Он отбыл восвояси, а его собеседники продолжили свой напряженный, даже несколько нервный разговор.

– Сегодня я по своим каналам делаю пацанам визы, и пусть гонят в Швейцарию, – закуривая плохо слушающимися руками, обронил Кысенков.

– Нет, лучше в Англию, – тоже нервно задымив сигаретой, не согласился Гаджиев. – В Швейцарии опасно. Помнишь, мужик замочил там авиадиспетчера? Вот только бы до аэропорта им доехать… Эти ж суки, я так понял, и фугас заложить сумеют. Тогда, б…, уже никакая охрана не поможет…

– Факт! – хмуро кивнул министр, о чем-то напряженно думая.

С все той же командой оперов, плюс кинолог с собакой, Юрий осмотрел место, где перевернулся «Форд Мондео». Изучив все обстоятельства этого «оверкиля», опера пришли к выводу, что ехать мажоры могли только от Ближнего пляжа. Теперь поиски развернулись там. И в самом деле, пес, получивший образец запаха одежды Рогалина, немного побегав по зарослям, взял след и привел оперов к густому кустарнику, где была обнаружена лежавшая на боку бутыль с остатками вытекшего бензина и чья-то зажигалка.

– Вот звереныши! – осторожно подняв бутылку и отыскав на ней отпечатки пальцев, Юрий покачал головой. – Это ж они оставили. Видимо, приезжали сюда, чтобы поджечь чью-то машину! Кажется, я понял, как тут все произошло. Они оставили свой «Форд» где-то у дороги и пробрались сюда, чтобы устроить «фейерверк». Но их кто-то спугнул, и они кинулись наутек. Однако пока были здесь, кто-то кинул в их машину мешок с гадюками.

Продолжив поиски, вскоре опера нашли место стоянки «Форда» и совсем недалеко от него – след чьей-то ноги на проплешине подсохшей грязи. Было ясно, что поскользнувшийся здесь не мог не упасть. Тщательно, с лупой осмотрев траву, в надежде найти хотя бы волос или пуговицу, неожиданно с ликованием в душе Данилин заметил на листике клевера уже высохшую, крохотную капельку чьей-то крови. «Ну, вот и все… – бросив улику в пакетик, облегченно констатировал он. – Финита ля комедия. Можно ехать к Романцову и «колоть» его на чистосердечное». Интуитивно он чувствовал, что все покушения, в том числе и сегодняшнее, – дело рук Федора Романцова, но доказательств не было. А вот теперь они есть!

Поскольку ничего стоящего больше найти не удалось, Юрий объявил поиски завершенными и дал команду ехать в сторону Наковальского. Когда он на своей «Калине» и следовавший за ним служебный «уазик» вышли на шоссе, неожиданно зазвонил его телефон. Услышав плачущий голос своей матери, Данилин внутренне похолодел.

– Юра! Где ты? – безутешно плакала мать. – С Жанночкой плохо. Она в больнице сейчас. Господи, да за что ж это нам такое?!

Узнав из сбивчивых объяснений матери, что его жену минут десять назад на перекрестке, неподалеку от дома, сбил какой-то лихач и она сейчас находится в реанимации, ничего не объясняя своим сотрудникам, Данилин что есть духу помчался в третью городскую больницу, куда «Скорая» доставила Жанну.

Вбежав в приемный покой, он выяснил, что женщину, сбитую машиной на перекрестке Нижегородской и Тургенева, отправили в реанимацию, находящуюся этажом выше. Не помня себя, Юрий одним махом взбежал по лестнице и, увидев идущего навстречу врача, подбежал к нему и, задыхаясь, торопливо спросил:

– Сбитая машиной… Только сейчас доставили… Она как?!

Тяжело вздохнув, тот удрученно покачал головой.

– Вы ее муж? Мне очень хотелось бы сказать вам, что все в порядке, но… Но, к сожалению, она скончалась еще по пути в клинику. Слишком серьезны были травмы. Да там хватило бы и того, что у нее при падении был разбит висок. Мои вам соболезнования…

Оглушенный внезапно обрушившимся горем, Данилин стоял, не зная, что делать и как ему теперь быть. Одна лишь мысль о том, что его любимой жены, единственной и неповторимой, теперь уже больше не будет никогда, своей страшной обыденностью словно вбивала в сердце гвоздь. Потерянный и опустошенный, он вышел из больницы и, вдруг вспомнив, что должен немедленно выяснить, кто виновник смерти Жанны, постарался взять себя в руки и решительно зашагал к машине. Следовавшие за Данилиным опера уже знали, что случилось, и молча стояли в стороне, не зная, как вести себя в такой непростой ситуации. Слова сейчас были лишними – все было ясно и без того.

В том же лихорадочном темпе прибыв на место ДТП, Юрий увидел там машину гаишников и опергруппу из районного ОВД. Размятые колесами, на асфальте валялись две коробки с детским питанием, сплющенный батон, расколотые банки с джемом и томатной пастой. Видимо, Жанна возвращалась домой из магазина. Данилин недвижимо взирал на покореженную коробку с изображенным на ней улыбающимся малышом, и на какое-то мгновение на него словно откуда-то издалека вдруг повеяло чем-то бесконечно дорогим, домашним, уютным. Но тут же появилось и ощущение того, что все это кем-то у него отнято. Нагло, безжалостно, бесцеремонно. Просто – отнято, и все…

– Виновника ДТП установили? – спросил Юрий, подойдя к гаишникам и показав удостоверение.

– Свидетели утверждают, – капитан посмотрел на него с сочувственной миной, – что это была большая черная машина. Пролетела тут как бешеная, сбила потерпевшую прямо на пешеходном переходе и, не останавливаясь, скрылась. Марку машины пока установить не удалось. Вот объявили план «Перехват»…

– Да чего перехватывать-то? – неожиданно неподалеку раздался мужской прокуренный голос. – Это был «Майбах» – я точно видел вон из того окна.

Данилин оглянулся и увидел пожилого усача с папиросой, который в «трениках» и шлепанцах стоял невдалеке от них.

– А почему же сразу не подошли и не сказали? – насторожился капитан.

– Почему… А по кочану! На этой-то машинешке небось не какой-нибудь Ваня-токарь ехал. Поди, какая-нибудь сволочь из крутяков. А кому хочется с такой швалью связываться? Ну, потом подумал… Все же – человека загубили, твари!

В этот момент у капитана зазвонил телефон. Выслушав, он озабоченно поглядел на Юрия.

– Только что поступило заявление от некоего Зушкина о том, что полчаса назад у него от дома угнали «Майбах», – сообщил капитан.

– Зушкин… Это, случайно, не хозяин сети ночных клубов? – наморщив лоб, спросил Данилин.

– Да, это он… – кивнул капитан. – У него еще два модельных агентства. По сути – узаконенные публичные дома. Да и наркотой, говорят, торгует нехило.

– А-а… Так это же его, надо понимать, в уголовной среде зовут Крэком… – Юрий понимающе покачал головой. – Ну, что ж, едем к нему!

Крэк оказался дома. Он жил в Янтарном, в роскошном трехэтажном особняке неподалеку от виллы вице-губернатора Хапурина. Вышедший из ворот дома охранник попробовал было соврать, что хозяина нет, но ствол пистолета, мгновенно упершийся ему в лоб, оказался куда более весомым аргументом, чем преданность хозяину.

– Да дома он, дома… – пробурчал тот, пропуская прибывших во двор.

Зушкин – рыхловатый, раскормленный тип в роскошном стеганом халате появился на пороге дома.

– А-а, милиция… – с видом значительным и неприступным закивал он. – Ну, что, тачку мою нашли?