У другого мотивация другая: выполнить приказ. Страх перед ответственностью.

Третья мотивация: отомстить за близких, за друга. Победить врага!

Словом, мотивации разные. Но это совершенно другое по сравнению с боевым стержнем, боевым духом, твёрдостью духа. Всё это воспитывается с детства.

Вот говорят духовность. Что значит духовность? Это вера в Бога? А у меня духовность — это интеллект, характер соответствующий, стремление к чему-то, любовь к Родине. А боевой дух — это смелость, настойчивость, умение довести до конца начатое дело… У нас вообще многое путают».

И ещё Аркадий Фёдорович заговорил со мной как-то про героев и привёл один пример:

«Был у меня такой Вася Матаков. Ему присвоили звание Героя за дела, которые он выполнил в составе Западного фронта. Полетел на свой аэродром, а там немцы. Полетел на восток, аж до Мигалово добрался. Написали по его докладу, что он там сделал и сколько штурмовок. Подготовили представление к Герою. Оно пошло. И получил. Но как только получил Героя, с него геройство всё и спало. На задания ходить не хочет, где-то там по ночам шатается. А мне сержанты говорят: "Чего вы нас гоняете то на штурмовку, то туда, то сюда. Пусть герой летает".

Я его взял, завёл в лес и говорю: "Вася (а мы с ним вместе учились), ты понимаешь, что ты делаешь? Ты всё привёл к тому, что у меня люди в эскадрилье летать не хотят. И не хотят на задание ходить. Теперь, ты же сам пойми, неизвестно, как будет складываться обстановка. А ты уже на лаврах, вместо того чтобы поднять дух у людей и помочь!

В общем, дело дошло до того, что его забрали из эскадрильи. Я вздохнул. А мои сержанты пошли в бой"».

Летом 1943 г. 9-й гвардейский участвует в боях по прорыву обороны немецко-фашистских войск в районе реки Миус и освобождению Таганрога.

После переучивания на новые самолёты «аэрокобра» легендарный полк включился в операцию по освобождению Донбасса. От зари до зари работали полевые аэродромы. Одни истребители уходили на сопровождение штурмовиков. Другие на разведку или на патрулирование над линией фронта. Ещё одних поднимали на помощь своим, ведущим неравный бой.

В общем, всё как обычно. Однако 18 августа 1943 г. для Аркадия Фёдоровича бой оказался не вполне обычным. Он проходил на высоте 9000 метров! Патрулируя над своими наземными войсками, Ковачевич, как ведущий группы, по рации получил приказ: немедленно перебросить в соседний район необходимое количество истребителей для уничтожения «хейнкеля» (бомбардировщика Хе-111, часто используемого как разведчика). В это время наш

2-й танковый корпус в районе Мариновки — Куйбышевский форсировал реку Миус, где готовился удар по крупной группировке противника. И вот какой-то «хейнкель» повис над этим районом, став единственным свидетелем о наших передвижениях. Словом, требовалось любыми средствами и немедленно уничтожить этого разведчика.

Д.Я. Зильманович пишет: «…Получив по радио команду следовать в район, где появился вражеский разведчик, комэск повёл туда звено истребителей. Ещё на подходе к заданному району он увидел "хейнкель" выше себя метров на 1500. Заметив четвёрку, вражеский разведчик устремился ещё выше. Ковачевич — за ним. На высоте 5000 метров он начал ощущать кислородное голодание, а "хейнкель" поднимался всё выше и выше.

Ковачевичу пришлось надеть кислородную маску и на высоте 7000 метров включить кислород. Снизу "хейнкель" блокировали два ведомых. Рядом с Ковачевичем шёл Тарасов. Стрелка высотомера уже подходила к 9000 метрам. Комэск попытался вспомнить подобную ситуацию, когда наши лётчики вели бы бой на такой высоте. И не смог вспомнить. Но раздумывать долго не приходилось. Когда "хейнкель" как бы завис на высоте, Аркадий решил атаковать его. Однако первая попытка была неудачной: он промахнулся. Набрав ещё 200 — 250 метров, Ковачевич открыл огонь из всех своих огневых точек. Самолёт врага вздрогнул, но продолжал лететь. Ковачевич знал, что "хейнкель" довольно живуч, и, чтобы наверняка решить исход боя, атаковал его в третий раз. Удар из пушек пришёлся по правой плоскости. Горящий "хейнкель" перевернулся, а затем стремительно понёсся к земле».

«После последней правительственной награды тов. Ковачевич произвёл 27 боевых вылетов, провёл 31 воздушный бой, в которых сбил лично 4 самолёта противника, — будет написано в очередном наградном листе на командира авиаэскадрильи 9-го гвардейского Одесского ордена Красного Знамени ИАП 6-й гвардейской Дунайской НАД 8-й воздушной армии Героя Советского Союза гвардии капитана Ковачевича Аркадия Фёдоровича. — Так, например, 18.8.43 г. вылетев в составе 6 самолётов "аэрокобра" на прикрытие наземных войск в р-н х. Елизаветинский, встретили группу бомбардировщиков противника Хе-111 под прикрытием Me-109, разделив группу на две. Тов. Ковачевич пошёл в атаку зайдя сзади в хвост к последнему бомбардировщику противника и с короткой очереди сбил его, который упал в районе Елизаветинский.

Остальные напарники также сбили 4 бомбардировщика противника, расстроили их строй, которые, сбросив бомбы в поле, повернули на свою территорию.

19.8.43 г. вылетев на прикрытие наземных войск в р-н Кутейникова, встретил группу бомбардировщиков Хе-111, которые несли свой смертоносный груз на головы нашей пехоты. Приказав своему ведомому лётчику прикрыть его, пошёл в атаку на бомбардировщиков и с первой прицельной очереди сбил одного Хе-111, расстроив ряды противника, не дав им бомбить наши войска.

20.8.43 г. вылетев в составе 6 самолётов "аэрокобра" на прикрытие наземных войск, в район Зап. колхоза Мариенгейм, встретили группу бомбардировщиков противника Ю-87 под прикрытием Me-109.

Тов. Ковачевич, отделив от группы двух лётчиков с приказанием связать истребители противника, сам четвёркой вступил в бой с бомбардировщиками. С первого захода, с близкой дистанции один Ю-87, прошитый короткой свинцовой очередью, объятый пламенем, врезался в землю.

Выйдя из атаки, тов. Ковачевич вступил в бой с двумя Me-109. После ожесточённой короткой схватки один из Me-109, объятый пламенем от чёткой прицельной очереди, рухнул на землю, второй не выдержал натиска, ушёл на свою территорию. В этом бою тов. Ковачевич сбил два самолёта противника и его товарищи ещё три не потеряв ни одного своего.

Тов. Ковачевич отлично владеет техникой пилотирования, на личном примере — храбрости и героизме воспитывает своих подчинённых, как малой кровью бить врага.

На все сбитые самолёты противника имеются подтверждения…»

В октябре 43-го Ковачевича постигла неудача. Произошло это над р. Молочной в районе Мелитополя, на 4-м Украинском.

Аркадий Федорович вспоминает: «Я во главе восьми "аэрокобр" вылетел на прикрытие наземных войск. Боевой порядок был построен в два эшелона: ударная группа — 4 самолёта, в которой находился я, и прикрывающая группа — 4 самолёта — вторая четвёрка, следовавшая сзади, слева и выше. Истребители активности не проявляли. Патрулирование происходило на исходе дня. Надеясь на бездействие истребителей противника, мы ослабили осмотрительность. И лишь удар сзади дал мне знать, что я атакован.