Стремительно поднявшись, Один шагнул к вытянувшемуся во фрунт дирижеру и обнял захрустевший скелет:

– Заслужил! Твой шлем, честно заработанный! Отполирую и личную дарственную надпись сделаю, прямо сейчас!

Великий и могучий чернокнижник медленно выходил из музыкального ступора. Окончательно мистера Данбартоншира привела в чувство дружеская оплеуха, кувыркнувшая его под стол в углу зала:

– А ты парням через месяц отгул дашь! Ко мне как раз валькирии в гости собирались, вот вместе еще раз и послушаем. А то одичали уже на старости лет…

Мудрый колдун предпочел согласно пискнуть из-под стола. Ведь только истинный мудрец может себе позволить не спорить зря с богами… А что касается отгула, то через месяц как раз зима… Чем трудовой армии зря в сарае простаивать, пусть лучше музыкальным табором по Валгалле прокатятся. Глядишь, не только шлем домой привезут… Пока от Одина бегали, разного добра по закоулкам повидали…

Сначала в густых зарослях лопухов, облепивших заднюю стену сарая, послышалась непонятная возня. Затем один из могучих листов чуть приподнялся, и в черной тени замерцали две пары глаз: одна испуганная и одна удивленная.

Великий и могучий мистер Данбартоншир ткнул костистым локтем любимого помощника и зашипел, стараясь подавить рвущиеся наружу панические нотки:

– Ты смотри, оберст! Он же нашего кузнеца раза в три шире!

– В два, – осторожно поправил прагматичный скелет, изумленно рассматривая гостя, устроившегося прямо посреди двора. – Но все равно широ-о-о-о-окий…

– А высотой-то, высотой! Он ведь даже в избу не войдет, притолоку сшибет просто головой!

– Может, – согласился командир трудовой армии и почесал полированный череп. – Хочешь, мы его из пулемета?

– Гость все же, – скривился колдун, проклиная про себя пацифистские принципы гостеприимства. – Соседи нас не поймут, если мы гостя приголубим. Хоть из пулемета, хоть молнией… Не поймут…

– Дикие люди, – ехидно прокомментировал скелет и отодвинулся подальше от старика.

Но тот не стал защищать односельчан, а лишь поморщился и потерянно пробормотал:

– Так что делать будем?

– Что делать? – раздался за спинами «партизан» звонкий девичий голос. – А ничего. Идти гостя встречать. И в следующий раз, когда будете в районе, язык держать на привязи, а не хвастать перед туристами, что один древний потомок шотландского рода является великим мастером кунг-фу.

– Кто хвастал?! Когда хвастал?! – взвился над лопухами мистер Данбартоншир, рассерженно развернувшись к любимой ученице. – Да и китайцы тогда были, ки-тай-цы! А это кто, кто, я тебя спрашиваю?! Он же размерами больше Одина!

– Я не «кто», господин Карлович-сан, – тихо ответил гость, неслышно появившись рядом с демаскированной позицией. – С вашего позволения, я Мардикор-сан. Очень приятно познакомиться…

И великий мастер кунг-фу с лицом ожившего Будды и габаритами пограничного боевого робота Российской Федерации сдержанно поклонился.

* * *

Оберст ошибся. Гость не только не сбил лбом низкую притолоку, входя в избу. Он даже сумел устроиться между столом и печкой на полу, не потревожив хрупкие фарфоровые чашки в шкафу и не зацепив колченогий стул, где устроился колдун. Сейчас китаец с удовольствием пил чай, аккуратно макая кусковой сахар в пахучий кипяток.

Великий чернокнижник обреченно поморщился, отставил пустую чашку и решительно повернулся к Мардикор-сану:

– Итак, уважаемый, на чем биться будем?

Воплощение ожившего Будды вежливо улыбнулось и аккуратно налило половину самовара в расписанную матрешками кружку:

– Зачем биться, господин Карлович-сан? Я зубочисткой в горло ткну, вы огнем ударите… Два трупа – и никакого удовлетворения…

– Тогда в чем смысл? – удивился старик, пряча в карман незаметно созданную шаровую молнию.

– Смысл в том, чтобы выявить действительно великого мастера. Как вы рассказали моим согражданам, истинный мастер способен освоить и воспроизвести любой навык противника за небольшое время. Любой… Вот и сравним, может ли кто-нибудь из нас поразить другого невиданным талантом. Чем-нибудь таким, что невозможно даже представить.

– Любым? – усмехнулся мистер Данбартоншир.

– Любым, – добродушно согласился китаец. – Мы же не дети в песочнице, играть будем по-крупному… Кстати, можете не предлагать фору. Колдовать я тоже умею. Как-никак, а сто пятьдесят лет медитации в тибетских монастырях многому учат…

Улыбка сползла с лица шотландского колдуна и воцарилась на невозмутимом лице гостя. Моральный счет поединка тревожно отразил один-ноль в пользу противника…

* * *

Поздним вечером два великих кудесника кунг-фу плавно сменили градус напитка на более крепкий, используя все ту же литровую посуду. Улыбка пока не покинула невозмутимое лицо Мардикор-сана, но в целом ситуация стремительно оказывалась в патовом положении. Ни один из мастеров не мог удивить другого чем-то необычным. Хитрые азиатские заковырки легко поддавались натиску шотландского темперамента, а отшлифованные столетними британскими дождями домашние заготовки таяли, как дым, перед анормальными методами взлома китайца.

– Может, тебя со Смертью познакомить? – устало спросил колдун, вливая в себя очередной литр браги.

– С какой из? – вежливо парировал гость. Заботливо постучав по спине подавившегося чернокнижника, Мардикор-сан пояснил: – Мы же люди практичные, уже которое тысячелетие с реинкарнацией в обнимку живем. И отражений вашей работницы с косой повидали немало. То шесть рук ей приделаем, то имя позаковыристее прилепим…

– Ну про шестируких я в курсе, – отдышался мистер Данбартоншир. – И про философов ваших наслышан.

Огромный китаец оживился:

– Неужели? Изучить и изложить современную кастовую структуру наших индийских соседей за полчаса сможете?

– Легко, – небрежно отмахнулся колдун. – Уже делал. А еще греков читал, и римлян, и европейских гегелей с шопенгауэрами штудировал.

Мардикор-сан прищурился, всем своим ярко-оранжевым одеянием выражая некоторое сомнение в сказанном. Увидев столь радикальное проявление неуважения к своим словам, старик рассердился:

– Нехорошо, господин Недоверчив-сан! С нашими навыками и умениями пошло врать – недостойно! Надо верить своему противнику… Тем более что у меня и свидетель есть… Ученица моя, лучшая… Это она меня поймала разок на путанице в философских вопросах да хорошенько высмеяла. Пришлось в отместку за книжки сесть и почитать… До сих пор иногда своей трудовой армии вместо команд цитаты из Платона выдаю…

Посмотрев на очередную опустевшую пятилитровую бутыль, мистер Данбартоншир решительно отставил кружку в сторону и развел руками: