Неимоверно бредовая и раздражающая ситуация!

— Я собиралась использовать «Fulgore perstringunt», — сообщила я, резко поднявшись и пройдя ко все еще открытому окну.

Холодный воздух остудил заалевшие щеки.

— Заклинание ослепления? — потрясенно переспросил профессор Наруа. — Но, позвольте, мисс Ваерти, учитывая зрение драконов…

— Учитывая мою невосприимчивость к магии драконов… — перебила его я.

— Хм…

Несколько секунд в занятой нами тюремной камере было тихо, затем тишину нарушил вновь боевой маг:

— И почему вы не использовали его ранее?

Закрыв глаза и вдохнув морозный воздух, тихо ответила:

— В этом не было смысла, профессор. «Uiolare et frangere morsu» выдавал мое присутствие обоим драконам с расстояния пятидесяти шагов, так что… просто не было смысла.

— И снова «хм», — Наруа явственно пребывал в замешательстве. — Но, мисс Ваерти, а вы уверены, что «Fulgore perstringunt» подействует?

Ответила ему не я.

— Более чем, — произнесла миссис Макстон. — Не так ли, мисс Ваерти? Получалось же несколько лет водить за нос профессора Стентона.

Мои губы тронула невольная улыбка. Получалось, да. Много раз. Впервые профессор использовал это заклинание сам, скрывая меня от глаз герцога Карио, в дальнейшем не раз заклинание накладывала на себя я, в какой-то момент выяснилось, что простейшее бытовое заклинание в моем исполнении скрывает меня не только от нежданных посетителей, но и от самого лорда Стентона. Профессор этому не удивился, ему ли удивляться — он знал о моей невосприимчивости к магии драконов, он благодаря этому меня и выбрал. Так что, после попытки отравления предпринятой его сестрой, я нередко пользовалась «Fulgore perstringunt» для того, чтобы, к примеру, задержаться в лаборатории подольше, или дочитать полюбившуюся книгу, или сходить в церковь утром вместе с миссис Макстон, проскользнув мимо дракона, который не одобрял моей религиозности.

— Вам… требуется помощь? — осторожно поинтересовался боевой маг.

Я отрицательно покачала головой, не открывая глаз, протянула руку, коснулась ладонью холодного камня безмолвных стен, и прошептала, выплескивая почти всю свою силу:

— Fulgore perstringunt… Mutatis!

В поместье Арнелов не было камня-основания, тут имелась гора, целая гора, которую этот род превратил в основание своей силы. Но в любой защите всегда найдется брешь. И простейшее бытовое заклинание заструилось по стенам поместья, воздействуя не только на Арнела — на всех драконов поместья, касаясь восприятия каждого, касаясь меня… Я не стала превращать себя в невидимку полностью, это потребовало бы слишком многих сил и энергетических затрат, но почему бы мисс Анабель Лили Ваерти, не превратиться в мисс Лолу, бессменного секретаря леди Арнел?!

— Ммммисс Ваерти… — голос профессора Наруа дрогнул, но я все еще никак не реагировала, добиваясь нужного эффекта.

Потому что магия всегда требует концентрации внимания. Абсолютной концентрации внимания. Основательной концентрации внимания. Но, вынуждена признать, я совершенно не так представляла себе ссылку в Городе драконов. Исключительно не так. Я полагала, что долгими зимними вечерами буду сидеть на подоконнике, улетая в книги, женские романы, учебные пособия и пребывая в покое и забвении.

Но нет!

В результате я пребываю в поместье Арнелов, стараясь спасти город, драконов и одного конкретного дракона, в то время как он предпринимает ровным счетом те же самые действия.

— А… а снег не понадобится? — донесся до меня встревоженный голос Бетси.

— Не понадобится, — любезно просветил ее профессор Наруа. — Мне еще неясно, каким образом, но в настоящий момент мисс Ваерти сильна как никогда, словно в ее жизни не было всех магически изматывающих злоключений.

Боевой маг был не совсем прав — я стала сильнее.

Мне сложно осознать причины данного явления, но я в данный конкретный момент модифицировала простейшее бытовое заклинание в гораздо более сложно структурированную конструкцию, и при этом не ощущала совершенно никакой слабости. Ее не было вовсе. Сила струилась по стенам замка, утекая сквозь пальцы, но так, словно она происходила вовсе не меня, и я лишь опустила ладонь в холодный горный ручей — сила текла не заканчиваясь. И в какой-то момент я увидела то, что, вероятно, имел возможность наблюдать лорд Арнел — я начала видеть каждого человека или дракона в замке. Каждого. И помимо свиты императора, как впрочем и самого Вильгельма Дайрела, превалирующее большинство в поместье составляли драконы. Драконы, драконы-полукровки, драконы на одну четверть, драконы на одну восьмую… и так далее. Вероятно, мне следовало бы догадаться ранее — о, местная прислуга была неимоверно трудолюбива и вынослива, и теперь стало ясно почему.

— Мисс Ваерти, дорогая, — осторожно позвала меня миссис Макстон.

— Вы… вы светитесь, — вдруг выдохнула Бетси.

Я вздрогнула, открыла глаза и повернулась к моим домочадцам.

Удивительно, но все стояли и напряженно взирали на меня.

Комментировать что-либо сейчас у меня не было возможности, а потому, вновь закрыв глаза, я завершила заклинание, и лишь после медленно разорвала соприкосновение пальцев с холодной стеной. И это было странным, но магия словно не желала отпускать меня. Она потянулась за пальцами, будто ее тянуло к моей ладони магнитом, и обессилено опала, вновь впаиваясь в защитную магию замка Арнелов.

— Нннеплохо, — с некоторым заиканием похвалил меня профессор Наруа.

Я постояла, с некоторым напряжением рассматривая свою руку. Странное дело, на какой-то безумный миг, мне показалось, что на безымянном пальце левой руки сверкнуло бриллиантом обручальное кольцо, но, к счастью, это была лишь иллюзия. Или тебе так захотелось увидеть набор из голубых бриллиантов, Анабель?

Впрочем, уже не Анабель.

— Итак, — заправляя за ухо прядь пепельных волос, произнесла я, — официальная версия такова — я исчезла.

— Мисс Ваерти, это бред! — возмутился профессор Наруа.

— Не меньший бред, чем отправлять меня в сокровищницу, — возразила ему.

И тут боевой маг понял, что все остальные в нашей славной компании воспринимают происходящее как само собой разумеющееся. Да, как и говорила миссис Макстон, я проделывала подобное не раз, и даже не два, но, если быть откровенной — настал тот страшный миг, когда профессор Стентон опознал меня в «посыльном из молочной лавки», и негодованию его не было предела. Но до того момента прошло три года. Профессор Стентон обладал двенадцатым уровнем магии, у лорда Арнела — уровень достигает страшной цифры в почти четыреста единиц. И вот тут возникают два момента, которые требовали уточнения.

— Мистер Илнер, ступайте к генералу ОрКоллину и попросите его выделить вам оборотня, из наиболее способных брать след. Мне нужно точное количество убийств, совершенных за эти четыре года. Абсолютно точное.