сокровищ», - сказала она, тщательно обдумав свои слова.

Кит рассмеялся. «Как вы пришли к такому выводу?»

«Кажется, что каждая история куда-то ведет». Взглянув на Кит, она собралась с мыслями, затем указала на список кодовых имен. «Прометей», - начала она.

«Несущая огонь человеческой расе, согласно мифологии», - сказал Кит.

«Точно. Прометей также был кодовым именем, в котором мы никогда не были уверены в письмах леди Мелюзины. Все, что нам удалось установить, это то, что он был сыном Ральфа Фицалана, пропавшего принца Тюдоров. Если то, что говорится в дневнике, верно, то Прометея звали Уильям, и после смерти отца он унаследовал его титул, став 2-м герцогом Херефордом…»

«И он был законным наследником трона», - перебила Кит.

«Да, и он женился на Арбелле Стюарт. У них было двое детей, и один из них был сыном.»

«Итак, даже после смерти Ральфа Фицалана у него был сын Уильям, у которого был свой собственный сын — еще два законных принца Тюдоров», - сказал Кит. «Но что произошло? Разве в письмах леди Мелузины не говорилось, что Леттис должна уступить место сыну после того, как шесть месяцев притворялась, что царствует как Елизавета?»

«Они сделали…»

«Почему Леттис тогда не отошла в сторону?»

«Я еще не проработала все детали», - призналась Пердита. «Возможно, дамы Мелузины были обеспокоены тем, что темперамент Уильяма слишком похож на характер его дедушки, и решили действовать осторожно, пока он не докажет, что достоин».

«Однако этого никогда не было. Джеймс I стал королем. Линия женского близнеца взяла верх над мужской линией Тюдоров.»

«Потому что я думаю, что Уильям к тому времени был уже мертв, казнен за измену».

«Что?»

Пердита подвела Кита к своей настенной карте и указала на временную шкалу, растянувшуюся по стене.

«Это твой отец заставил меня осознать это», - объяснила она. «В прошлом году, когда мы узнали, что Елизавета и ее сводный брат, Ральф Фицалан, были убиты при осаде замка Фотерингей, а Летиция выдавала себя за королеву, твой отец спросил, не возражаю ли я, если он сыграет адвоката дьявола. Он напомнил мне, что сын Леттис, Роберт Деверо, был обезглавлен 25 февраля 1601 года в Лондонском Тауэре вместе со своим отчимом Кристофером Блаунтом. Действительно ли Леттис казнила бы собственного сына и своего третьего мужа? Говорили, что в 1601 году Роберт Деверо проехал по улицам Лондона, пытаясь заручиться поддержкой для свержения королевы. Что, если восстанием никогда не руководил Роберт Деверо? Что, если бы это был государственный переворот Уильяма Фицалана, пытавшегося захватить трон?»

«Это имело бы смысл…» начал Кит со своей обычной осторожностью.

«А что, если Роберт Деверо и Кристофер Блаунт были убиты в перестрелке?» Что, если они защищали Леттис, когда умирали, и именно поэтому у нее не было выбора, кроме как казнить Уильяма?»

«А Арбелла?»

«Это объяснило бы, почему ее всегда описывают как фактически заключенную в Хардвик-холле. Возможно, Леттис посадила ее под домашний арест, как Мария Тюдор когда-то поступила с Елизаветой. Потворствовала она перевороту или нет, Арбеллу пришлось вывезти из Лондона.»

Кит на мгновение задумался над этим, его глаза скользили по страницам книг, которые Пердита разложила на столе. «Не кричи», - сказал он, и Пердита закатила глаза, — «но даже если это так, зачем им понадобилось сажать Арбеллу в тюрьму? Будучи одной из дам Мелузины, она не вступила бы в сговор со своим мужем — она была заинтересована в обеспечении безопасности наследников.»

«Но у Кит — Арбеллы и Уильяма был сын!» Пердита воскликнула. «Он был законным королем Англии не благодаря слабым притязаниям Арбеллы, а благодаря своему отцу, который был внуком Генриха VIII и Кэтрин Говард. Сын Арбеллы был королем Англии, но он был ребенком. Если бы его истинная личность была раскрыта, страну снова разорвала бы война. Войны алой и белой розы опустошили страну; кто бы сознательно захотел снова погрузить страну в гражданскую войну из-за неизвестного ребенка? Возможно, Арбеллу перевезли в Хардвик-холл для ее собственной безопасности.»

Кит не ответила, но продолжила изучать настенный рисунок.

«Из письма, на которое нам указала бабушка, мы знаем, что Пенелопа Фицалан — дочь Арбеллы, что делает ее сестрой законного короля Англии. Она должна была быть принцессой Пенелопой. Сын Арбеллы, должно быть, король, которого вычеркнули из истории. Я думаю, что он пошел по стопам своего отца и захватил корону, и я думаю, ему это удалось, затем, когда Карл II вернул свой трон Стюартам, он приказал писцу вычеркнуть узурпатора из истории. В ее книге легенд одна из историй Пенелопы называется «Потерянный принц». Пенелопа оставляла улики. Истории не основаны на местных легендах. Я проверял. Это нечто совершенно иное, и я уверен, что они важны для этой тайны».

Кит прислушался. Она могла видеть, как он обрабатывает информацию, но его лицо оставалось закрытым, нечитаемым.

«В чем дело?» Пердита сорвалась.

«Все это очень хорошо, Пердс, и теперь ты расширил свою теорию, я согласен с твоим анализом, но кем был сын Арбеллы?»

Пердита провела рукой по волосам и нахмурила лоб. «Я не знаю», - призналась она. «Арбелла называет его Генри, но кроме этого, мне больше не на что опереться».

«Там были сотни Генри», - в отчаянии сказала Кит.

Они уставились на стопки книг, заметки, настенные карты, как будто ожидая, что ответ волшебным образом появится перед ними.

«Нам нужен медальон», - сказала Пердита в нарастающей тишине. «Должно быть, это ключ, который объединяет все это».

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

«Олаф! Мэгги! Как замечательно видеть вас обоих!»

Пердита обняла доктора Олафа Дейда, прежде чем повернуться к Мэгги и ухмыльнуться. Профессор Мэгги Картрайт когда-то была начальницей Пердиты, и, хотя они больше не работали вместе, Пердита не чувствовала себя так комфортно, обнимая ее. Однако несколько мгновений спустя Сьюзен Маккензи, Сара Ева, ее сыновья Билли и Ларри и Кит присоединились к ним на подъездной дорожке, и раздался хор бурных приветствий.

«Мы вернулись, и в этом году это будет еще масштабнее и захватывающе», - воскликнул Олаф, открывая задние двери фургона, чтобы Билли и Ларри могли выгрузить оборудование для раскопок. «И для тебя, — он указал на Пердиту, — у нас есть сюрприз».

«Неужели?» спросила она с некоторой долей беспокойства в голосе. Неожиданности нервировали ее, особенно в эти дни.

«Не волнуйся», - воодушевился Олаф. «Это хороший сюрприз. Мэгги положила его в багажник своей машины. Мы подумали, что это будет безопаснее, чем бросать это здесь со всем оборудованием».

Мэгги