— Как бы он нас перед собой не поставил, — едва слышно сказала Лада. — Я тут подумала и поняла, что он практически не при делах остается, если что. Нигде ни за что не расписывается, все по родственникам рассовывает. Братья, сестра по нескольку фирм имеют, а он скромно в министерской дачке живет…

— Ты просто устала, — сделала заключение Вика. — Лучше скажи, художника нашла?

— Стасов приедет, спрошу, как у него дела в этом плане продвигаются. Я ему поручала.

— Он еще в этой, как его, — Вика нахмурила лобик. — Дарасунии?

— В Дарасуне, — поправила ее Лада.

* * *

На село опустилась ночь. Матвей сидел в темноте, на стуле напротив окна, вслушиваясь в доносившиеся с улицы звуки. Тишину пару раз нарушили голоса прогуливающейся молодежи да проехавший мотоцикл.

Неожиданно в руке заработал виброзвонок телефона. Кораблев приложил трубку к уху и поморщился от раздавшегося из нее крика:

— Это Тумаркин! Прости… Простите, что сразу не позвонил!

— В двух словах, у вас все в порядке? — перебил Матвей.

— Я сделал, как вы сказали…

— Когда они пришли и где сейчас?

— Точно не скажу, — растерялся врач. — Полчаса назад… Может меньше… Мариночка, сколько времени?

— Вы успокойтесь, — вздохнул Матвей. — Мне важно знать, где они сейчас?

— Никого нет, вся лестница залита кровью… Меня теперь затаскают, — причитал доктор. — Вы придете?

— Полиция приехала? — поморщился Матвей.

— Почти сразу. Я даже не ожидал…

— Вы при них звоните? — нахмурился Матвей.

— Нет, что вы? — Тумаркин заговорил тише: — Капитан Кукушкин сказал мне принести разрешение на оружие и охотничий билет.

Матвей увидел, как улицу осветил свет автомобильных фар, и встал со своего места. У дома остановилась машина. Послышались звуки открывающихся дверей и приглушенные голоса. Стукнула калитка, раздались семенящие шаги нескольких человек и приглушенные голоса. Было понятно, двое несут третьего. Кто он?

— Мне про вас не говорить? — спросил Тумаркин.

— Расскажите все, как было, — заторопился Матвей. — Можете начать с самой Москвы. Теперь это не так важно.

Он отключил связь, сунул трубку в карман и забрался под кровать.

Бандиты ввалились в дом со стонами, тяжелым дыханием и злой бранью в адрес «лепилы». В комнате вспыхнул свет.

— Шторы закрой! — прохрипел кто-то.

Матвей увидел три пары ног, обутых в спортивную обувь. Одна была в крови. Один из бандитов едва передвигал ногами. Его подтащили к кровати, после чего она прогнулась.

— Сука! — со свистом сказал раненый.

— Свояк, что теперь делать? — торопливо спросил кто-то.

— Уматывать надо, — как само собой разумеющееся сказал другой голос.

— Таран, — позвал раненый, — посмотри, что там у меня?

— Сейчас, только руки вымою, — один из мужчин вышел.

— Крым, — продолжал стонать Свояк, — воды дай.

— Таран не велел, — испуганно ответил парень, которого назвали Крымом.

Восстановив в голове увиденные на записи лица бандитов, Матвей догадался, кому из них какой голос принадлежит, и понял, кого и как зовут.

Вернулся Таран.

— Каков лепила жук оказался! — прерывисто дыша, недоумевал Свояк. — Кто бы мог подумать?

— А ты уверен, что это он? — спросил Таран. — Темно было!

— А еще кто мог быть?

— Не знаю, — Таран склонился над кроватью.

Послышался звук рвущейся материи.

— М-мм, — застонал Свояк.

— Слушай, — оживился Крым, — а ведь Кораблева так и не нашли.

— Думаешь, это он? — догадался, что хотел сказать дружок, Таран.

— Похоже на то, — согласился Свояк. — Ну, что?

— Хреново дело, — Таран выпрямился. — Тебе точно в больницу надо.

— Ты спятил?

— Свояк, дробь хоть и мелкая, но она не успела разлететься и горстью тебе в живот вошла. Он уже вон как раздулся. Стоял бы дальше, она и одежду не повредила бы, а так…

— У меня рука немеет, — всхлипнул Крым.

Матвей догадался, что он тоже ранен.

— Здесь оставаться опасно. — Свояк скрипнул зубами. — Надо хотя бы свет погасить.

— Это точно, — согласился Таран и направился к выключателю.

Раздался щелчок, и комната погрузилась в темноту.

— Погоди, а повязка? — слабеющим голосом спросил Свояк.

— Зачем она тебе? — ошарашил Таран. — Пойми, утром здесь будет полиция, а до этого времени нам надо уехать в Читу.

— С чего ты взял? — ужаснулся Свояк, догадавшись, что задумал Таран.

— Все очень просто, нашу машину здесь видели, — продолжил за Тарана Крым. — Как только новость о стрельбе у Тумаркина разнесется по деревне, про нее вспомнят.

— Ну и пусть, — выдержав паузу, выдохнул Свояк. — Что мы такого сделали?

— Совсем ничего, — хмыкнул Таран. — Только вот мне не в кайф идти паровозом по убийству Татьяны.

В комнате воцарилась тишина. Ее нарушил Крым:

— Что ты сказал?

— Что слышал, — загремел стул и послышались шаги.

Матвей понял, что Таран отошел к окну.

— Поясни, — с тревогой в голосе потребовал Крым.

— Нет никакого Шкипера, — устало проговорил Таран. — Это он завалил ее…

— Сучонок, — прохрипел Свояк. — Я же сказал, отключить… М-мм!

— Я сразу заподозрил, что здесь что-то нечисто, — усмехнулся Таран. — Про детектор как-то настойчиво намекнул.

— Значит, ты все видел? — упавшим голосом спросил Свояк.

— Не только видел, но и записал, — подтвердил Таран.

Матвей догадался, что речь идет о записи, которую он нашел в ноутбуке.

— Хорошо, уезжайте, — неожиданно смирился с решением подельников Свояк.

— Не угадал, — изменившимся от волнения голосом возразил Таран. — Уедем мы, а ты ментам все и расскажешь. Терять-то тебе нечего. Если даже Татьяну на тебя повесят, то от Кротова и Чемеза я точно не откручусь.

— А я? — раздался голос Крыма.

— Козлы, только попробуйте! — простонал от бессилия Свояк и попытался сесть.

— Лежать! — раздался легкий шлепок.

— Сука! — с досадой просипел Свояк. — Убивай, чего ждешь?

— Ты теперь должен нам рассказать, где денежки, — с придыханием сказал Таран.

— Хрен угадали! М-мм! Ах! — кровать вздрогнула.