* * *

Спустя десять минут наемный экипаж остановился перед ювелирной мастерской господина Монде. Лайза легко спрыгнула на мостовую и протянула кучеру монету.

– Сдачи не надо, – бросила девушка.

– Спасибо, милая, – прокряхтел кучер.

Лайза улыбнулась. С ее первой и пока последней встречи с господином Монде прошло около пяти лет. Но обстоятельства той встречи воровка прекрасно помнила и не сомневалась, что и ювелир их не забыл.

А дело было так. Достопочтенный господин Монде затеял аферу. Он планировал сделать то, в чем подозревала господина Зонери княгиня Лагарде. Свен Монде решил подменить (и с успехом подменил) несколько крупных драгоценных камней в украшениях своих клиенток. И все бы ничего, если бы на эти самые драгоценности не покусилась Лайза. Воровка была неприятно удивлена, когда обнаружила стекляшки. Господин Монде был неприятно удивлен, когда обнаружил на пороге своей мастерской шантажистку.

Да, Лайза посчитала недопустимым закрывать глаза на преступление Свена Монде и на собственное унижение. Она потребовала деньги за молчание и очень скоро получила их.

Впрочем, последнее в сложившихся обстоятельствах мало заботило Лайзу. И она не испытывала никаких угрызений совести, открывая знакомую дверь. Тем более что не стоило наивно полагать, будто за последние пять лет господин Монде ни разу больше не воплотил в жизнь свой гениальный план.

Девушка вошла в знакомое тесное, но уютное помещение. Хозяин мастерской – средних лет упитанный мужчина с покрытой аккуратным париком головой – сидел за массивным столом. Он был настолько увлечен изучением разложенных перед ним бумаг, что заметил появление Лайзы только тогда, когда ее наглая ручка завладела одним из документов.

– Что?.. Кто?..

Господин Свен поднял голову, рассеянно взглянул на посетительницу, мыслями продолжая оставаться со своими бумагами. Лайза очаровательно улыбнулась. Признав воровку, Свен Монде недовольно поморщился, спешно собрал бумаги и придавил их сверху локтями.

– Снова ты? Денег больше не получишь. В прошлый раз я заплатил тебе достаточно.

– В прошлый раз ты расплатился со мной за прошлые грехи, – ответила Лайза.

Ювелир вздрогнул. Лайза улыбнулась еще прелестнее. Она не ошиблась в своем предположении: с момента их последней встречи господин Монде, как видно, одурачил немало народу.

Ювелир догадался о мыслях незваной гостьи. Беспокойство и удивление первых минут отступили. Тонкие губы растянулись в ответной улыбке, глаза сощурились, словно предупреждая возможные угрозы в адрес их обладателя. Ювелир приготовился защищаться.

– Ума не приложу, о чем это ты, девочка, – проговорил господин Монде, сцепляя пальцы рук и надменным взглядом окидывая воровку.

Лайза уперлась рукой в бедро и громко рассмеялась. Игра началась, а значит, нужно было показать все, на что она способна. Нужно показать, что преимущество на ее стороне, что она уверена в себе. В ином случае ей никогда не удастся склонить господина Свена к сотрудничеству.

– Сказками этими ты потчевай полицейских, а мне, будь добр, говори правду, – подходя ближе к столу, сказала Лайза.

Желая закрепить успех, порожденный этими словами, воровка небрежно пододвинула ногой свободный стул и устроилась на нем с тем величием, с каким не сумела бы расположиться королева София на троне. Глаза девушки оказались на уровне глаз ювелира, руки воровка опустила на резные подлокотники. Спокойно и властно. Давая понять, что в рукаве у нее еще есть пара козырей.

– Ты вор, Свен, – ровным голосом продолжила Лайза разговор. Возражений не последовало. – Ты мошенник. Ты можешь сколько угодно лгать другим, но меня ты не проведешь. Я сама такая – ты же знаешь.

Спорить с очевидным господин Монде не стал. Откинувшись на спинку своего кресла, ювелир также постарался произвести на Лайзу впечатление собственного превосходства, но потерпел крах. Для девушки, долгое время прожившей в дворянском доме, его дешевые уловки и нервная мимика оказались подобны жалобным гримасам.

– И заметь, – улыбнулась Лайза, – о том, кто я есть, я говорю без всякой опаски. Это вовсе не от того, что я потеряла страх. Просто теперь я не работаю сама по себе, и мой наниматель, если потребуется, вступится за меня.

Последнее, конечно, было ложью, но на господина Монде, не подозревавшего этого, произвело должный эффект. И все же гораздо более важным стало для ювелира понимание того, что деньги воровку не интересуют. Припомнив случаи похищения «дворянских частей», припомнив обстоятельства и многочисленных слухи их окружавшие, Свен Монде будто случайно и совершенно точно не к слову произнес:

– Полковник тут ко мне заходил.

Лайза вопросительно повела бровью:

– По-твоему, меня это должно интересовать?

– Тебе виднее, милая. Я только хочу сказать, что интересовался он ограблением виконта де Гра. Точнее – не пытался ли кто продать мне честь этого достойного человека.

Девушка ничем не выдала охватившей ее тревоги. С тем же спокойным выражением лица, что и прежде, она продолжила сидеть перед господином Свеном, ожидая продолжение. Ювелир молчал, в свою очередь, намереваясь вывести из равновесия воровку этой заминкой и завладеть, тем самым, инициативой в разговоре.

Наконец Лайза не выдержала и вздохнула.

– Так что же мне делать, Свен? Рассчитывать на твою помощь? Или идти в полицию? Полковник, как мне кажется, будет рад вернуться к тебе, хоть и по иной причине.

Что приключилось в душе у ювелира при этих словах, нетрудно было угадать по общей бледности и крупным алым пятнам, проступившим на лице господина Монде. Лайза непринужденно отразила его последний удар, и никаких других средств для продолжения неравной битвы у господина Монде не было. Кроме того, он совершенно ясно осознал, что Лайза может и непременно претворит в жизнь свою угрозу, если он откажется с ней сотрудничать. Желания оказаться в полиции у господина Свена Монде – уважаемого столичного ювелира – быть не могло. Поэтому он тяжело выдохнул и продолжил разговор тем вопросом, с какого в иной ситуации начинал общение с клиентом:

– Чем могу помочь?

Лайза накрутила на палец локон, выбившийся из прически, и с нежностью ответила:

– Совсем другое дело, господин Монде. Такая беседа мне по душе.

Девушка поднялась с места и закрыла входную дверь на ключ. После этого прогнала обратно в кладовку подмастерье, не вовремя вернувшегося в торговый зал, и плотно притворила вторую дверь. Убедившись, что подслушать их никто не может, Лайза заговорила о деле:

– Ты верно догадался, друг мой, что я причастна к ограблениям виконта де Гра и герцогини Жаклин. И ты, должно быть, уже понял, какого рода помощь мне от тебя требуется.

– Украсть чью-то честь?

– Честь князя Лагарде.

На это ювелир изрек весьма не оригинальную фразу: