– Держи меня за руку и не отпускай.

– Береги его, Хло! – крикнула Гвен, когда внезапный сильный ветер ворвался в круг камней, разбрасывая сухие листья и разгоняя клочья тумана.

«От чего беречь?» – удивилась Хло.

А потом удивилась еще больше, потому что камни вдруг начали вращаться вокруг нее – а ведь это было невозможно! И пока она спорила с собой о том, что возможно, а что нет, земля ушла у нее из-под ног, а сама Хло, похоже, перевернулась вниз головой, потому что небо тоже исчезло. Трава и сумерки перемешались с бешеным водоворотом звезд. Шум ветра перешел в оглушающий рев, и внезапно она… как-то изменилась. Хло отчаянно вертелась, стараясь увидеть Драстена и Гвен, но не видела ничего и никого, даже Дэйгиса. Жуткая тяжесть давила на нее, тянула куда-то, растягивала в невероятных направлениях. Хло показалось, что она почувствовала удар, а затем вспышка белого света ослепила и оглушила ее.

Она больше не чувствовала руки Дэйгиса.

Она не чувствовала даже своей руки!

Хло попыталась открыть рот и закричать, но у нее больше не было рта. Белизна вокруг стала ярче, и, хотя Хло не ощущала движения, она чувствовала себя так, словно попала в водоворот. Не было звуков, но тишина оглушала.

И когда она поняла, что больше не выдержит этого, белый свет исчез так внезапно, что темнота ударила Хло, словно грузовик.

К ее телу вернулась способность чувствовать, и девушка испугалась. Во рту было сухо, как в пустыне, голова болела, словно распухла изнутри, и Хло была уверена, что ее вот-вот стошнит.

«Ох, Зандерс, – слабо выругала она себя. – Думаю, этот поворот судьбы был не просто резким».

Хло споткнулась и упала на покрытую льдом землю.

Те, кто не помнит прошлого, вынуждены повторять его.

Пророчица Эйре, VI век до Рождества Христова.

Те, кто не помнит прошлого, вынуждены повторять его.

Кодекс Мидхе, VII век от Рождества Христова.

Те, кто не помнит прошлого, вынуждены повторять его.

Джордж Сантаяна, XII век от Рождества Христова.

24 июля, 1522 год

В его голове звучали голоса. Тринадцать разных голосов: двенадцать мужских и один звонкий и страстный женский голос говорили на языке, которого он не мог понять. Голоса были просто шумом, свистящим шепотом, словно порыв ветра в кронах дубов, и, как ветер, они веяли сквозь него темным холодом, унося с собой его человечность, как ветер срывает сухие листья, которые уже не держатся на ветвях. Это был ветер зимы, дыхание смерти, и этому ветру были неведомы человеческие суждения и мораль.

Был только голод. Голод тринадцати душ, заточенных на тысячи лет в месте, которое не было местом, во времени, которое не было временем. Четыре тысячи лет они находились в заточении. Сто сорок шесть миллионов дней, три с половиной миллиарда часов – и если это не вечность, то что же тогда назвать вечностью?

Заключенные.

Плывущие в пустоте.

Живущие в жутком темном забвении. Вечно живые. Голодные, но не имеющие ни рта, ни пищи. Жаждущие, но лишенные тела, способного утолить эту жажду. Их вечный зуд ничто не могло унять.

И они ненавидели, ненавидели, ненавидели.

Кипящая масса чистой ярости, тысячи лет не находящей выхода.

Так они чувствовали себя, и Дэйгис чувствовал то же, проваливаясь в темноту.

* * *

Шторм был стихией со всей ее природной дикостью. Хло никогда раньше не видела такого шквала. Дождь вперемешку с острыми крупными градинами буквально рухнул с неба, заморозив ее кожу и оставляя синяки, несмотря на толстую куртку и свитер.

– Ой! – Хло даже вскрикнула. – Ой!

Большой осколок льда ударил ее в висок, другой, поменьше, попал в спину. Выругавшись, она свернулась в клубочек на покрытой градом траве, обхватив себя руками и пытаясь защититься от градин.

Рев ветра стал почти оглушительным, перешел в жуткий вой на высоких нотах. Хло закричала, зовя Дэйгиса, но шум был таким, что она сама не услышала своего крика. Земля задрожала, когда на нее посыпались тяжелые обломанные ветви. Сверкнула молния, загремел гром. Ветер превратил волосы Хло в спутанный клубок. Она съежилась и молилась только, чтобы не стало еще хуже.

А затем, внезапно – так же внезапно, как начался, – шторм совершенно стих.

Шум исчез. Прекратился дождь. Стих ветер. Ночь стала спокойной, в воздухе раздавался еле слышный шипящий звук.

Несколько минут Хло мысленно подсчитывала свои синяки, отказываясь пошевелиться. Пошевелиться означало признать, что она жива. Стоит признаться себе, что ты жива, и придется осмотреться по сторонам. А, честно говоря, она не была уверена, что хочет это делать.

Вообще. Мысли роились в ее голове, и все они были ужасными.

«Давай, Зандерс, соберись, – храбро заявлял голос разума. – Ты же будешь выглядеть полной дурой, когда поднимешь голову, увидишь Драстена и Гвен и они скажут: "Ха, жуткая штука такие вот внезапные грозы, правда? Но у нас в горах они всегда такие"».

Хло не купилась на эту уловку. Она мало в чем была уверена в этот момент, разве что в том, что таких гроз не бывает, ни в нагорьях Шотландии, ни где-либо еще. И она не слишком надеялась на то, что Гвен и Драстен окажутся где-то поблизости. Что-то произошло в этих камнях. Она не знала, что именно, но это что-то было… грандиозным. Что-то, ярко подтверждающее истинность древних тайн и мифов.

Прошло еще несколько минут, и девушка решилась опустить руки и осторожно оглянуться. Дождь полился с ее волос на лицо. Хло оперлась ладонями о землю и внезапно поняла, откуда доносится шипение.

Земля была теплой, словно солнце весь день нагревало ее, и градины таяли, от них поднимался пар. Как земля может быть такой теплой? Хло удивилась. Господи, ведь еще только март, а при десяти градусах тепла земля не нагревается. Стоило ей об этом подумать, и Хло поняла, что воздух тоже был теплым. Теперь, когда град и ледяной дождь прекратились, она это почувствовала. Воздух был влажным, но определенно летним.

Она очень осторожно приподнялась, чтобы осмотреться, но почти ничего не увидела. Хло словно оказалась в облаке. Пока она пыталась справиться с собой, вокруг сгустился непроглядный туман. Он окружал ее со всех сторон, словно белые стены. И без того странная ситуация начинала казаться просто ужасной.

– Д-Дэйгис? – Голос Хло слегка дрожал.

Она прокашлялась и попыталась снова.

Если она все еще в круге камней – а Хло почему-то казалось, что это очень большое «если», – то она не могла их видеть. Туман поглощал все. Она словно ослепла. Хло задрожала, почувствовав себя очень одинокой. Эти несколько минут были настолько странными, что Хло даже подумала, будто она… ладно, она не уверена в том, о чем подумала, и лучше будет не додумывать эту мысль до конца.