Тем не менее, даже его экономка, чудесная мамочка Камелия, и та шутливо кряхтела, что в конце концов, в их доме появилось хоть одно славное существо. Болван, понятное дело, не считался. Мэйз едва мог скрывать свой восторг, что это самое славное существо появилось именно в его доме, а не где-то у конкурентов. Он был безмерно доволен тем, что вовремя заграбастал его, и вскоре сможет гордиться детищем, которое сам взрастит.

А пока что он ловил себя на том, что ему не нравилось надолго отпускать Ромео от себя. Слишком уж ясными были его глаза, слишком уж восторженным и одухотворенным взглядом они смотрели в лицо Доминика. И ему все сложнее было обходиться без этого взгляда. Он время от времени вспоминал то безумное ощущение, которое охватило его тогда, в клубе, где они курили кальян. Он бы хотел понять, что это было за ощущение, назвать его самому себе, объяснить, откуда оно взялось, и какие на то были причины, но на деле, тут же гнал прочь любые мысли о нем. Неведение, незнание было ему гораздо удобнее.

Но все же он не позволял Ромео отлучаться от себя надолго.

Обычно Мэйз не проводил в стенах издательства слишком много времени, так как предпочитал лично вести все переговоры на стороне, теперь же появлялся в своем офисе ежедневно. Хотя бы на пару минут, но он обязательно забегал в кабинет Ромео, где со скоростью света Эвелина щелкала по клавишам компьютера, а Ванесса размахивала ручкой по напечатанным листам. На эти пару минут работа замирала, пока Доминик суровым взглядом с задранной левой бровью оглядывал всех присутствующих, справлялся о том, как идут дела, и приказывал Ромео не задерживаться допоздна, так как у них вечером очередной прием или вечеринка. Как только дверь за ним закрывалась, работа возобновлялась в том же безумном темпе.

2.

В последние дни, Мэйза тихо злило, что Ромео часто задерживался. Он стал проводить слишком много времени с Роккс и Роуз.

Так и до случайной нелепой влюбленности было недалеко. От проницательных глаз Мэйза не ускользнуло то, с каким восхищением эти юные нимфы смотрели на юношу. Ведь Доминик был далеко не один, кто чувствовал возвышенную энергетику этого очаровательного ангелочка с внутренними силами, по мощи сравнимыми с локомотивом.

И это начинало его раздражать. Каждый раз он входил в кабинет с табличкой «Р. Дэниелс» в чудесном расположении духа, а выходил, безо всяких на то причин, злой как тысяча чертей. Как и сегодня. Но встречи, разговоры, звонки, совещания и прочие дела так закрутили его, что он забыл об этом. Как всегда.

Был вечер. Тихий. Влажный. Пятничный. Вечер в предвкушении выходных. Вечер, которого Мэйз всегда ждал больше остальных. Как назло, сегодня он задержался позже обычного.

Когда он торопливо распахнул дверь дома и громко позвал Камелию и Ромео, часы в библиотеке гулко пробили половину десятого. На его зов никто не откликнулся. Мэйз чертыхнулся себе под нос, кинул в прихожей портфель и ключи от Порша и направился в свою спальню, чтобы переодеться.

Он был чертовски голоден. Да и времени оставалось мало.

Доминик вошел в гостиную и взял пульт от аудиосистемы. Он хотел музыки. Злой и очень громкой.

Когда он задумчиво перебирал плейлисты, внезапно раскрылись огромные стеклянные двери, которые вели на террасу, а оттуда прямо к закрытому пляжу, и в комнату, мокрые, покрытые песком, и веселые, вбежали Ромео и Болван. Доминик обернулся и застыл с диском в руке: Болван гордо прошествовал прямо в центр комнаты и, как следует, отряхнулся. От ушей до кончика хвоста.

Ромео было засмеялся, но когда вода, песок и шерсть комьями полетели на мебель, тут же смолк. Сам он тоже был хорош: весь в песке, волосы всклокочены, промокшие джинсы закатаны по колено. Его босые ноги оставили за собой вереницу грязных следов на начищенном паркете. Ромео смущенно мялся на месте, переводя дыхание.

Мэйз не стал гоняться за Болваном, который хорошо знал, что напроказил, поэтому тут же унес ноги и спрятался в кухне, под столом.

– Привет. – Сказал Доминик с натянутой улыбкой. Улыбка скрыла его непонятное, поэтому неприятное смятение, которое вдруг охватило его в ту минуту, когда парень с собакой появились в комнате. Он все еще не понимал, что это означало. И понимать не хотел. Не было времени. Сегодняшний вечер был слишком долгожданным, чтобы тратить его на размышления.

– Привет. – Ромео закивал. – Прости, что… – он потряс головой в том же направлении, в котором исчез Болван, и виновато развел руками.

– Да, ладно. – Доминик махнул рукой и выбрал плейлист. – Переживем.

Проигрыватель тихо заскрипел, считывая информацию.

– Вот что, Ромео. – Со значительностью продолжил он. – Раз уж ты повелся со мной, то придется тебе принять условия моего образа жизни.

Ромео напрягся: уж очень серьезно прозвучал Мэйз. Глаза юноши смотрели настороженно.

– Поедешь со мной. Сегодня я познакомлю тебя с разными интересными людьми. И кое с какими вещами. Так что, давай собирайся. У тебя есть двадцать минут. Обязательно возьми с собой какую-нибудь куртку. Да ты не бойся. – Усмехнулся он, заметив, как Ромео напряженно свел брови на переносице. – Ничего страшного тебя не ждет. Просто по пятницам мы ездим на мотоциклах. И тебе придется начать делать это.

Хотя бы попробовать. И музыку тебе придется слушать разную. Ту, которая нравится мне – тоже.

– Но ты же только что пришел! – Ромео кивнул на его костюм и галстук. – Разве тебе не надо отдохнуть?

– Не проблема. Я не устал. – Дальше ничего было не разобрать, так как индустриальный рок и истошный вокал человека с красноречивым именем Роб Зомби заглушили бы даже грохот бурильных установок.

Спустя ровно двадцать минут они уже неслись на безумной скорости по улицам города.

Ромео, цепляясь за спину Доминика, сглатывал испуганные возгласы каждый раз, когда тот делал какой-то маневр.

Он жмурился и не открыл бы глаза ни за что! Ни за что он не стал бы смотреть, как их мотоцикл, хищной осой, практически впивался в капоты встречных автомобилей, в последний момент ловко уворачиваясь, и с ревом проскальзывая между ними. Время от времени Ромео чувствовал, как Мэйз почти кладет машину набок, на скорости входя в крутой поворот. В такие моменты от мороза стылой крови в жилах его бы не спасла ни куртка, ни даже шуба. Сердце начинало колотиться в горле, и Ромео очень боялся, что не успеет проглотить его обратно.

3.

Наконец, он услышал, как к двигателю их мотоцикла добавился шум еще одного, и еще, еще… Их дракон сбросил скорость и постепенно остановился.

Мэйз громко здоровался с кем-то. Ромео открыл глаза и осторожно выглянул из-за его спины.

Его глазам открылась бесконечная, блестящая, словно отполированная, узкая лента дороги. Она начиналась словно бы нигде, и уходила во тьму. В никуда. По обочинам дороги сюрреалистическую картину создавали груды покореженного металла, скорченные, засохшие деревья. Все было погружено в темноту, только фрагменты странного пейзажа выхватывали мощные снопы света мотоциклетных фар.