экономические отношения между Гонконгом и Россией были развиты в начале XX века весьма слабо. Россия ввозила в колонию «маральи рога для дальнейшего экспорта их в Китай», вывозились преимущественно корица, арахис, растительное масло, имбирь, анис и некоторые другие продукты традиционного китайского экспорта. «Этот экспорт находился в Гонконге почти исключительно в руках германских фирм… причем цены и вообще этот рынок регулировался в Гамбурге». Наличие незначительного товарообмена все же побудило Товарищество Добровольного флота включить Гонконг в 1912 г. в число портов срочных заходов по линии Владивосток — Одесса. До этого перевозки производились Русским Восточно-Азиатским пароходством между колонией и Владивостоком. Согласно отчету за 1908 г., из Гонконга в Россию были доставлены мука, рис, ананасы, перец, сахар, джутовые мешки, мануфактурные товары, лес. В обратном направлении — ничего, кроме багажа.

Многие русские предприниматели делали попытки закрепиться на гонконгском рынке. В мае 1909 г. туда прибыл представитель известнейшей ювелирной фирмы «Фаберже». Торговый дом «И.Я. Чурин и К°», специализировавшийся на торговле с Китаем, обратился в августе 1910 г. к «ДМК» и «Баттерфилд энд Суайр» с предложением начать закупки сахара. В мае 1909 г. российского консула просило о содействии в установлении деловых связей Русское торговое общество «Восток» в Одессе. В апреле 1914 г. в Гонконге был открыт склад Московского Товарищества мануфактуры «Эмиль Циндель»{26}.

Несколько слов стоит сказать еще об одной британской военно-морской базе в Китае.

В мае 1898 г. англичане оккупировали китайский город и порт Вейхайвей. 1 июля 1898 г. Лондон и Пекин подписали соглашение об аренде Вейхайвея, пока Россия занимает Порт-Артур. Как известно, в 1905 г. японцы захватили Порт-Артур, но англичане остались в Вейхайвее.

Собственно, Вейхайвей представлял собой небольшой кусок суши на полуострове Шандунг (Шаньдун), в 186 тыс. гектаров, не считая многочисленных отмелей.

Англичане переименовали Вейхайвей в Порт Эдвард, но это название не прижилось. До Цусимского сражения в Вейхайвее базировалось пять броненосцев: «Альбион», «Глори», «Оушен», «Вендженс», «Центурион» и несколько крейсеров. Таким образом, британская эскадра была примерно равной 1-й Порт-Артурской Тихоокеанской эскадре или двум вместе взятым — 2-й и 3-й Тихоокеанским эскадрам Рожественского и Небогатова.

После Цусимского сражения британские броненосцы покинули Дальний Восток.

Осенью 1914 г. Вейхайвей использовался для действий против Германской крепости Циндао. Так, к примеру, 14 октября 1914 г. в Вейхайвей на ремонт прибыл британский линкор (броненосец) «Трайумф», поврежденный германской береговой артиллерией.

В 1929 г. английская дипломатия совершила блестящий ход, вернув Китаю Вейхайвей. С одной стороны, это поднимало популярность диктатора Чан Кайши среди китайского населения. Благо, Чан требовал от европейцев возвращения всех китайских земель. По поводу возвращения Вейхайвея министр иностранных дел Китая Ван Чжэнтин заявил, что «сделан первый шаг к ликвидации всех иностранных концессий в Китае».

А с другой стороны, британское правительство принципиально не желало воевать с японцами и справедливо полагало, что в ближайшее время японцам понадобится Вейхайвей. И действительно, через несколько лет Вейхайвей стал японским.

Тем не менее Лондон на всякий случай сохранил свое право пользоваться портом Вейхайвей еще 10 лет, то есть до 1939 г.

Но вернемся к Гонконгу. Его население быстро росло. В 1931 г. в Гонконге проживало уже 880 тыс. жителей, из которых 860 тыс. были китайцами, в 1938 г. — уже свыше миллиона.

В Гонконге активно действовали китайские политические движения. С начала XX века там активизировались организации и группы суньятсеновского Объединенного союза, а затем — Гоминдана. С 1920-х в Гонконге стали возникать организации коммунистов. В 1910-х в колонии появились первые профсоюзы, и уже в следующее десятилетие по Гонконгу прокатилась серия крупных забастовок и рабочих выступлений: в Сянганской стачке моряков в январе — марте 1922 г. участвовали около 100 тыс. человек, в Сянган-Гуанчжоуской забастовке 1925—1926 гг. приняли участие 250 тыс. трудящихся.

Несмотря на общественный подъем, в системе управления колонией мало что менялось. Ею по-прежнему руководил губернатор, назначаемый из Лондона. Согласно указу 1917 г., при нем существовали Исполнительный и Законодательный советы. В первый из них входили 7 чиновников и 4 «неофициальных» члена (из них 2 — китайцы). В Законодательном совете было 9 чиновников и 8 «неофициальных членов» (включая 3 китайцев, а с 1929 г. — 2 китайцев и одного португальца). Все члены советов назначались британским правительством.

После захвата японскими войсками Гуанчжоу в 1938 г. в Гонконг хлынули сотни тысяч беженцев из Южного Китая, и в 1941 г. число жителей колонии заметно увеличилось.

С началом Второй мировой войны британский кабинет неоднократно рассматривал возможность захвата Гонконга японцами. Поначалу англичане решили защищать Гонконг и приступили к складированию там боеприпасов и продовольствия с таким расчетом, чтобы можно было защищаться в течение года без связи с метрополией.

Лишь в августе 1940 г. британское командование осознало, что Гонконг невозможно защитить, и потому рекомендовалось эвакуировать гарнизон, состоящий в то время из четырех батальонов. Премьер Уинстон Черчилль согласился с этим планом, но эвакуация так и не состоялась. Затем английское командование предложило усилить гарнизон Гонконга двумя канадскими батальонами. 27 октября 1941 г. эти батальоны направились в Гонконг.

В свою очередь японское командование составило первоначальный план захвата Гонконга еще летом 1940 г.

В конце июля 1940 г. в Южный Китай была переброшена тяжелая крепостная артиллерия, куда вошли 1-й полк тяжелой артиллерии (240-мм гаубицы), 2-й и 3-й отдельные дивизионы тяжелой артиллерии (150-мм пушки), 5-й полк артиллерийской разведки и другие подразделения, составившие 1-ю артиллерийскую группу.

Осенью 1941 г. дислоцировавшаяся в Южном Китае 23-я армия (командующий генерал-лейтенант Сакаи Мисасаки, начальник штаба генерал-майор Хигути Кэйситаро), в состав которой входили 18-я, 38-я и 104-я дивизии, 19-я отдельная смешанная бригада и 1-я артиллерийская группа, своими главными силами расположилась в районе Кантона. Часть сил армии заняла район Сватоу (Шаньтоу) и северную часть острова Хайнань. 1-я артиллерийская группа заняла огневые позиции в районе Шэньчуаня, вблизи границы с Гонконгом. Накануне войны Ставка усилила армию 51-й дивизией, переброшенной из Маньчжурии. 15-я дивизия перешла в 25-ю армию, предназначавшуюся для вторжения в Малайю.