«Меня». Не «нас». Она пыталась загладить свою вину.

Тогда он наконец и посмотрел на нее, и у меня замерло сердце, когда я увидела в его глазах сожаление. Он ничего не ответил, откашлялся и кивнул.

– Пойдем? – Он указал на дверь, которая вела в главный зал.

Дамы кивнули, взяв своих кавалеров под руки.

Бедная мама. Бедный Курт. Надеюсь, время залечит их раны. Юджин сказал что-то в запонку, как это делают агенты ЦРУ, и открыл дверь.

Рев толпы оглушал, он выдернул меня из мыслей о маме и Курте. Я услышала гостей до того, как их увидела. Сколько их там? Они все будут разглядывать меня? Мог ли кто-то из них учуять запах Паладина, исходящий от меня? Может, стоило надеть наручники, а не оставлять их в коробке в комнате.

Прежде чем я запаниковала, Сойер потянул меня в толпу, которая расступилась, и я натянула на лицо улыбку.

– О боже, они все здесь из-за нас, – сказала я Сойеру, используя нашу связь.

Он усмехнулся.

– Это странно, – продолжила я.

– Это нормально. Тебе просто не нравится быть в центре внимания, – сказал он.

Это было правдой.

– Для такого случая мне нужна футболка. Не смотри на меня, веди себя спокойно. Я здесь только ради еды.

Сойер снова хихикнул, и я стала вглядываться в лица присутствующих. Я узнала лишь пять человек. Двух учителей, двух студентов и…

– Что здесь делает мать Мередит? – воскликнула я в голове Сойера так громко, что он поморщился.

Мама Дарта Вейдера, как и полагается, была одета в кроваво-красное платье, она стояла и смотрела на меня из-за фонтана с шампанским.

Сойер удивился, почему я спрашиваю, а потом кивнул.

– О, Мередит во всем призналась. Про ожерелье с любовным приворотом, парня, который выпил зелье, чтобы выглядеть как я. Все это совершила Мередит.

Я остановилась и повернулась, чтобы посмотреть на него.

– Нет, я видела лицо Мередит, когда тот парень превратился обратно в себя. Она выглядела удивленной. Может, ожерелье и ее рук дело, но точно не парень и не нападение вампира.

Он нахмурился.

– Ты думаешь, что это ее мать отправила вампиров похитить тебя? – Он остановился, что-то промелькнуло на его лице, будто его осенило. – Она знала, что ты убежишь после того, как я выберу ее дочь, она знала, где находилось твое общежитие, из которого тебя и забрали вампиры. Она…

В зале раздался леденящий душу крик, и мы повернулись на звук.

О нет.

С потолка в зал опустилось около сотни фигур в черном. В нос ударил запах.

Медь.

Кровь.

Смерть.

Вампиры.

В зале начался хаос, группа безопасности, расставленная по периметру здания, начала стягиваться к центру, туда, где находился альфа, чтобы окружить его. Сойер сорвал с себя смокинг, а затем его рубашка начала трещать по швам. Я моргнула, а когда открыла глаза, передо мной стоял гигантский серый волк. Никогда не видела, чтобы он так быстро превращался.

– Мама! – Я огляделась, пытаясь отыскать родителей.

Все происходило очень быстро. Они только начали обращаться, они не были бойцами. Я не была уверена, что они способны себя защитить. Мы с Сойером двигались как единое целое. Если я поворачивала налево, он поворачивал вместе со мной. Пока я бежала сквозь толпу кричащих и испуганных гостей, его мех прижимался к моей ноге.

Я добралась до мамы, она оказалась за стеной из охраны, сформировавшейся вокруг Курта Хадсона. Телохранители встали перед нами, пока вампиры медленно пробирались к нам в дальней части комнаты. Они отбросили нескольких волков со своего пути, но пока не ввязывались в драку.

– Спрячьтесь за мной, – сказала я родителям.

– Дорогая…

– Спрячьтесь за мной! – прорычала я, мои глаза стали желтыми, пока волчица била мне в грудь словно в барабан. Она хотела выбраться наружу, хотела вытереть пол этими ублюдками, но я пыталась ее успокоить.

Раскрыть себя не только как волка-Паладина, но и как вервольфа с «расколотой» трансформацией, означало подвергнуть себя опасности. Но если кто-нибудь пострадает, и я не смогу это предотвратить?

– Пока оставайся человеком. Давай посмотрим, как пойдет дальше, – сказал Сойер, считав мои эмоции, и я вздохнула с облегчением от того, что услышала его.

Он прав. Они пока не нападали, они могли быть здесь, чтобы передать послание. Хотя сотня вампиров, отправленных на помолвку сына альфы, уже само по себе – послание.

Я узнала их предводителя – женщину, которая работала непосредственно под командованием королевы. Впервые я увидела ее той ночью, когда они напали на нас с Сойером и Юджином в его квартире, а потом еще раз – когда меня похитили. Это была уродливая угрюмая сука со вздернутой губой.

– У королевы для тебя послание, – сказала она Курту, стоявшему за охранниками; мы находились между ними и стеной за нашими спинами.

Она ухмыльнулась.

– Око за око.

Я нахмурилась, пытаясь сообразить, что это значило, когда Курт развернулся, в его глазах читалась паника. Он взглянул на волка Сойера и закричал.

Затем все происходило как в замедленной съемке. Курт бросился к серому волку Сойера, пока я медленно разворачивалась, чтобы посмотреть на своего мужчину. Когда увидела красную точку от снайперской винтовки на груди его волка, я задрожала. Я рванула вперед, чтобы закрыть его своим телом, но было слишком поздно. Звук выстрела прорезал воздух, эхом отражаясь от стен.

На полу показалась кровь, и мои ноги подкосились, я бросилась вперед и подхватила альфу.

Курт покачнулся у меня в руках, и из его рта брызнула кровь, когда мы оба рухнули на пол.

Они застрелили альфу.

Они пытались убить Сойера, но его отец… мне хотелось зарыдать. В зале разразилась война, пространство заполнили звуки битвы, рычание и крики, но все, что я могла делать, это смотреть в глубокие голубые глаза Курта, пока он улыбался мне. Из его рта вытекла тонкая струйка крови, стекая по щеке.

– Нет! – Сойер обратился в человеческую форму и рухнул на колени возле меня. – Папа!

– Вызовите доктора! – проорал Юджин.

Доктор не смог бы помочь, как не смогло бы и исцеление, на которое были способны вервольфы. Я поняла это по количеству крови, растекающейся по моим бедрам, пока его тело лежало, раскинувшись у меня на коленях. Слишком поздно. Он подставился под пулю, предназначенную для его сына, и за это я навсегда останусь ему благодарной.

Главный зал огласили душераздирающие крики миссис Хадсон, когда она упала на пол возле мужа. Он протянул к ней руку, задыхаясь.