План по переселенцам включал себя визит на Фаррет. Очевидно, что только «Альбатрос» мог взять надлежащее количество людей, скота, а главное – оборудования и припасов. Я задумал привезти их туда, где в моем мире протекала река Делавэр. Каменный уголь и железная руда. Впрочем, климат – не тропический, но мягкий и влажный – позволял растить и пшеницу, и кукурузу, и яблоки, и много чего еще. Но прежде того абсолютно необходимо было наладить жизнь в Буке и Надежде.

Основной проблемой было управление. Я никоим образом не хотел замыкать его на себя. Поэтому официальным главой временного Верховного Совета стал Кимир. В моих глазах у него было сразу несколько достоинств: умен, дальновиден, с приличным образованием (хотя мне так и не удалось узнать ничего о происхождении такового), прирожденный лидер с харизмой, а кроме того, он не был магом. Последнее и было главным в глазах большинства поселенцев, хотя вслух об этом не говорили. Другими членами Совета были Намира как верховный маг, Шахур как главный маг-производственник и я сам. Первая была популярна по причине специализации – даже казаки относились с пиететом к магам жизни, – а второго уважали за отчетливую ориентированность на производство и удобства жизни.

Как оказалось, больше всего времени пришлось выделить на разговоры. Думаю, не последнюю роль в набирании очков и рейтинга сыграло то, что решительно всех поселенцев я знал по именам и в лицо, а также разбирался в родственных связях. Меня по-прежнему именовали «командир»; не помогла даже упорная езда по ушам насчет Кимира и его мудрого руководства. В результате мое прозвище превратилось почти что в имя собственное.

Беседы протекали примерно так:

– Вот взять хотя бы тебя, Тарил. Ты шорник; ну, обувь можешь при случае изготовить. Пусть не как твой тесть – он ведь член гильдии обувщиков, верно? – но и твои сапоги носить можно. Сейчас у нас все лошади обеспечены сбруей, а люди не ходят босыми. Однако прими во внимание вот что. Например, мастер Валад: у него станки, а в них колеса. А с колеса на колесо движение передается чем? Ремнями! А кто их будет изготавливать? Да ты и будешь! Заметь: нет расчета везти эти ремни из-за океана…

Это было отклонением от истины, но вслух, разумеется, такое не говорилось.

– …уж больно дорог перевоз. Вот и выходит, что ты Валаду нужен. Но его гвозди тебе будут нужны, чтоб подковки на каблуки прибивать, хотя сейчас ты при запасе. Вот почему в будущем будем продавать и покупать за деньги. Не сейчас. Скажем, через полгода.

– А пока, выходит, работаем за спасибо?

– Ты попал сороке в глаз, Тарил. Пока что да. У нас есть чего есть, и до урожая верным образом протянем. Но потом придется не только платить деньгами – и получать их тоже – но еще Совету понадобятся налоги.

Тут пришлось возвысить голос и добавить туда искренности:

– Пока я имею хоть какое-то влияние, никаких выжиманий денег из трудящегося люда не будет! Да взять твою Минору: она сейчас по домашним делам хлопочет, так? Готовка-стирка, сына твоего обиходить опять же. Значит, с нее налога вовсе брать не будут. Вон на тебе рубашка с вышивкой – ее работа, так?

– Ну… дык…

– Вот это и есть справедливость. Она на этой рубашке ни медяка не заработала. И ни медяка налогу не заплатит, а вот если будет работать на продажу – другое дело. Десятую долю – за вычетом расходов, понятно. И с магов, заметьте, столько же. И со мной самим такая же ситуация.

Среди слушателей прокатился шелест.

– Я умею искать кристаллы. И попадаются среди них очень даже ценные. Иные я отдаю за бесплатно моим друзьям. Но некоторые пускал и буду пускать в продажу. Между прочим, мои находки и маэрские купцы охотно купят. И вот тогда я сам уплачу налог – ту же самую десятую долю…

Моя агитация получала самое наглядное подтверждение. Маги земли во главе с Хафизой трудились, не покладая энергии. Основная дорога от порта до города была создана еще до моего приезда, но сверх того я велел сделать нечто аналогичное там, где предполагались городские улицы. Маги жизни помогали обустраивать поля. Наибольший эффект произвели, как ни странно, магические светильники: Шахур их раздавал за себестоимость, очень дешево (пять медяков), но на все дома не хватило. Счастливцы наслаждались неслыханной роскошью, а опоздавшие завидовали: иногда тихо, порою и не очень. На все возмущенные вопросы давался стереотипный ответ:

– Кристаллы кончились. Вот командир поедет, привезет еще – тогда наделаем побольше.

Наиболее ленивые спрашивали:

– А когда?

Наиболее умные спрашивали:

– Здесь, в этих краях, кристаллы найти можно? Ах, можно? А если я принесу подходящие, то светильник за это дадут?

Самое трудное было приучить людей к дисциплине. Частично помог случай.

Сразу после завтрака в Буку прискакал мальчишка с крестьянской территории:

– Саблезубый лев! Корову зарезал! И утащил!

Мы с Кимиром в тот момент обсуждали приоритеты работ. Но на такое пришлось отвлечься и спешно поехать к месту происшествия.

Объяснения пастуха были незатейливы, как осиновый чурбан:

– Я, значит, стадо выгнал да направил вон на ту лужайку, поближе к речке, и никого там не было, а потом лев как выскочит…

По договоренности допрос вел Кимир, я же молчал.

– Почему вышел за пределы ограды?

– Трава там погуще и посочнее…

– Тебя предупреждали, что скот за пределы ограды выгонять нельзя?

– Ведь трава там погуще…

– Ты погубил корову, а мы на нее рассчитывали. Мы все, а не только Нират. Повторяю: не он один потерпел потерю.

– Так там трава сочнее…

Последовал классический вопрос, заданный классически ласковым голосом:

– Так что с тобой сделать за это?

– Ведь не было там льва сначала…

Вот тут я отметил про себя еще одно сходство поселенцев с казаками: и у тех и у других, несмотря на безалаберность, в некоторых вопросах дисциплина поддерживалась драконовскими методами. Из голоса Кимира исчезли всякие следы мягкости:

– Тебя предупреждали. Ты счел себя очень умным и пренебрег словами старших. Нам таких не надо. С первым же кораблем ты возвращаешься в Пограничье.

– А я как же?

Только сейчас мы заметили, что на сцене появилось новое лицо: похоже, законная супруга незадачливого пастуха. Молодая казачка в полном вооружении, а именно: левая рука уперта в бок, в правой скалка, во взгляде непреклонность.

– Я остаюсь здесь. А сам он… и пускай проваливает…

Подобные выражения я слыхивал в этом мире, но очень редко. Вот разве что от Моаны. Да еще от боцмана «Ласточки».

Про себя я также отметил насквозь прагматичную позицию будущей разведенки. Женщин в составе поселенцев было прилично меньше, чем мужчин. Так что у амазонки были все шансы вскоре выйти замуж.