— Идти дальше.

— Может, переждать?

— Нет. Чего ждать? Надо выбираться из этой долины. Возможно, и успеем проскочить без драки. Мы уже почти у порога. Скверно, если Нагель спит!

— У тебя на лбу светится звезда, — перебила его Аличе, пристально вглядываясь сквозь белую мглу. — Золотая звезда с тонкими лучиками. И один из них длиннее других!

— А, — Грег потер лоб. — То-то думаю — почему я так твердо знаю, в какую сторону идти? Ладно, будем надеяться, что она выведет нас куда надо. Иди за мной и не отставай ни на шаг…

Туман — или облако — поглотил лес уже целиком. Аличе даже представить не могла, что туман может быть таким густым. Она шла, почти наступая на пятки Грегу, изо все сил стараясь не упускать из виду темное пятно — его спину. Куда идти, ему говорит звезда, но как он понимает, куда ставить ногу? А если трещина, а если пропасть?!

Туман словно заползал и в мысли, наполняя душу тревогой. Они шли с самого утра, путь через каменный хаос был утомительным и опасным, а предстоящая дорога к замку наверняка еще страшнее (перед глазами Аличе вставали отвесные кручи Черного Верха). Что, если они сорвутся? Достаточно просто подвернуть ногу…

«А если звезда должна вывести нас туда, куда задумал Ульрих?!» — пришла ей вдруг на ум пугающая мысль.

— Грег, послушай…

В этот миг она сама споткнулась о корень и едва не полетела носом в землю. Темное пятно впереди тут же исчезло в тумане. Аличе страшно перепугалась, что потеряла Грега. Протягивая руки, она кинулась вперед, готовясь заорать на весь лес. Но Грег не успел уйти далеко. Темное пятно вновь замаячило впереди. Аличе перевела дух и пошла следом, не сводя с него взгляда. К счастью, Грег теперь шел медленнее, и ей стало проще за ним успевать. Видно, он тоже устал — так согнулась его спина.

Вдруг Аличе показалось, будто что-то изменилось. Она помигала, не смея обрадоваться. Не еловые ли это лапы по сторонам? Ноги при каждом шаге бесшумно уходили в зеленый мох…

— Грег! — окликнула она провожатого. — Кажется, светлеет! Туман рассеивается!

Провожатый отвернулся… Аличе мельком успела удивиться, что случилось с его ростом, почему он вдруг сгорбился и съежился. Потом вскрикнула и отскочила, едва не упав.

Перед ней стояла дряхлая старушка в бедном крестьянском платье, простоволосая. В седой мышиной косичке запутались хвоинки. Маленькие светлые глаза слезились, лицо сморщилось в жалобной гримасе — вид у старушки был совершенно безобидный и несчастный. Аличе впилась в нее настороженным взглядом, медленно пятясь.

— Не бросай меня, деточка! — раздался дребезжащий голосок. — Третий день в лесу блуждаю! Замерзла, оголодала… Во рту ни крошки — и как ноги носят!

Воздух становился все прозрачнее. Аличе разглядела, что они стоят на полянке среди редких елок. Из зеленого мха повсюду торчали серые камни и блестящие шляпки грибов. Тихий-тихий лес…

— Грег! — крикнула Аличе.

Голос тут же заглох, точно увяз в тумане.

«Надо скорее догонять его! — с тревогой подумала она. — Пока я тут время теряю, он уходит!»

— Деточка! — видя, что Аличе собирается устремиться в лес, старушка перегородила ей дорогу и умоляюще протянула к ней руки. — Куда же ты?

Аличе неожиданно вспомнила разговоры крестьян на постоялом дворе в Омельниках. Кажется, кто-то поминал пропавшую в лесу бабку. Должно быть, это она и была. Девушке стало чуть спокойнее, но одновременно она почувствовала раздражение. Вот не было печали — мало того, что драконы преследуют по пятам, самим бы живым уйти, так теперь еще с бабкой нянчись! Что же с ней делать? Не бросать же в лесу!

— Вы из деревни? — спросила она.

Старушка радостно закивала.

— Отведешь меня туда?

— Не могу, — покачала головой Аличе. — Но у моего спутника тут, где-то рядом, замок. Мы вас туда проводим. Посидите здесь. Сейчас я его догоню…

Старушонка перепугано вцепилась Аличе в руку.

— Нет, нет, не уходи, деточка! Еще заблудишься! Погоди со мной, пережди, как облако пройдет. Кавалер твой небось тоже пережидает… Тоже в облаке бродить не будет…

Аличе сердито посмотрела на старушку, выдергивая рукав куртки из ее узловатых пальцев. Она уже совсем ее не боялась. Бабка как бабка. Старая-престарая, вот-вот развалится на ходу. Однако в ее словах был смысл. Туман развеялся не настолько, чтобы кого-то в нем искать. У Грега «звезда» — пусть-ка он сам ее ищет.

Аличе огляделась и села на поваленный ствол, усадив рядом с собой старушку.

— Ладно, подождем, — хмуро сказала она.

Вокруг царила мертвая тишина. Облако не двигалось. Аличе показалось, что они перенеслись на морское дно. Ели, тянущие к ним колючие лапы, бархатистый мох, белая мгла, поглощающая звуки… Все казалось заколдованным, ненастоящим. А особенно старушка, горестно вздыхающая рядом. Ну не выглядела она проплутавшей три дня в лесу! Аличе, хмурясь, поглядела ей в лицо — и вздрогнула. На лбу, в сетке морщин, виднелся красный рисунок. Такой же язык пламени, как на ладонях у нее самой!

Девушка подскочила и обвиняюще ткнула пальцем старушке в лоб:

— Откуда это у вас?!

— Что? — перепугалась та. — Ах, огонек? Старый граф помог… Вчера к нему вышла…

— Так я и думала! Три дня в лесу, как же!

Аличе взглянула на взлохмаченные седые волосы и хмыкнула. Ей вспомнилась пушистая серая шаль, в которую так заботливо укутывал ее Ульрих. Ну да! Старуха была у Ульриха и оставила там платок — а он нарисовал ей на лбу язык пламени. Как сперва предлагал ей… Неужели она тоже пожелала никогда не мерзнуть?

— Зачем он это нарисовал? — подумала она вслух.

— Старый граф-то? А чтобы я пришла на огонек… Не ошиблась.

— На какой огонек?

— Иди, говорит, и выйдешь прямо к огню. Вот там и согреешься…

Вроде бы ничего особенного старушка не сказала, а Аличе от ее слов бросило в дрожь.

— Старики чуют тепло, — шамкала старушка. — Ох и жарко тут было! Огонь горел до неба… Кости в нем весело трещали…

Аличе сразу вспомнилась изуродованная равнина, обугленные черепа зверей…

— Вы были на равнине? Где костры и жертвенные камни?

— Славно погрелась! — старушка хихикнула. — Колдовской огонь жарче обычного стократ!

— Какой-какой огонь?

— Тот, в котором жертва сгорает. Он дар богов, и сам — дар богам. Так сказал старый граф! — старушка вдруг завела нараспев, словно повторяя где-то подслушанное: — Жертвенный огонь — явленная сила богов в нашем ветхом мире! Он очищает, он превращает! Все внешнее и тленное сожжет, все извечное освободит! И взлетит вечное — прямо к небесному огню, к высшему — к солнцу и луне! А самое чистое полетит дальше — к ясным звездам…