– Ясно, – коротко произнес он, когда Катарина закончила. – Не думал, что такая женщина как ты, способна извиниться перед «мальчишкой». К сожалению, я вижу худшие стороны человека, при этом упуская все хорошее. Быть может, это тоже часть проклятия… – бормотал он едва слышно, а потом вдруг очнулся и уже громче добавил: – Знаешь, мои тюремщики, как и связывающийся тогда с тобой некромант, оказались чересчур самоуверенными и болтливыми.

– О чем ты? – мистик вконец перестала понимать его мысли. Даже накатило разочарование от того, что юноша остался спокоен. Она сказала ему то, чего не сказала бы никому другому, даже если бы была виновна. То есть, распинаться перед кем-либо она точно не собиралась и сейчас пыталась лишь проявить благодарность.

Реннет медленно отвел со лба челку темно-русых волос, заговорив:

– Мне известно об отданных тобой распоряжениях давно. Не собираюсь лгать, говоря сейчас, что не обвиняю тебя в случившемся. Еще как обвиняю, и даже немного зол. Не представляю, каким меня видят остальные, но я живой человек. И мне было очень больно, когда каленое железо касалось тела, оставляя жгучие рубцы, или когда холодные руки палачей ломали мои пальцы. Я терял сознание не раз, кричал не раз… – голос ренегата неожиданно надломился и он замолчал. Карие глаза уперлись в стену напротив.

Катарина не могла произнести ни слова. В голове все еще слышался тихий голос юного мага. Мысли затормозились.

«Так он знал все с самого начала? Такое возможно? Он… он ни разу не обмолвился об этом. Я не видела обвиняющего взгляда в собственный адрес, не чувствовала исходящей от него злости. Ведь такое не скрыть… тем более от меня».

Тем временем, в глазах юного мага появилась твердость. Он некоторое время просто смотрел на женщину, а потом сказал нечто поистине странное и одновременно неправильное:

– Я хочу, чтобы ты сломала мне пальцы лично.

– … ?

Катарина вскочила на ноги и опрокинула стул, на котором только что сидела. Ее лицо словно оледенело, а зрачки сузились.

– Ты шутишь, да? – хрипло спросила она. – Знаешь, за такие слова я могу окончательно избавить тебя от конечностей!

– Вовсе нет, – отозвался тот. – Я хочу исключить все неудобства. Заклинания Призрака способны исцелить мне пальцы, однако… перед этим их нужно сломать. Как сама утверждаешь, в первый раз это сделала ты, а значит повторить все, не должно составить труда. Во второй раз всегда легче…

Секундой позже комнату огласил звон пощечины, и лицо юноши обожгло что-то горячее. Он с неподдельным изумлением уставился на стоящую перед ним девушку, одновременно прикоснувшись к покрасневшей щеке.

– Сопляк! – женщина даже задрожала от гнева. Она совершенно не чувствовала руку, которой только что съездила по физиономии мальчишки. – Я не желаю даже слушать о чем-то подобном! – сказав так, она резко развернулась и, подойдя к двери, схватилась за ручку. «Немного жаль, но, похоже, он считает меня монстром. И надо признать, я и вправду им являюсь…» – подумала она.

– Просто хочу убедиться кое в чем, и если будет нужно, готов вытерпеть еще десять пощечин! – донеслись до нее следующие слова ренегата.

Такого Катарина не ожидала.

– Убедиться? В чем? – спросила она, не оборачиваясь.

Тот молчал, видимо не зная, как выразить словами собственные мысли. Бледное лицо и плотно сжатые губы выдавали в нем напряжение. Единственное, что он смог в конце концов произнести:

– Не знаю…

Дверь комнаты закрылась, и послышался звук удаляющихся по коридору шагов.

– Уррр! – чуть не закусил губу юноша, когда кость указательного пальца правой руки выскочила из сустава.

Катарина со смесью тревоги и сомнений посмотрела ему в лицо.

– Ты в порядке?

Девушка старалась в точности следовать указаниям Ладана, на данный момент накладывающего заклинание восстановления, но каждый раз, слыша болезненный стон Реннета, вздрагивала сама.

– Думаю, будь это он, – юноша метнул короткий взгляд на сереброволосого мага, – я бы давным-давно валялся без сознания. – Он выдавил из себя кривоватую вымученную улыбку. – Рад, что ты все же согласилась взяться.

Катарина не ответила. Она сама не понимала причину того, почему передумала и пошла на этот поистине идиотский шаг. И чувствовала она себя сейчас просто отвратительно. Хотя ей уже приходилось видеть физические пытки, но не участвовать в них самой. Тонкие и бледные пальцы юного мага казались чрезвычайно хрупкими, но ломая их, женщина ощущала такое напряжение и нехватку сил, будто это железо. С нее градом катил пот, что заставляло чувствовать абсолютно беспомощной.

– Хорошего ты мнения о моих способностях лекаря, – отозвался Призрак, поглощенный его рукой. Приходилось осторожничать, поэтому исцеление проходило медленно.

Реннет ответил ему:

– Возможно, у тебя получаются очень сильные и эффективные заклинания исцеления, однако глядя на то, как ты машешь двуручным мечом, невольно в дрожь бросает.

– Хм… вот, значит, почему ты обратился ко мне только сейчас, – усмехнулся тот.

Юноша глубоко вздохнул и промолчал. Эта сцена со стороны могла показаться забавной, если не серьезность происходящего.

С негромким «Начинаю!» Катарина нажала на очередной палец и уже спустя мгновение услышала ругательство Реннета, подтверждающего, что сейчас ему очень несладко. Честно говоря, она не ожидала от него подобной сдержанности и спокойствия, если можно так выразиться. Все его крики являлись лишь способом прогнать напряжение из тела, и было похоже, будто для него не в новинку болевые ощущения.

Заметив на себе пристальный взгляд, юный ренегат поднял глаза.

– Что? – немного удивленным тоном спросил он у нее.

– Не знала, что ты так легко перенесешь это.

На что Реннет сообщил ей, что физическая боль, по сути, не страшна, если ее не боятся. Часто именно страх усиливает ее многократно. Однако если боль очень сильная, терпеть и пытаться справиться с ней – худший вариант. Велика вероятность потерять разум. Лучше всего облегчить стресс громким воплем. Так обучали в Гильдии Теней юных воинов, причем уроки часто сопровождались наглядными примерами.

– Но знаешь, – тут он слегка нахмурился. – Бывает боль, от которой не избавится криком. Она рвет душу на части и сводит с ума. И время не в состоянии тебя спасти, также как друзья, семья, и любой другой человек. Только ты сам.

– О чем это ты? – осведомился Ладан, не заметив странной отрешенности в глазах юного мага. Он кивнул Катарине.

Раздался новый хруст. Лицо Реннета исказилось гримасой новой боли.

– Ни о чем, – сказал он, после того как отдышался.

В общей сложности исцеление заняло пару часов, а затем юноше пришлось несколько сотен раз сгибать и разгибать пальцы обеих рук, чтобы восстановить гибкость. Судя по тому, как он при этом морщился – задача оказалась не из приятных. Ладан ушел сразу же, закончив свою работу, но Катарина предпочла остаться. Девушка чувствовала себя совершенно выжатой, но у нее оставались к Реннету вопросы.