– Заткнись!

Бармен принес Виктору одноразовую зажигалку.

– Неси ее на другой конец стойки.

Бармен с неохотой пошел туда.

– НЕТ! – снова прохрипел сибиряк. – Пожалуйста!

– У тебя был шанс меньше мучиться.

Виктор держал пистолет прижатым к черепу сибиряка и, намотав его волосы на пальцы левой руки, прижал его лицо к стойке.

– Теперь мы будем действовать по-моему, – сказал он.

Сибиряк хрипел и корчился, его большие руки вцепились в край стойки. На ее поверхности его кровь смешивалась с водкой.

– Тебе предстоит сказать мне, где я могу найти Норимова, и для тебя будет лучше, если я тебе поверю.

– Зажигай, – приказал Виктор бармену, а потом сказал сибиряку:

– У тебя есть десять секунд до того, как ты превратишься в факел.

Краем глаза Виктор видел, как бармен чиркнул зажигалкой и поднес маленький огонек к стойке. Водка загорелась, и синее пламя поползло к расширенному глазу сибиряка.

– Девять секунд, – ровным голосом сказал Виктор.

– Ладно, ладно, я все скажу, – прокричал сибиряк.

– Говори сейчас. Семь секунд.

– Депо Калари.

– Ты отведешь меня туда? Четыре секунды.

– ДА.

Виктор отпустил волосы сибиряка и выдернул нож из его уха. Тот подался назад, его лицо оторвалось от стойки за секунду до того, как пламя добралось до него. Грузный мужчина споткнулся, потерял равновесие и упал на стол, подломившийся под его весом.

Какое-то время он лежал среди обломков стола, ошеломленный, тяжело дыша. Когда он поднял взгляд, он увидел над собой Виктора.

– Ну, – сказал Виктор. – Чего мы ждем?

Цюрих, Швейцария

Суббота

13:11 СЕТ

Садясь в трамвай, Ребекка нашла, что холод бодрит. Она села сзади, так что могла видеть, кто еще входит в вагон, – она принимала меры предосторожности, на которых настаивал ее новый партнер (или товарищ, неважно, как его называть). Трамвай доставил ее в финансовый район Цюриха, и она, идя по чистым улицам города, глубоко прятала свою тревогу. Ребекка любила Цюрих, ей нравилось, как успешно ведут швейцарцы свои дела. Это был город, купающийся в истории, но пока еще не испорченный туристами. Люди приезжали в Швейцарию работать или кататься на лыжах, а не разглядывать достопримечательности.

Она могла бы ездить в спокойном трамвае целый день, но подозрительность заставляла ее сходить и идти обратно пешком, периодически останавливаясь у витрин, чтобы видеть отражения прохожих. Делать это тоже учил ее он. Она не обнаружила никого из тех, кого встречала раньше, но болезненно понимала, что не обучена приемам выявления слежки и ухода от нее. Возможно, кто-то в забавной шляпе следил за ней от самого Парижа, а она могла и не заметить его. Когда она справилась со своим страхом, она вошла в другой трамвай и села на последнее свободное место.

Ребекка уступила место пожилому мужчине, который вошел на Банхофштрассе, и через три остановки сошла в деловом центре Цюриха. Здесь все казались одетыми, как она, и в толпе она почувствовала себя немного легче.

Ребекка шла мимо бутиков и ресторанов, обслуживающих орду банкиров, которые называют Цюрих своим домом. Банки были повсюду, а где не было банков, были другие финансовые учреждения. Одни из них открыто предлагали свои услуги, другие были скрыты от прохожих.

Холодок стягивал кожу на лице Ребекки, когда она думала о нем, киллере, чьего имени она даже не знала. Она посмотрела на часы. С момента, когда их пути разделились, прошло несколько часов. У нее уже возникали сомнения относительно того, что она делает. Но даже если она действует правильно, она не может доверять ему. Как ему доверять? Он убивал людей за деньги. Он был почти предельно гнусен.

Но она надеялась, что его желание выжить было не меньше ее собственного. И он был, несомненно, умен. А умный человек в его положении не мог не понимать, что ему нужно сотрудничать с ней. Никто из них не мог справиться с ситуацией в одиночку. Однако все это было так лишь при условии, что он не сумеет расшифровать флешку без ее помощи. А сумев сделать это, он, возможно, попробует сделать что-то еще без ее помощи. Тогда она останется предоставленной самой себе и беспомощной.

Ребекка сделала глубокий вдох и попыталась рассуждать рационально. Она видела его лицо, видела неколебимую самоуверенность в его глазах, видела, что необходимость в чьей-то помощи ему крайне неприятна. Он не пришел бы к ней, если бы имел хоть малейшую уверенность, что сможет справиться сам. Она надеялась.

В магазине на Парадеплац Ребекка купила шоколадный кекс. Он подействовал как хорошее успокоительное и немного умерил чувство голода. Она свернула с площади на менее людную боковую улицу и небрежно прошла через вращающуюся дверь, вежливо улыбнувшись швейцару.

Учреждение не выглядело типичным банком, и в этом был смысл. Вестибюль больше походил на вестибюль дорогого отеля. Ребекка подошла к справочному столу и назвала себя сидящему за ним тщательно ухоженному человеку. Тот привычным движением взял телефон и что-то пошептал в трубку.

– Сейчас к вам подойдут, мадам.

– Спасибо.

Ребекка ждала в одном из роскошных, но неудобных кресел, подперев рукой подбородок. Она постаралась выглядеть деловой, но не тревожной. Пальто она не снимала, хотя в помещении было тепло.

Через несколько минут она увидела идущего к ней худого мужчину и поднялась, чтобы поздороваться с ним. В отделанном деревянными панелями лифте они поднялись на третий этаж. Там Ребекка прошла за ним в другую комнату, где ввела в небольшое ручное устройство десятизначный номер счета.

Мужчина взглянул на экран, чтобы проверить наличие подтверждения, и сказал:

– Сюда, пожалуйста.

Они прошли мимо двух охранников и далее к двери старшего банкира. От кофе она отказалась, ее ввели в офис и оставили ждать. Офис был меблирован в классическом стиле и рассчитан на то, чтобы демонстрировать богатство и власть. Для Ребекки все это выглядело старомодным и не производило впечатления. Она была во всех отношениях современной женщиной. Ожидание было утомительным, тем более что она известила о своем приходе.

Только через пять минут вошел низенький толстый человек в очках. Он был одет в прекрасный костюм в тонкую полоску, который изо всех сил, хотя и безуспешно, старался скрыть отсутствие талии у владельца.

– Мисс Бернстейн, – сказал он Ребекке. – Как приятно видеть вас снова.

Ребекка уже встречалась с ним однажды чуть больше трех месяцев назад, когда открывала счет для оперативных нужд. Казалось, целая жизнь прошла с тех пор, но толстяк, похоже, узнал ее, а возможно, просто сделал вид, что узнал. Она пожала ему руку. Рука была мягкой, теплой и немного влажной.