Виктор не дослушал ультиматум – он уже страстно целовал жену. Та посопротивлялась для виду и сдалась. Сейчас ей хотелось только одного: выбросить из головы тайком прочитанное письмо и упасть в объятия любимого мужчины.

Коричневые башмаки перешли мост Сен-Луи и затерялись в толпе между рядами павлоний на территории Цветочного рынка, по воскресеньям превращавшейся в гигантский птичий вольер. Сюда приходили ремесленники, делавшие клетки и слишком бедные для того, чтобы обзавестись собственной лавкой, безработные и нищие работяги, промышлявшие птицеловством, домохозяйки, на досуге разводившие птиц. Кое-кто приторговывал втихую пернатыми, лов которых был строго запрещен. Покупателям в избытке предлагались также овес, просо, рапс, подорожник, лаванда. Торговцы уже сворачивались. Девушка с симпатичной мордашкой накрывала полотном клетки, в которых в страшной тесноте сидели красноклювые мандаринки, щеглы, ткачики и канарейки.

– До встречи через неделю, мамаша Гронден!

– Пока, Шанталь, беги скорее греться!

Девушка поставила клетки на тележку, впряглась в нее и зашагала к Севастопольскому бульвару.

Коричневые башмаки последовали за ней.

Понедельник, 17 января

Жермини Лэз долго набиралась смелости, прежде чем отважилась переступить порог брачного агентства, недавно открытого в доме номер 26 на бульваре Пуассоньер. Она работала учительницей в закрытом пансионе, засиделась в девицах и уже отчаялась встретить спутника, который скрасил бы ей тяготы путешествия по неспокойным волнам жизни. Иллюзий на свой счет Жермини не строила: далеко не красавица, бальзаковский возраст уже позади, зато не дура, интересуется науками и искусствами, хоть и преподает всего лишь вышивание крестиком и основы сольфеджио унылым отроковицам.

В агентстве ее встретила любезная дама лет пятидесяти и тут же поздравила с удачным выбором:

– Вы не пожалеете, что решили воспользоваться моими услугами! Вот что могу вам предложить: мы вместе сочиним объявление и я размещу его в разных газетах. Для ответов укажем адрес агентства, вместе их изучим, и если какой-нибудь вас заинтересует, я организую вам встречу, чтобы вы лично познакомились с кандидатом.

– А если он мне не понравится или будет вести себя недостойно?

– Элементарно: вы дадите ему отказ. А поскольку вашего домашнего адреса он не узнает, можете не бояться преследований. Мое заведение создано для того, чтобы помогать холостякам и незамужним женщинам с ограниченным кругом знакомств найти свою половину. Неудачи меня не пугают – не получится один раз, будем пробовать дальше. Главное – не сдаваться, таков мой моральный долг перед клиентами!

Жермини Лэз внимательно слушала, сердце у нее при этом колотилось как бешеное, и было трудно дышать.

– Наверное, ваши услуги дорого стоят…

– Ни в коем случае! Всего пятьдесят франков. Если мои усилия увенчаются свадьбой, я возьму с вас премию в размере четырехсот франков, которые можно будет выплатить в три захода. Эта сумма будет свадебным подарком от вашего супруга.

– А вдруг он окажется не очень богатым человеком?

– Голубушка, в вашем возрасте и при вашем социальном положении выйти замуж за не очень богатого человека было бы крайне неразумно.

На следующий день в крупных газетах появилось такое объявление:

Через два дня после публикации посыпались письма. Чтение порой немало забавляло обеих женщин. Авторы всех посланий, если верить им на слово, были аполлонами и обладали несметными богатствами, а также энциклопедическими знаниями, и перед каждым открывались блестящие карьерные перспективы на госслужбе. Единственным более или менее сдержанным в самовосхвалении оказался начальник отдела чемоданов и кофров в магазине «Самаританка» на улице Риволи. Он признался, что наделен непримечательной внешностью, романтическим темпераментом и склонностью к научным изысканиям, а возраст имеет средний.

Утро понедельника выдалось теплым, почти весенним. Жермини Лэз вышла из фиакра, доставившего ее на опушку Булонского леса, прогулялась по аллее и села за столик в кафе, откуда открывался вид на озеро с большим водопадом. В руках она лихорадочно теребила две газеты – «Пасс-парту» и «Эклэр», на первых полосах обеих красовались заголовки «Торговая миссия: из Курбевуа в Банги».

Жермини ждала некоего Констана Венетта, и тот не замедлил явиться. Оказался он человеком среднего роста и возраста (не обманул), с одутловатым, действительно заурядным лицом. Одет был в темно-серый костюм, серый котелок и нервничал не меньше, чем девица. Поклонился почти по-военному. Несмотря на непрезентабельный облик, Жермини кандидат сразу понравился – она оценила умные, с живым блеском глаза и открытую улыбку. Констан же при виде дамы, лишенной манерности и облаченной в сиреневый наряд в белую полоску, испытал непривычное волнение.

Выпив горького пикона, они рука об руку, будто давно женатая пара, прошлись вокруг озера.

– Дорогая, случай ли повинен в моем душевном смятении, или же я должен поблагодарить судьбу, каковая свела меня с вами?

– Дорогой, будучи прагматиком, отвечу вам так: ни случай, ни судьба тут не повинны. Нашим знакомством мы обязаны мадам де Липтэ.

– Дорогая, я премного ценю ваш здравый смысл, однако же не могу исключить вмешательства высших сил, кои привели нас друг к другу именно в понедельник, день Луны. Я родился в ночь, когда звезда эта сияла во всей своей полноте и великолепии. Она приносит мне удачу.

– Дорогой, Луна – не звезда, а спутник Земли, и светит она отраженными лучами Солнца.

– Дорогая, вы кладезь учености. Однако же позволю себе подвергнуть вашу эрудицию небольшому испытанию. Доводилось ли вам слышать о реке Юрибей? Сей водоем, открытый нашим взорам, напомнил мне о ней.

– Должна признаться, нет.

Констан, возрадовавшись случаю блеснуть интеллектом, сообщил:

– В устье реки Юрибей, что протекает в землях самоедов, в тысяча восемьсот девяносто седьмом году был найден скелет мамонта.

– Вероятно, на нем сохранилась шерсть? – уточнила Жермини.

– Ну разумеется, – кивнул Констан, понятия не имевший о такой подробности.

– Стало быть, открылось еще одно преступление против братьев наших меньших. Я читала о том, что Франции грозит исчезновение популяции бобров – этих несчастных млекопитающих безжалостно убивают ради меха.

– Вы любите животных, какое счастье! Мы можем завести кошку или собаку. Лучше собаку – мне кажется, в прошлой жизни я был псом, потому-то до сих пор интересуюсь костями, в основном доисторическими.