ты выбрала в жертвы Чэён. Ючжин была красивой, а Чэён… богатой. Им все завидовали… Но… зачем тебе я? Почему ты выбрала меня? Я не красивая… и не богатая.

Ючжин задумчиво посмотрела в окно и ответила:

– Просто так. Подумала, что лучше всего не выделяться. Я хочу наслаждаться маленькими радостями, как обычный человек. И быть всегда рядом с Минчхолем.

– Ты… ты… п-просто… сумасшедшая… – прошептала Сохи.

Она задыхалась, тело буквально молило о передышке, но Ючжин считала иначе. Она со всей силы придавила коленом руку Сохи – та закричала от боли.

– Что, больно? – спросила Ючжин. – Это ничто по сравнению с тем, что испытывает тело, больное раком. Но не переживай, я не хочу тебе навредить – ты нужна мне в целости и сохранности. А вот…

Она подошла к лежащей рядом Еха:

– Где дневник?

Еха, страдавшая не меньше подруги, была настроена весьма решительно. Как бы Ючжин ей ни угрожала, она молчала как партизан.

– По-хорошему, значит, не хочешь, – произнесла шаманка.

Ючжин голыми руками разбила окно в коридоре. Дождь и ветер напомнили девочкам о том, что все происходящее реально. Завывания ветра оглушали. Ючжин взяла острый осколок стекла, направила его в лицо Еха и повторила:

– Где дневник?

Та молчала.

– Неужели ты хочешь ослепнуть? – спросила Ючжин и приставила кусок стекла ей прямо к глазу.

Еха вздохнула и сказала:

– Если я скажу, где дневник… ты украдешь тело Сохи?

– А тебе-то что? – расхохоталась Ючжин.

– Пункт первый: искать правду, – едва слышно прошептала Еха.

Сохи с трудом повернула голову и посмотрела на подругу, а та продолжала, глядя Ючжин в глаза:

– Пункт второй… защищать слабых… пункт третий… добиваться справедливости… Так звучит устав отряда детективов школы Чонмун… И сегодня… я исключаю тебя…

– Забавно, – произнесла Ючжин. – Никакие вы не детективы, так, парочка чокнутых.

Она стиснула зубы, прикоснулась осколком к щеке Еха и стала угрожать:

– Хочешь, чтобы я испортила твое милое личико? Я могу изуродовать тебя так, что никакие пластические хирурги не помогут. Люди будут сторониться тебя, считать монстром.

Ючжин надавила осколком стекла на щеку Еха – потекла кровь. Сохи переживала боль подруги в десять раз сильнее своей. «Как же ей больно и страшно», – думала она. Еха упорно молчала. «И все ради того, чтобы защитить меня».

Сохи пришла в ярость, пытаясь подползти к Еха, но тело ее не слушалось. Она изо всех сил царапала пол ногтями, но все было безрезультатно. Она ненавидела себя за свою беспомощность. Когда капля крови Еха упала на пол, к Сохи вернулась способность говорить.

– Не трогай Еха, – рыдала она. – Забирай мое тело! Слышишь, я отдам его!

Сохи продолжала горько плакать:

– Оставь ее… Не трогай… Она моя единственная подруга… Я принесу дневник… и отдам тебе тело… Забирай все… Только умоляю… не трогай Еха…

Сохи все никак не могла успокоиться. Тем временем Ючжин, довольная собой, бросила стекло на пол – оно разбилось на четыре части. В заплаканных глазах Сохи отражалась тень смерти. Она улыбнулась подруге и попрощалась, как вдруг…

Она услышала звук лопающегося барабана – твердая занавесь в конце коридора треснула – теперь она колыхалась на ветру, как обычная рваная занавеска. Мерцали вспышки красного. В конце коридора появилась знакомая фигура.

– В смысле – единственная подруга? А я тогда кто – вторая единственная подруга? – с улыбкой произнесла Пом.

Внезапное появление юной шаманки застало всех врасплох – никто не мог произнести ни слова.

Безымянный незнакомец, незнакомец, незнакомец.

Дай воды нам.

Незнакомец, незнакомец, незнакомец…

Сонби, закрыв глаза, дирижировал, пытаясь запомнить последнюю строчку проклятия. Ладони налились теплом, будто он держал за руки лучезарного ангела.

Вдруг Сону положил брату что-то в ладонь и сказал:

– Ты, наверное, проголодался? Смотри, я сварил для тебя яйца.

Сонби открыл глаза.

Он видел лицо ангела.

В коридоре мерцали вспышки красного света, словно сломанная неоновая лампа, создавая в помещении тревожную атмосферу. Погас свет – вокруг Пом в ханбоке собралось несколько теней. Гром нещадно бил по ушам.

– Что ты здесь… – растерянно пробормотала Ючжин.

Она достала нож, которым ранила следователя, и ринулась на Пом.

Коридор пронзил отчаянный стон.

Ючжин остановилась и прикоснулась к лицу, словно не осознавая произошедшего. По ее щеке текла кровь.

– Нет, это невозможно… Не может быть… – шептала Ючжин.

Тем временем Пом подошла к детективам, держа в руках плеть, и произнесла:

– Ну вы, конечно, предательницы!

Сохи растерянно заморгала:

– О чем ты? Что мы такого сделали?

Пом рассерженно топнула ногой:

– Вы ходили в караоке без меня! Думали, я петь не умею? Или что я знаю только ритуальные шаманские песнопения? Я, вообще-то, современная девушка, знаю и BTS, и Loona, и Aospa!

Сохи попыталась упорядочить свои мысли: «Неужели она знала, что мы пошли тогда с Ючжин в караоке вместо того, чтобы играть с ней в хвату?» Неудивительно, что все время, пока они пели, дверь в комнату была слегка приоткрыта. Еще тогда Сохи показалось это странным, но теперь у нее мурашки побежали по телу, когда она представила Пом, подсматривающую за ними в караоке. «Ей что, мало Сонби? Она теперь и за нами следит?»

– Не Aospa, а Aespa, – поправила ее Сохи. – Ты хочешь обсудить это именно сейчас?

Пом намеревалась выплеснуть всю накопившуюся обиду и злость именно сейчас:

– Для меня это важно! Почему вы меня бросили? Я после этого всю ночь прорыдала в подушку – ее можно было выжимать от слез. Вы получаете удовольствие, разрывая мое сердце на маленькие кусочки? Неужели вы не заметили, что оно полно любви и радости общения? Почему вы меня бросили? Не представляете, как я обожаю музыку!

Пом вошла в раж. Сохи хотела напомнить ей о происходящем вокруг, но сдалась и попыталась успокоить Пом:

– Хорошо, мы обязательно как-нибудь вместе сходим в караоке…

– Учти, одного часа будет мало, – капризно ответила Пом.

– Ладно, три тебя устроит?

– Всего лишь три? Нет, так не пойдет. Будем петь до тех пор, пока не охрипнем. Пообещай!

Торг продолжался, и это начинало злить Сохи. Она вышла из себя и закричала, забыв про боль:

– Да обещаю, обещаю! А теперь сделай что-нибудь с Ючжин, точнее с Чхве Сынхи!

Ючжин двигалась, как кобра, гипнотизируя их взглядом и держа перед собой нож.

Пом начала размахивать кнутом – с каждым ударом вокруг Ючжин образовывалось кровяное облако. Пом наносила ей удары, но казалось, что та их даже не замечала. Тогда Пом последний раз хлестнула Ючжин по лицу, отбросила кнут, вынула из сумочки бронзовый колокольчик и принялась звонить.

Ючжин издала нечеловеческий вопль, от