– А чем будешь заниматься ты? – спросил он.

Этот вопрос он задавал Изабелле и в Европе, но тогда она просто поменяла тему.

– Буду преподавать. Или вступлю в Корпус мира. Не знаю, – вздохнула Иззи. – Думаю, решу в этом семестре. – Мать пригласила ее пожить в Лондоне, и в целом это было очень хорошее предложение, но рядом с целеустремленной Кэтрин Изабелла так и не смогла бы найти себя. Ей хотелось делать что-то полезное и правильное, но решение никак не приходило в голову. – Я словно застряла на полпути, понимаешь? Чувствую себя не более взрослой, чем в тот день, когда наливала тебе, Шону и Билли чай из игрушечного чайника.

Энди улыбнулся.

Изабелла помнила тот день, когда все они познакомились. Энди и тогда казался очень собранным и серьезным, в той кофточке на пуговках и штанишках цвета хаки. Он и тогда хотел быть доктором, и за долгие годы ничего не изменилось. Билли и в пять лет мечтал о футбольной карьере, а Гэбби играла на публику, словно профессиональная актриса. Шон до сих пор интересовался полицейскими сводками, только теперь они должны были стать частью его жизни, а не какого-то телесериала.

– Может, откроешь чайную с игрушечными чайниками? Будешь кормить посетителей пластиковыми пончиками, – поддел Энди, и внезапно Изабелла словно прозрела. Конечно, это было совсем не то, что она планировала, но все-таки гораздо ближе к ее натуре.

– Ну, пластиковые пончики все равно лучше моей настоящей стряпни, – задумчиво сказала Иззи. – Они просто идеальные.

– Как и ты, – сказал Энди и коснулся ее щеки.

Они никогда не обсуждали ночь, которую провели вместе, но каждый помнил о ней. Иззи радовалась, что Энди наконец нашел себе девушку. Ее звали Нэнси, и они познакомились с Энди в лаборатории. Он говорил, что без ума от Нэнси, что у них общие цели и желания. У них могло все сложиться неплохо.

Могло сложиться… Изабелла больше не строила долгосрочных планов. Потеря Гэбби словно подорвала веру в стабильное будущее, уверенность в завтрашнем дне, и теперь Иззи всегда мысленно плевала через плечо, если говорила о хороших перспективах.

Сама она в начале года все же решилась на роман. Отношения продлились всего три месяца, после чего парень ей ужасно наскучил. Иззи ушла, а тот еще месяц бомбардировал ее любовными эсэмэсками. Любовь… Изабелла по-прежнему не знала, что это такое. Разумеется, видела, как любили друг друга Гэбби и Билли, но сама никогда не испытывала ничего подобного.

Она вообще чувствовала себя кораблем без рулевого, обреченным безвольно мотаться по волнам, не в силах причалить ни к одному берегу, будь то любовь или карьера.

Они как-то разговорились об этом с Шоном незадолго до его отъезда в колледж.

– Ты разберешься, что к чему, – пообещал он уверенно. – Определишься, просто немного позже.

– Ты говоришь почти так же, как моя мать, – усмехнулась Изабелла. Да, теперь она уже видела свой путь, но пока еще размыто и нечетко, словно сквозь наброшенную на глаза пелену. – А ты? Уже все решил? У вас многие выпускники идут в правительство. К тому же ты отлично говоришь по-испански, это залог международной карьеры.

– Ну… я еще решаю, – уклончиво ответил Шон.

Иззи прищурилась. Она слишком хорошо знала своего друга, чтобы понять: он что-то скрывает.

– Так-так, кажется, у тебя есть четкий план, да? Не поделишься со мной?

Шон рассмеялся, позабавленный тем, что его столь быстро раскусили.

– Я пока не знаю. То есть знаю, но не уверен до конца. Ничего нового, я не сверну со своего пути.

– Так кем ты будешь? Полицейским? Пожарным? Шерифом? – Она напомнила ему о детских мечтах.

Оба расхохотались.

– Нечто вроде этого. – Шон даже родителям пока ничего не говорил, поэтому признаваться Изабелле не хотел.

Однако она вцепилась в него мертвой хваткой:

– Выкладывай!

– Ладно, ладно. Только прошу, никому пока не рассказывай. ЦРУ. Или Департамент юстиции. И конечно, академия ФБР. Я хочу подать прошение. Быть может, меня примут на практику для начала. Хочу стать сотрудником отдела по борьбе с наркотиками.

– Что-то слишком много разных вариантов, – буркнула Изабелла. Она считала, что работа на правительственные органы в таких организациях слишком опасна.

– Да, много, согласен. Но для меня важна не столько структура, сколько конкретный отдел. Ты же помнишь, я всегда хотел ловить преступников. Таких, как тот, что убил моего брата. Полицейские выслеживают конкретных людей, но только серьезные службы отслеживают всю преступную цепочку. Я хочу выслеживать членов наркокартелей и террористических группировок. Я хочу избавить мир от тех, кто продает наркоту в средних школах, буду ловить плохих парней.

– Но это очень, очень опасно, Шон. Такая работа убивает. А я не желаю терять еще одного друга!

– Не потеряешь. И потом, я еще ничего не решил, и меня еще никуда не приняли. Пока это только планы и мечты.

– Забавно то, что все вы следуете за своими мечтами: ты, Энди, Билли. Вы словно с самого детства знали, куда идете. А я и прежде не знала, чего хочу. Не знаю и теперь.

– Ты просто долго созреваешь. К концу этого курса ты точно будешь знать, что делать. Ты умная и способная, – уверенно сказал Шон. – Просто ты боишься ошибиться. Боишься больше, чем каждый из нас.

– И вовсе я не умная, – буркнула Иззи. – У меня в голове пустота и полное отсутствие идей.

– Не криви душой, – мягко возразил Шон. – Ты всегда была умницей. Просто тебе нужно время.

Он подвез Изабеллу до дома и поцеловал в висок на прощание. Разговор с ним привел ее в смятение. Как ей недоставало сейчас Гэбби, чтобы пообщаться с ней, рассказать о наболевшем, даже немного поплакать…Увы, Габриэла давно ушла, оставив за собой пустоту.

Джефф и Дженнифер поженились после Рождества. На скромной церемонии, которую провел судья округа, присутствовали только самые близкие люди и друзья. Затем все отправились в ближайший ресторанчик пообедать и пообщаться.

Джуди по-прежнему казалась словно окаменевшей, хотя и старалась улыбаться. Мишель снова сильно похудела. Теперь она и сама боролась с собой, стараясь правильно питаться, но это было настоящей пыткой. По окончании школы Мишель поступила в Стенфорд, где неплохо училась. Брайан заканчивал Этвуд. Билли, Энди и Шон вернулись домой на каникулы.

На Билли были удивительной красоты ботинки из кожи аллигатора, привлекавшие всеобщее внимание. В сочетании с рыже-зеленоватой кожаной курткой ботинки создавали образ настоящего мачо. Билли выглядел именно тем, кем и являлся, – хорошо оплачиваемым футболистом национальной лиги.

Иззи постоянно дразнила его на этот счет.

– Я такой, какой есть, – вяло защищался он смеясь.

Судя по таблоидам, последней подружкой Билли была стриптизерша из Вегаса. Нет, конечно, она и в подметки не годилась Гэбби, но Билли был свободен как птица и мог выбирать.