...Итак, телефоны не работают. Нигде. Почему? Чтобы никто не потревожил влюбленных в их уютном гнездышке или зачем-то еще?..

И кто их выключал? И когда? Сам Анатоль два или три дня назад? Или прекрасная Аннет сегодня лазила по всем углам, старательно выдергивая из розеток шнуры?..

– Значит, Рио! – громким голосом с ликерным послевкусием провозгласил Алекс. – А Париж вы любите?

– Честно? – Аннет засмеялась.

– Хотелось бы.

– Он мне надоел.

– Вот как.

Она пожала плечами, как будто извиняясь:

– Я знаю, вы живете в Париже, да? Вам не надоедает? Та-а-акие толпы, и та-а-ак много русских! А я от них устаю, да и проходу мне не дают.

– Поклонники? – не удержался Алекс.

– Ну да. – Она не заметила никакой иронии. – Все говорят – там магазины! А вот я не люблю парижские магазины. В Нью-Йорке гора-а-аздо, гора-аздо интереснее магазины! И вообще как-то веселее. У моей подруги пентхаус на Манхэттене, и там такие виды! Конечно, не как в Рио, но все же! Вы согласны?

– Согласен. Виды.

– Ну вот!.. Я люблю там валяться на диванах, смотреть на Гудзон и пить шампанское!

Где-то зазвонил телефон, и Аннет зачем-то сообщила:

– Это мой!

Было совершенно очевидно, что это ее телефон, во-первых, потому что все остальные выключены, а во-вторых, потому что он разразился песней «What The Fuck», которая в точности соответствовала Аннет, пентхаусам, гамакам и Рио-де-Жанейро.

...Интересно, сколько ей лет? Она ведь не так чтобы оглушительно молода! Должно быть, под сорок, никак не меньше.

А если Анатоль Кулагин – это просто «последний шанс»? Бывает «последний шанс» у подобного рода женщин или не бывает?

Алекс вдруг понял, что о жизни на обратной стороне Луны он не знает ничего. То есть вообще ничего, и даже с трудом ее себе представляет.

Как они живут? На что? И чем?

Что едят на завтрак? О чем думают в три часа ночи под аккомпанемент бессонницы, а она довольно подлый аккомпаниатор, сыграть может все, что угодно, и не денешься никуда, приходится вслушиваться в то, что играют, подтягивать, вспоминать, страдать, болеть!

И они тоже болеют и страдают? Думают о смерти? Пытаются понять смысл жизни?

Вот эта женщины тоже пытается? И олигарх... как его там... Сосницкий в Лондоне?

И Анатоль тоже пытался?.. Тоже искал и не находил ответов?

Но вот что ужасно: ему-то приходится держать ответ уже сегодня, сейчас, отвечать за то, что сделано и надумано, и он отвечает?!

Вот прямо сейчас!

Алекс вдруг так взмок, что майка моментально прилипла к груди, и пришлось оттянуть ее немного, чтобы вздохнуть.

Неужели я настоящий и действительно смерть придет?..

– Петечка, нет, – умоляюще говорила в отдалении Аннет. – Пока еще нет. Не приехал. Ну, я звонила, но у него телефон не отвечает. Нет, звонок идет, а трубку он не берет. Я не знаю!.. Петечка, ну что ты сердишься на меня?! Да все будет в порядке, говорю тебе! Ну, тогда не получилось, сегодня получится! Да он, наверное, позабыл его где-нибудь!.. Ой, ну все, все!.. Водитель здесь. Я сделаю все, как ты велел! Ну, все будет океюшки! Ну, бай, бай.

– Петечка? – шутливо спросил Алекс, когда она перешла к барной стойке и стала наливать себе еще. Он облокотился о прохладный камень стойки и поболтал в своем стакане лед. – Вы, оказывается, ветреная девушка, Аннет!

Она взглянула на него сияющими глазами. После разговора настроение у нее вдруг улучшилось, как будто она сделала трудное дело.

– Нет, нет, я совсем не ветреная! Я очень постоянная, правда. Петечка – мой старый друг. Он просто обо мне беспокоится.

Так беспокоится, подумал Алекс, что звонит и проверяет, где ты и приехал ли уже к тебе твой любовник?! И спрашивает, звонила ли ты ему?! А ты оправдываешься и как будто юлишь немного?..

Он спросил наугад:

– Это Петечка познакомил вас с Анатолем?

Она так удивилась, что пролила немного из стакана.

– Откуда вы знаете?.. Да. – Она отпила глоток и сказала, как будто удивляясь себе: – Нет, но Анатоль же очень интересный человек! Необыкновенный, правда?..

Алекс внимательно смотрел на нее.

– А что такое? Ну, на самом деле интересный! И пишет так... умно! Вот на прошлой неделе я читала его колонку, и там написано, что скоро прилетят инопланетяне и из всех нас сделают зомби. И мы будем послушными рабами без своей воли. Мне понравилось. Он сказал, что это аллегория.

– Возможно.

– Он путешествовать любит и очень много знает про Прованс или про Тоскану. И всегда рассказывает. А еще ему однажды подарили пистолет, потому что один из его однокурсников сейчас генерал ФСБ, а Анатоль сказал, что это символично, ведь у каждого писателя на стене должен висеть пистолет.

– Ружье, – поправил Алекс. – Оно должно выстрелить в третьем акте. И не у писателя... а впрочем, неважно.

– Вот-вот! – обрадовалась Аннет. – Именно так он и сказал! Ему вообще все время что-то дарят! Вадим гамак подарил, тот фээсбэшник пистолет, а еще такую красивую палку с головой мертвого бульдога! Она из какого-то необыкновенного дерева и вся серебром так красиво... покрыта.

– Инкрустирована, – подсказал Алекс.

– Ну да! И мне с ним очень, очень интересно!..

– Я верю, верю.

– И он сказал, когда мы поженимся, то будем вместе вести программу на радио! Он считает, что у меня божественный голос. Просто божественный!..

– Вы вообще божественная.

– Я, правда, на радио не хочу, там же не видно ничего, только слышно! Хотя сейчас все радиостанции в Сети размещают видео, но это все не то, не то!.. Мне хочется на телевидение, это гораздо, гораздо интереснее! И Анатоль сказал, что поговорит с генеральным продюсером Первого канала, и он мне устроит свою передачу. Когда мы поженимся, конечно.

– И когда это будет?

– Ну-у-у, – она долила себе еще и сделала большой глоток, – я точно не знаю. А что? Наверное, скоро. Нет, нет, о-о-очень скоро! Петечка говорит, что все это можно сделать моментельно. Петечка мой друг, ну, я вам рассказывала.

Алекс кивнул.

– Анатолий Петрович уже сделал вам предложение?

– Боже мой, ну, конечно! – Теперь она говорила очень быстро, и глаза у нее блестели. – Он мне сделал предложение сразу же. Он сказал, что я его мечта, его муза! И цари будут кидать к моим ногам свои царства. Правда, красиво?

– Очень.

– И вообще мы с Анатолем на той неделе улетаем в Нью-Йорк. Я его уговорила! Он мне обещал. Мы возьмем открытую машину, ну, такую, как из кино... Господи, как же она... Еще лошади такие есть.