Сейчас папа в городе, что же делать! У нашего папы работа. Он не может все время быть с нами. Приедет он только к вечеру. Я увижу издали поезд. Со всех ног я помчусь к калитке встретить его на дороге.

Я стою в винограднике. Скоро весь виноград поспеет, инжир поспеет, айва поспеет, гранаты поспеют… Я стих сочинил:

Мама ищет меня по саду. Она держит за руку Бобу. Вы слышите? Мама зовет меня.

Я иду маме навстречу.

Таким я не видел папу. И мама его не видала таким. Он шел странной походкой, весь в пыли, а в портфеле, в руках и во всех карманах – не сразу мы поняли, что это!

– Это редиска! – сказал я.

– Редиска?!

Зачем папе столько редиски?

Было чему удивиться!

Мы стоим на веранде и смотрим на папу. Он нас тоже видит. Кричит нам:

– Я был на базаре!

Он веселый. Машет портфелем. Редиска летит во все стороны.

Мой папа был пьяный.

Мы с мамой увидели.

– Что это значит? – кричит ему мама.

А папа – он был таким веселым! – прошел весь двор, прямо к двери сарая, открыл дверь и позвал быка.

Мама так испугалась! Еще бы! Тети Эли нет дома, ее мужа нету, они оба в городе – что же делать?

– Иди-ка сюда, – зовет папа быка.

Бык не идет.

– Эй, Алеша! – кричит ему папа.

Бык выглядывает из дверей.

– Алеша! Кому говорю!

Тогда бык пошел прямо к папе.

Он идет прямо к папе, а папа кричит и ногой топнул, и снова редиска попа́дала.

Бык спокойно подходит к папе. А папа к земле нагнулся. И собирает редиску.

Бык ждет, когда он поднимется.

– Эх, Алеша, Алеша, – говорит папа.

– Уходи! – кричит мама. – Скорей уходи! Пока он ест!

А папа – он даже не слышит и не думает уходить.

– Ешь, ешь, – говорит он Алеше.

Алеша ест с удовольствием.

– Теперь прогуляемся, – говорит папа. Он берет за один рог быка и тащит его прогуляться. Бык идет следом за папой.

Папа делал круги по двору. Бык шел за ним и ел редиску.

– Люблю лето, – говорил папа, – замечательное здесь лето. И солнце здесь замечательное. Но в Москву все же хочется. Я там родился… Там тоже есть солнце… конечно… но не в таком количестве…

– Ты же пьяный! – кричит ему мама.

– Сейчас я приду! – отвечает папа.

Я хочу бежать к папе. Но мама меня крепко держит за майку.

– Что он делает!!! – кричит мама.

А папа не слышит. Он ходит по кругу. Бык ходит за ним. Ест редиску. И слушает папу:

– Охота в Москву… Там зимой много снегу… А летом? Ну… летом там тоже тепло. Ну не так, как здесь… Это верно…

Бык смотрит на папу. Редиска вся кончилась.

– Нет, – говорит папа, – ты пойми: солнце там тоже есть… но не в таком количестве…

Мне почему-то смешно стало. Что папа все повторяет? Любой поймет, даже бык. Что он все повторяет?

Бык как заорет! А папа его хлоп ладонью по шее. И бык замолчал.

– Тоже мне, – говорит папа, – вздумал орать! Мы все орать можем. Ты лучше послушай. Тебе человек говорит, ты слушай… И не ори! Так и знай. Что орешь? Тоже мне разорался!

Бык внимательно смотрит на папу.

– Ну, что уставился? – говорит папа. – Не написал я хорошей музыки. А почему? Сам не знаю… Хотя мне всегда хотелось… И даже сейчас очень хочется! А солнце здесь есть, верно… А там не в таком количестве…

Тут во двор входят дядя Багир, тетя Эля и кто-то еще.

– Вай! – говорит тетя Эля.

Дядя Багир кричит:

– Бык! Смотрите!

– А! – говорит папа. – Вы!

– Осторожно! – кричит ему дядя Багир.

– Чепуха, – говорит папа, – все чепуха…

Он бросает портфель и идет прямо к нам.

Бык рвет папин портфель. Летят ноты по ветру…

– Что с тобой? – Моя мама плачет. Она первый раз видит папу таким. – Что с тобой сегодня?!

– Ничего, – говорит папа, – все Ливерпуль… Ливерпуль меня угостил… он меня угостил. За успех… он не просто так…

– За какой успех?!

– Ну… как то есть? – сказал папа. – Я за успех… Папе вдруг стало плохо.

Я пошел поглядеть виноград. Я-то знал, он еще зеленый. Но хотел еще раз поглядеть. Вдруг вижу – бежит по дороге мальчишка, вокруг пыль столбом и жара, а он орет:

– Война! Война!

Мама вышла из дому. Слышит и мне говорит:

– Вот негодный мальчишка! Вчера тоже кричал: «Пожар! Пожар!» А никакого пожара не было.

Папе к вечеру стало лучше. Он пошел на вокзал прогуляться. Он всегда ходил на вокзал прогуляться. Любил он вокзалы! Сядет на перроне и сидит отдыхает.

Вернулся он очень быстро. Мой папа вошел и сказал одно слово:

– Война!

Он не любил говорить много слов. Такой был человек мой папа!

Мы уезжаем с дачи.

Мне жалко дачу. Жалко мне виноград – он еще не поспел… Жалко мне расставаться с морем…

Но мы уезжаем. Завтра едет на фронт наш папа. Мы будем его провожать. А сейчас мы садимся в машину. И едем в обратную сторону.

Мы едем по той же дороге. Опять еду я с папой в кузове. Но почему мне не весело? Мне даже не интересно. Хотя еду я в том же кузове. И мне могут опять все завидовать…

– Дождь будет, – говорит папа.

– А как же мы?

– Так же, как и сейчас.

– Но ведь дождь…

– Ну и что же?

– Но мы ведь промокнем…

– Промокнем…

А небо совсем серое. И дождь пошел.

Папа мой достает одеяло. И мы накрываемся. Мы сидим под одеялом. Дождь хлещет и хлещет на нас. Всюду льется вода. Наши вещи, наверно, промокли…