– Вот этот синяк самый большой.

– Отлично, – сказал он.

– Отлично?

Он ощупал подбородок, не отрывая от меня своих прекрасных голубых глаз.

– Отец ненавидит, когда я дерусь, а мать требует, что мы ходили красавчиками двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.

Я убрала кровь со лба.

– Так это все для отца?

Он сжал челюсти, и я провела в этом месте тряпкой, чтобы снять его напряжение. На коже остались разводы.

– Нет, не для него. Брэд сам напросился.

Я стерла засохшую кровь со щеки.

– Теперь тебе легче? Брэд в порядке?

Он остановил меня, схватив за запястье.

– Почему ты спрашиваешь? Между вами что-то есть?

Я аккуратно прижала полотенце к разбитой губе и ответила вопросом на вопрос:

– А между вами с Эддисон?

Он не отвел глаз.

– Все не так, как выглядит. Знаю, она все еще одержима мной…

– Это твои руки обнимали ее у бассейна, – прервала его я.

Взгляд смягчился, он нежно притянул меня к себе.

– Мне жаль, что ты это видела.

Я отвернулась.

– Ты сделал мне очень больно. Я никому не позволяю даже касаться меня, а ты…

Я вздрогнула, когда мое сердце вдруг сжалось. К глазам подступили слезы, и мне понадобилась вся сила воли, чтобы не заплакать у него на глазах.

Он взял меня за руку.

– Я был полным идиотом. Не буду отрицать – я сделал это специально. Да, именно так, – я попыталась вырваться, но он крепко держал меня, – но вовсе не по тем причинам, которые наверняка пришли тебе в голову. Эддисон опасна. Нельзя, чтобы она о нас узнала. Я подумал, что лучший способ сбить ее с толку – это плохо вести себя с тобой. Прости, Фэй. Я не хотел тебя ранить. Я пытался объяснить, но ты меня не слушала. Пожалуйста, скажи, что веришь мне, – добавил он. – Ты простишь меня?

Я верила ему. Глядя на умоляющее выражение его лица, я поняла, что он говорит правду. В этом нежном взгляде было так легко потеряться! Даже распухший и весь в крови он не переставал вызывать во мне бешеную страсть. Эта пустота в его душе манила меня, вызывая желание утешить его. Будто мы слеплены из одного теста. А желание заключить его в объятия почти невозможно было побороть. Неважно, как сильно он меня ранил, – я не могла его бросить. Он нуждался во мне также сильно, как и я в нем, просто еще не до конца осознавал это.

Я приблизилась к его губам и на душе стало легко. Мне хотелось поцеловать его больше чем кого бы то ни было в своей жизни. Разве я смогу держаться от него подальше? Нет. И не хочу.

Я глубоко вздохнула.

– Прощу, если и ты меня простишь.

Пусть мой поцелуй с Брэдом не шел ни в какое сравнение с обжиманиями Кая и Эддисон у бассейна, теперь я хотя бы понимала, что на то была причина. Да, его методы можно поставить под сомнение, но намерения были оправданными…

Он приобнял меня, притянув к себе, и я положила голову ему на плечо.

– Я готов был убить его за этот поцелуй с тобой. Это разозлило меня гораздо сильнее, чем та интрижка с Эддисон.

Он прижался губами к моему лбу.

– Это не его вина. Я почти заставила его это сделать, – прошептала я.

Кайлер застонал:

– Не напоминай, от этого только хуже.

Он гладил меня по волосам, а я прикрыла глаза, отдаваясь приятному ощущению.

– Кай, – я зарылась носом в его шею, – что нам делать?

Он усадил меня на колени и обнял.

– Я не знаю, Фэй, но если я прямо сейчас тебя не поцелую, то…

Я прижалась к его губам, чувствуя соленый привкус.

Он обхватил меня за шею, подтягивая ближе.

– Больно? – оторвавшись на секунду, поинтересовалась я.

– Только одна часть моего тела сейчас болит, и это не губы.

Что-то твердое уперлось в мои ягодицы, подтверждая его слова.

– Очень романтично.

Он рассмеялся, запустив пальцы мне в волосы.

– Поцелуй меня так, словно от этого зависит вся твоя жизнь.

Я так и сделала.

Развернувшись на его коленях, я толкнула Кайлера на кровать и села сверху. Мы целовались без передышки, перемещаясь от губ к подбородку, шее и обратно. Он громко стонал, и волна жара переходила от него ко мне, наполняя низ живота приятным теплом. Я прижалась к нему бедрами, возбужденная настолько, что, кажется, могла зажечься как спичка.

Его губы исследовали мою шею, а руки забрались под футболку, чтобы стиснуть голую грудь. Он перевернул меня на спину, чтобы я оказалась под ним, и стащил с меня топ. Обхватив губами мой сосок, он слегка прикусил его, и моя спина невольно изогнулась. Стон сорвался с моих губ, и я схватила его за рубашку, поспешив стянуть ее через голову. Ногти вонзились ему в спину, ноги обхватили за талию. Он толкнул меня одним движением бедер, и хотя мы все еще были одеты, изобилие мучительных ощущений грозило довести меня до финиша.

Моя ладонь скользнула в джинсы и схватила его твердую плоть. Кай застонал. Тут в памяти всплыли неприятные воспоминания: в моей голове возникли пальцы Эддисон в его джинсах, и я напряглась. Он поднялся, приглядываясь ко мне, все еще сгорая от желания.

– Что случилось?

Единственным звуком в комнате было наше частое дыхание – и наши грудные клетки двигались синхронно. Темные пронзительные глаза отражали то, что чувствовала я сама.

– Она.

– Ты хочешь прямо сейчас об этом поговорить?

Мой внутренний демон умолял забыть про Эддисон, но я не могла. Логика победила желание. Я не готова была снова совершить эту ошибку.

– Да.

Я убрала от него руки. Мне нужно знать, что он намерен делать, до того как мы сделаем этот шаг. Он разочарованно вздохнул, поднялся и сел на кровати. Во взгляде до сих пор горела страсть.

– Что ты хочешь знать?

Я не собиралась вести этот разговор полуголой, поэтому надела топ. Кайлер, не отрываясь, смотрел на меня, пока я не смутилась, скрестив руки на груди в попытке защититься от этого взгляда.

– Что?

– Представить не можешь, насколько ты красива.

Эти слова привели меня в восторг, но я попыталась не отвлекаться.

– Спасибо, но тему мы не поменяем. Что ты собираешься с ней делать, Кай?

Он снова вздохнул, сцепив руки за головой.

– Хорошо, я давай так: я расскажу тебе нашу историю и свой план. Но тебе может не понравиться.

– Предпочитаю честность.