– Извините, я тоже пойду… – потерянным голосом сказал Павел.

Он вышел.

– В общем-то, все могут расходиться, расследование закончено, – проговорил Тамерлан. – Будем надеяться, что завтра до нас доберется полиция.

– И мы наконец-то сможем убраться отсюда, – скривилась Инна.

Гости потянулись к выходу.

– Артем, – растерянно произнесла Диана, подходя к молодому человеку.

– Убирайся.

– Артем, послушай… – начала девушка.

Однако юноша отшатнулся от нее:

– Почему ты не отрицала? – крикнул он. – Ты все знала? Знала, что Тигран мой отец, и просто… просто решила попользоваться мной.

Он, не глядя на нее, развернулся и пошел прочь из библиотеки. Вдруг дверь распахнулась и на пороге возник Павел Виноградов.

– Там Катя отравилась…

***

Они вошли в номер, занимаемые Виноградовыми, почти всей толпой: Тамерлан с Женей, Юля и Саид, Татьяна и Николай, а следом – Павел и Артем. Екатерина лежала на кровати, мертвенно-бледная. Дыхание женщины было прерывисто. Услышав, что в комнату вошли, она с трудом открыла глаза.

– Что вы приняли? – подбежал к ней Тамерлан.

– То же, что подсыпала Теосянам, – прохрипела женщина – слова ей давались с трудом.

– Нужно что-то сделать, промывание или еще что, – пробормотала Женя.

– Не нужно, – покачала головой Екатерина. – Да и бесполезно. Я приняла слишком много, через пару минут все будет кончено.

– Почему, ведь Тигран мучился несколько часов, значит, еще есть шанс… – со слезами в голосе прошептал Павел. – Катя, как ты могла?

– Прости меня. И ты, Артем, прости. Просто, – она с трудом сглотнула, – просто я очень сильно тебя люблю, сынок. Мне было больно видеть, как она пользуется тобой. А теперь уж все равно.

Екатерина закрыла глаза. Через несколько секунд она с трудом подняла отяжелевшие веки и взглянула на Тамерлана.

– Эту отраву я купила у нас в деревне, откуда родом моя бабка. Там издавна женщины вот так травили неугодных мужей: за пьянку, за то, что бил. Мало ли причин найдется? Не знаю, что это за яд, но продавшая мне его женщина сказала: хочешь, чтобы ненавистник помучился, всыпь щепотку, а если хочешь, чтобы сдох в считанные минуты, то сыпь все. И в том, и в другом случае обратного пути не будет. Диане-то я чуть-чуть насыпала, хотела, чтобы она страдала. А сама вот приняла все, что было…

– Господи, Катя, что же это, а? – подсела к ней Юля и взяла за руку.

– Прости меня, Юля, устроила вам тут… – она попыталась пожать руку хозяйки отеля, но сил не было.

Екатерина вдруг сильно закашлялась, на губах выступила кровавая пена. Когда приступ чуть отпустил, она прошептала:

– Теперь оставьте меня все. Умирать нужно в одиночестве.

Все вышли из комнаты, кроме Павла и Артема, не пожелавших оставить Екатерину в ее последние минуты.

Они собрались в библиотеке: хозяева «Вишневых гор» Юля с Саидом, Тамерлан с Женей да Татьяна Кораблева с Николаем Шевцовым. Другие постояльцы давно разъехались. После того, как дороги были расчищены и Тамерлан передал дело в руки местного следователя, увезли тела Тиграна Теосяна и Екатерины Виноградовой. Расследование было закрыто в связи со смертью преступника. Сразу после этого уехали Доронины и Диана Теосян. Виноградовым пришлось задержаться и решить вопросы с перевозкой тела Екатерины и похоронами. А вчера отель покинули Полина и Жан Винтер. Вскоре предстояло и Жене с Тамерланом собираться в дорогу.

За окном давным-давно стемнело. С неба, лениво кружась, опускались крупные хлопья снега.

– Ты гляди, снова снегопад начинается, – покачал головой Тамерлан, отходя от окна. – Надеюсь, больше нас тут не заметет.

Он сел на диван рядом с Женей и начал раскуривать острую со вкусом гвоздики и корицы сигару. Ими щедро поделился перед отъездом Жан Винтер.

– Не правильно рассуждаешь, следователь, – улыбнулся Николай – они уже были с Тамерланом накоротке. – Заметет – полбеды. А вот не дай бог, опять какой душегуб объявится, тогда пиши – пропало.

– Коля, типун на твой дурацкий язык, – сморщила красивый нос Юля. – Никогда ты не умел шутить.

Женя отсела на другой край дивана, отмахиваясь от дыма.

– Господи, бросишь ты когда-нибудь дымить или нет, – возмущенно нахмурилась она.

– Боюсь, Женя, – засмеялся Саид, – он теперь перейдет на сигары. Подсадил его Жан.

Саид и сам с удовольствием пускал одно дымное кольцо за другим.

– Я вот что все хотел спросить, – сказал он, глядя на двоюродного брата. – Ты что, и правда всех подозревал?

Тамерлан усмехнулся:

– Такая уж у меня работа.

– Нет, серьезно? – возмущенно пробасил Саид. – Брата родного подозревал?

– Скажем так, я предполагал, что убийцей мог оказаться любой из присутствующих, но был уверен, что ни ты, ни Юля не делали этого.

– Почему это в них ты был уверен, а в нас нет? – возмутилась Татьяна Кораблева.

– Ну, Саид – мой брат. Знаю, что кровь у него горячая. Он мог бы убить спонтанно, в приступе ненависти или ярости, но не стал бы заранее задумывать убийство. То же самое могу сказать и про Юлю. Как подметила моя жена – новоиспеченный сыщик, – он бросил лукавый взгляд на Женю, – Юля бы могла всадить нож в ненавистного ей человека, но травить исподтишка не стала бы, не тот характер.

– А у нас с Татьяной, значит, тот? – сказал Николай.

– Да нет. Конечно, говорят, что месть – блюдо, которое подают холодным, но как-то не укладывалось в голове, чтобы двадцать лет Татьяна вынашивала план убийства Теосяна. Да и ты, Коля, прости, но трусоват для душегубства. Кишка у тебя тонка.

Николай расхохотался.

– Я что-то не понял: меня сейчас оскорбили или похвалили?

– Похвалили, Швамер, похвалили, – Саид похлопал друга по плечу.

– Вспомнил мое старое прозвище, – покачал головой Николай. – Давно меня так никто не называл. Надо бы за это выпить.

Николай встал и прошел к бару, где начал со знанием дела изучать этикетки на бутылках.

– Подозревал я, прежде всего, Диану, – продолжил Тамерлан. – Ей было проще всех совершить убийство, но я никак не мог понять ее выгоды, тем более после того, как она рассказала об их с Теосяном брачном договоре. Ну а потом, после слов Екатерины и ее неприкрытой ненависти, в голове все сложилось одно к одному, – развел руками Тамерлан.

– Н-да, Катя, Катя, – прошептала Татьяна. – А мне ее жалко. Столько тайн и ненависти в душе хранить. Жаль, что она не нашла другого способа убрать Диану из жизни Артема.