никто бы ничего не понял! Только прошу тебя – я сложила ладони друг к другу в позе мольбы – никому об этом не говори! Если я останусь с Вольдемаром, я не знаю, что еще мне придется пережить, прежде чем я рожу. Я вообще не уверена, что смогу родить, ведь та же самая Анна явно так легко не успокоиться.

Жанна все так же непонимающе смотрела на меня какое-то время, а потом немного расслабилась и с серьезным выражением на лице ответила:

- Не бойся! Я никому не скажу. Зато теперь я понимаю, почему ты сбежала так рано из больницы, и почему в офис заходить не захотела. Вот только, что ты теперь будешь делать?

- Я хочу уехать.

- Уже решила куда?

- Если честно у меня только одно место осталось, куда я могу отправиться, но я там не была уж много лет и не уверенна, что меня там ждут.

Вольдемар

Сборище стариканов именуемое «совет директоров» консалтинга наконец-то оставили меня в покое. И все благодаря отчаянному поступку дяди Семена, а точнее его неудавшейся мести. Его просто отправили на экспертизу к психиатру и до судебного разбирательства закрыли в комнате с мягкими стенами, установив диагноз – нервное расстройство. Мне же вручили карт-бланш на продолжение моей деятельности с перспективой занять место в совете когда-нибудь. Я для них все еще казался неопытным мальчишкой с замашками властелина мира. Где они это увидели, я так и не понял. А точнее просто не стал разбираться, так как интерес к этим играм у меня угас окончательно.

Все то, что произошло у меня в жизни за последний месяц, перевернуло мое мировоззрение с ног на голову. Я уже не держался за дедово предприятие, считая, что и свое дело можно начать с нуля – благо опыт и связи у меня были. А вот личная жизнь, которая рассыпалась на мелкие кусочки, как разбитое стекло, оказалось очень даже болезненным моментом. После разговора с Серегой я взглянул на свою благоверную Анну с нового ракурса, и понял, каким человеком она была на самом деле. Я всегда знал, что женщина в борьбе за свое сокровенное готова на многое, но чтобы вот так вот распоряжаться чужими жизнями – это для меня было шоком. Я даже попытался ей позвонить, и задать пару вопросов, чтобы убедиться в своих догадках, но каждый раз натыкался на автоответчик. Мне все же хотелось не обвинять ее просто потому, что совпали факты, а действительно убедиться в этом при личной встрече. Но нас разделяли тысячи километров и загруженность рабочих графиков. А бежать, сломя голову, и требовать правды у меня уже не было сил.

Из загруженности самокритики и тоски меня вытащил мой неизменный товарищ – Серега. Он просто завалился в мою квартиру вечером с требованием составить ему компанию в баре. Отказы он не принимал, а потому, впервые за долгие годы я натянул джинсы и футболку, от которых отвык, и поехал с ним.

Бар был не тот, в котором мы зачастую отдыхали – этот располагался в центре города, или точнее в центре старого города и был весьма интересным. Здесь играла джазовая музыка, был приглушенный свет, и приятный запах хмеля исходящий от огромных пивных бочек, сложенных аккуратно одна на другой около дальней стенки.

Мы первым делом подошли к барной стойке. Серега делал заказ, а я решил отойти в уборную, чтобы умыться, так как от усталости немного слипались глаза. Когда же я проходил мимо крайнего столика, то услышал знакомые женские голоса, которые негромко о чем-то переговаривались. Я невольно перевел туда взгляд и замер как истукан – за столиком сидели Жанна и Эвелина. Если бы могла, моя челюсть упала бы на пол. Мало того, что Эвелина должна все еще быть в больнице, а не восседать в баре с бокалом пива в руках, так еще и Жанна, которая была на себя не похожа – это была расслабленная девушка, с легким румянцем и широкой улыбкой на лице. Я никогда не видел ее такой. Тем более эта пара в такой остановке вообще не укладывалась у меня в голове. Никогда не замечал особо теплых отношений между ними. Или я что-то упустил?

К их столику ноги меня понесли, совершенно не согласовывая действия с сознанием и здравым смыслом. А главное их лица, когда они поняли, кто к ним подошел того стоили. С немым ужасом на лицах взирали они на меня, и, кажется, даже не моргали.

- Вечер добрый, дамы! – поздоровался я и с еле сдерживаемой улыбкой на лице ожидал от них реакции.

Первой ожила Жанна. Она сразу же изменилась в лице – стала, как и раньше, строгой и не улыбчивой. Она даже попыталась расправить одежду и поправить волосы, но это выглядело до ужаса смешно.

- Вольдемар Вениаминович, и вам добрый вечер… - поспешила она ответить – А вы тут по делу или отдыхаете?

- Отдыхаю, или мне нельзя? – съязвил я, и перевел взгляд на Эвелину, которая сжалась в комок и отвела взгляд в сторону – Я думал, ты выписываешься послезавтра? - уже более серьезно спросил я у нее.

Отвечать она не спешила, точно так же как и поворачиваться ко мне или хотя бы как-то проявить реакцию. Жанна же засуетилась от напряженности ситуации и начала хаотично размахивать руками.

- Дело в том, – поспешила она ответить на мой вопрос вместо Эвелины – что я предложила Эвелине прогуляться сегодня, и немного развеяться. А то эта больничная обстановка только угнетает, вы же знаете…

Зная Жанну, я мог сразу сказать, что то, что она только что озвучила, было либо ложью, либо очень натянутой за уши правдой. Она настолько неестественно все это сказала, что мне стало немного противно.

- И давно вы так сдружились? – не отступал я.

Эвелина перевела на меня тяжелый, уставший взгляд, которого я раньше у нее не видел. Она смотрела мне в глаза, слегка расширенными зрачками, и с равнодушным лицо ответила:

- А вас это уже не должно волновать, Вольдемар Вениаминович!

От этого ответа я скрипнул зубами, и уже хотел ей что-то сказать грубое в ответ, но меня остановил Серега, который повис на плече так, чтобы видеть девушек.

- Дим, а что это за очаровательные дамы? Ты вроде бы отошел ненадолго, я уже волноваться начал. А ты, оказывается, тут заигрываешь?

Он как обычно щебетал не замолкая, и