Вот на этом он и проснулся. Пот заливал лицо и голое плечо, на котором он лежал подбородком. Любаня в смешной, очень женской и непрактичной ночнушке спала в дальнем конце кровати. Она в последнее время старалась держаться от него подальше. Он заметил это, но пока не подал вида, наступит время – сама скажет, что с ней происходит, если захочет. Кажется, у нее такое было, когда она ждала Ромку.

Поднялся, вдохнул свежего воздуха. Да, умеют эти трехногие строить – в его спальне, несмотря на внешнее отсутствие вентиляции, было прохладно, свежо и легко дышалось. А вот зимой, скорее всего, будет иначе – уютно и не холодно.

Он подошел к Ромке. Тот почему-то тоже лежал, не думая спать, смотрел, поблескивая в полумраке очень светлыми даже для Гриневых глазенками. Рост взял его на руки, пригладил взъерошенные вихры. И почему у детей после сна волосенки всегда так заламываются? Стоп, он, должно быть, совсем плох. Не понимает, что видит его… Значит, уже наступило утро, и на четверть открытый световой люк в крыше дает такой вот призрачный свет.

Они вышли на крыльцо, вернее, вышел Рост, а Ромка сидел на его руках, поворачиваясь вперед всем тельцем. Крыльцо это явно изобрели люди, в городах Широв ничего подобного не замечалось, а тут, в Боловске, – каждый второй дом без него не обходился. Ну и правильно, должно же хоть что-то в нас от людей остаться, решил Рост, крыльцо – очень даже подходит для этого.

Мама, конечно, уже встала, готовила завтрак на летней, садовой печке. Заметила их, помахала в воздухе ложкой, значит, как всегда, готовит утренние лепешки. Говорят, кто-то на их улице из соседей печет лепешки и разносит за небольшую плату по городу. Может, договориться, чтобы им тоже поставляли, тогда мама сможет на полчаса дольше спать?.. Все-таки здорово он вник в это мирное, домашнее житье. Прошлый раз, перед отправкой в качестве наблюдателя к пернатым, такого не чувствовал…

Вот оно – Боец, его жена, которую зовут, кажется… Да, Сонечкой. Вот у них-то все и происходит. Вот у них-то и нужно узнать, что творится. Или ничего не творится, ведь за ним не пришли, никто его пока не потревожил, а была бы надобность, непременно получилось бы по-другому… Нужно взять себя в руки.

Мама, кажется, ничего не чувствует, она свалила последние лепешки на заранее приготовленный для этого медный противень, подхватила полотенце, халат, убежала в душ. Да, с душем здорово вышло – все-таки в городе был недостаток воды, но в их район ее еще подавали, Рост и запасся как мог, наносил целую бочку. А из бочки уже подливал в бак на душе, пока он тут – хоть этим родным помогает.

Стараясь успокоиться, покормил Ромку, поел сам. Любаня тоже проснулась, позавтракала, стала собираться на работу. Тогда Рост и решился.

– Знаешь, ты сегодня останься.

– Что? Ты… хочешь, чтобы я задержалась?

В лице Любани появилось уже знакомое, но еще непривычное выражение. Словно она и знала что-то, но и скрывала, и любила, как прежде, но и старалась отдалиться.

– Хочу, чтобы ты вовсе осталась с Ромкой. А вот я должен идти.

– Куда?

Что Ростик на это мог ответить?

– Пока не знаю. Но что-то вокруг происходит.

– Как-то это подозрительно звучит, – но волновалась Любаня о чем-то совсем не о том, что ощущал Рост. И как это она за последние месяцы так здорово утратила с ним контакт?

– Давай, Любань, вот о чем договоримся. Я не знаю еще ничего, но сегодня, ради безопасности Ромки, никуда не ходи. По крайней мере, пока я не вернусь. А если я…

Да что, собственно, он?

В общем, толком так ни в чем и не разобравшись, оделся, почему-то по всей форме, едва ли не полные доспехи зашнуровал. Правда, все-таки удержался, остановился только на кирасе и двух щитках на предплечьях. Хорош он будет, если все ему только привиделось, а на самом-то деле ничего особенного не происходит… Но обоймы он взял все, что были в доме, – два подсумка, и даже две гранаты добавил. Любане, поколебавшись, оставил свой знаменитый на весь город наган. Она толком так и не научилась из него стрелять, жаль было патроны тратить на это обучение, но в случае необходимости – Рост был уверен – пустит его в дело не раздумывая.

Потом поцеловал жену. И должно быть, именно этот поцелуй заставил ее наконец осознать, что нечто с этим миром действительно не в порядке. К счастью, маме этого пояснять не пришлось, она все увидела, покачала головой, но расспрашивать не стала, а просто убежала на работу, там она сама все узнает, и даже вернее, чем Рост.

Немного смущаясь своего вида, чего с ним уже давно не было, Рост прошагал через весь город, кивая знакомым, поздоровался с ребятами, которые расслабленно держали пост на дороге к обсерватории. Они ничего не знали, Рост это сразу понял по их лицам. Знали бы – хоть что-то, намеком, то высказали бы.

Перед обсерваторией, как ему показалось сначала, тоже царило спокойствие и мир. И лишь потом он вдруг увидел, как в сараюшке за главным зданием спешно грузят в телегу, в которую были запряжены сразу пять волосатиков, какие-то темные, должно быть, еще с Земли ящики. В них что-то очень тонко позванивало, а иногда скрежетало. Рост подошел ближе.

Погрузкой руководил, конечно, Перегуда. Он спешил и боялся. Он даже покрикивал на трех солдатиков, приданных обсерватории для охраны, чего с ним, вероятно, никогда прежде не случалось. Заметив Ростика, он вдруг схватился за сердце, потом мотнул головой. Широко шагая, приблизился и, не здороваясь, спросил:

– Гринев, а я и не заметил, как ты подошел. Ты как-то очень ловко научился подкрадываться.

– Я не подкрадываюсь, я теперь всегда так хожу, – почему-то грустно ответил Рост. Он не хотел спрашивать в лоб, что тут происходит. Ему показалось, что, если он спросит, Перегуда может и не ответить.

– Да, с людьми тут разные перемены происходят… Ты уже знаешь про треугольники?

Рост улыбнулся. Тактика выжидания принесла свои плоды.

– Ничего пока не знаю.

– А как же?.. – Перегуда сделался настороженным и внимательным.

И тогда Рост быстро рассказал, что почувствовал перед пробуждением. И пояснил, что пришел сюда, потому что ему показалось – именно тут он впервые все это видел, хотя еще и не понимает, что именно.

– Да, да, – кивнул Перегуда, о чем-то размышляя. – Твои знаменитые предвидения… – Он посмотрел на работающих солдат. Прикрикнул: – Сержант, еще три ящика, и отправляйте. Да не забудьте одного бойца отправить при оборудовании для охраны, и чтобы они там все разгрузили, а то так и простоит телега во дворе, знаю я их.

– С чем телега? – спросил Рост.

– С оборудованием для изготовления оптических приборов. Понимаешь, мы тут кое-что себе набрали в мастерских университета, в политехе… И сами приборы, как образцы, конечно… Ну, ты видел, – он мотнул головой в сторону висящего высоко в небе воздушного шара. – Тот дальномер, например… Вот теперь хочу все это сохранить в бомбоубежище под Белым домом. Там самое лучшее наше бомбоубежище… На всякий случай. Что бы ни происходило, а приборы должны уцелеть.