Не давая никому опомнится, я распахнул ворота, ухватил жертву обеими руками и стал быстрее запихивать ее внутрь. Смачно пережевывая. На самом деле, то, что я ел, не было похоже на самолет. Это был вытянутый дирижабль с небольшим коричневым баллоном и механическими крыльями, покрытыми красивыми, длинными, металлическими перьями. По вкусу махолет напоминал копченую курицу. Когда я откусил особо сочный кусок, у меня во рту что–то взорвалось и запахло ворванью. Хм. Пикантно.

После моего пожирания крылатого дирижабля битва резко сошла на нет. Махолеты, не желая повторить судьбу своего подельника, ушли подальше. Стрельба стала совсем бестолковой, а потом и вовсе прекратилась. Посидев минут пятнадцать в тишине и сгоняв наружу разведчиков, я отменил тревогу. Убитых почти не было, но огромное количество раненых или просто испорченных жителей. Чему, к сожалению, помог мой «прыжок за птичкой». Все–таки шагающий завод с парой сотней роботов внутри — не самое ловкое существо. Думаю, половина пострадавших с нашей стороны — это моя «заслуга».

Я оставил Рохлю за главного по ремонту. Попросил Бисто следить за безопасностью и с чистой душой вышел из игры.

/logout

Ева забралась на диван с ногами и смотрела какой–то жуткий скандинавский детектив. Рядом с ней на табуретке стоял бокал с вином, сыр и пачка сухариков.

— Так–так. Вернулся, прогульщик. Ай. Бокал уронишь, дурень! Отпусти, щекотно!

Спустя час сериал был все так же тягуч и мрачен. Я уже начал засыпать, но тут зашевелилась Ева. Она поднялась и, шлепая тапочками, ушла на кухню. Я задумался, откуда у меня в доме взялись тапочки. Неужели были, а я не знал. Да и бокалы. У меня–то одна кружка только была, а с появлением Евы как–то из ниоткуда появляются все эти странные домашние вещи. Хотя нет. Бокалы уже давно есть, с ними сестры носятся. Тоже, когда они у меня появились? Но вот носки мои куда–то точно подевались. Какая–то жуткая необъяснимая женская магия.

Но вообще надо завязывать с такой неопределенной жизнью. Зачем я снимаю однушку на отшибе, когда могу себе купить нормальную квартиру поближе к центру. Куча денег есть? Есть. Надо тратить. Или еще подождать? А то ведь могут возникнуть вопросы. Как так? Обычный компьютерщик, а как потерял работу, так сразу купил себе хорошую квартиру. Даже я, если бы про такое узнал, то удивился. Надо подумать, как легализоваться. Внезапное наследство?

Я взял сухарики. Стал их грызть. Странное ощущение. Я пытался сравнить свои чувства здесь, в реальности, с тем, как фабрикой ел уголь.

Мое самокопание прервал звонок на телефон Евы. Я лениво посмотрел на имя звонившего. Иннокентий. Хм. Ну Иннокентий и Иннокентий. Мало ли у нас в городе Иннокентиев.

— Что–то случилось? — сказала Ева, возвращаясь в комнату.

— А?

— Ты на сухари как–то жутковато смотришь.

— Да нет. Ничего, — ответил я, откладывая пачку. — Тут тебе звонили.

Она потянулась, посмотрела на экран. Поставила телефон в «режим полета» и снова пристроилась у меня головой на коленях.

— Кто звонил? — поинтересовался я.

— Неважно. По работе. Пускай дальше фильм.

Ну с работы, так с работы. Еще неделю назад никого с именем Иннокентий у нас в офисе не было. Хотя ладно. Хочет секретничать, ну и пожалуйста. Хм, сухари…

* * *

/login

Первым, что я услышал, снова зайдя в игру, был занудный голос Рохли.

— Пятьдесят пять? Пятьдесят шесть?

— Нет, — ответил ему Кикичус.

— Может пятьдесят семь? — не сдавался Рохля.

— Вы мне должны экспу за задание. А тут ни заданий, ни опыта. Хватит от меня бегать! — игрок был настроен решительно и держал робота за блестящую железную руку.

— Рохля, — вмешался я. — Какого рожна у нас посторонние в рубке управления?

Взвыла сирена с объявлением: «Добрый Ключ на мостике!»

— Опять оно! — воскликнул игрок, отшатнувшись. — Какой же он у вас страшный. Кто это вообще?

— Я смерть. Я ночь, — решил я не вдаваться в подробности. — Итак, спасибо, путник. Ты нам очень помог. Управляющий, выдайте нашему гостю сорок крон и наше уникальное оружие…

— Хочу зубана. Такого маленького, лобастенького.

— Не в этот раз. Итак, наше уникальное оружие «Дырокол». После чего со всем почтением и быстро проводите нашего гостя на выход. Как у нас с ремонтом повреждений?

— Ремонт основных агрегатов завершен, ваше добрейшество. Некоторые жители до сих пор еще ранены. Но их починку мы сможем закончить в движении.

Дождавшись, когда возмущенный Кикичус покинет мостик, я продолжил:

— Куда двигаться, есть идеи?

— Тут одна дорога, через долину на город Воробьи. Других путей нет.

— Отлично, — сказал я. — Рулевой! Объявите по громкоговорителю, что через три минуты начнем движение. Только ноги проверю, всё ли нормально работает.

* * *

Мы шагали по дороге с крейсерской скоростью, упорно продолжая преследовать ускользающий Рафаль. Карта показывала, что скоро мы доберемся к небольшому городку с милым именем «Воробьи». Судя по «птичьим» названиям, мы приближались к столице провинции — Городу Сов. Местные жители, глядевшие настороженно, поведали, что мы уже на территории под контролем Империи. В связи с тем, что ни войск Союза, ни войск Империи вокруг не наблюдалось, это был не основной театр военных действий. Меня это радовало. Может получится уговорить имперцев мне помочь? Но как? Надо обдумать.

Если бы не грязный, черный снег вокруг, то тут бы был очень умиротворяющий пейзаж. Поля, холмы, небольшой лес. Раскиданные тут и там хутора, мимо которых на разбитых паровых тракторах медленно, но целеустремленно ехали крестьяне.

От скуки я проверял хозяйство, переключаясь от камеры к камере. Надо наводить порядок.

— Цех 3. Окно не заделано? Исправить.

— Цех 5. Станок завален. Почему до сих пор не отремонтировали? Восстановить.

— Уберите уже трупы из «прозекторской». Напомните мне попозже переделать эту комнату во что–то полезное. Зачем нам тут на фабрике морг? Куда убрать мертвецов? В печку, конечно.

С крыши я заметил, как несколько зубанов сидели на карнизе и швырялись мусором в Капельку, которая пряталась в своем домике.

— А ну брысь, мелочь пузатая!

Злодеи мгновенно разбежались. Я переключился на камеру рядом с цистерной.

— Не обижайся на них, — сказал я, пытаясь успокоить забившуюся внутрь Капельку. — Они просто не очень умные.

— Мы Боги Смерти! — раздался у меня над головой восторженный вопль одного зубана и тоненький рёв десятка радостных прихлебателей.

Фух, одни идиоты кругом.