— И ты тоже в этом поклялась?

— Я была гораздо моложе, — со смехом объяснила она. — Я сомневалась, что когда-нибудь окажусь даже близко от волнующего скандала, но мне хотелось не отставать от Сюзанны и Элизабет. Я притворялась, что такая же, как они.

— Но теперь ты сотворила свой собственный скандал. У тебя есть какой-нибудь план на случай, если в свете узнают о твоей связи с этой картиной? Правда, ни я, ни мои друзья никогда тебя не выдадим, — добавил он. — Но всегда найдутся те, кто наслаждается, подслушивая разговоры, не предназначенные для их ушей.

— Мне будет все равно, — откликнулась она, вздергивая носик и улыбаясь очаровательно проказливой улыбкой. — Меня не будет в Лондоне. Я буду путешествовать. А мои родители привыкли справляться со скандалами.

— Ты бросишь это на их плечи?

— Разве нам не приходится терпеть груз родительских скандалов? Только справедливо, чтобы они ответили тем же.

— Как ты щедра и благородна!..

Она рассмеялась, потом прикрыла рот ладошкой.

— Спокойной ночи, Джулиан.

Отворачиваясь от него, она продолжала улыбаться и при этом потерлась об него бедрами, устраиваясь, так что он непроизвольно содрогнулся. Она слишком быстро набиралась знаний.

Джулиан не сожалел, глядя на тающий вдали Манчестер. Фургон дергался и трясся на колдобинах неровной дороги, но если раньше это вызвало бы у него прилив раздражения, сейчас он относился к этому спокойно. Ведь каждый оборот колес приближал их к свежему сельскому воздуху, и Ребекке не придется больше вдыхать мерзкие запахи трущоб. Хотя его дядя проживал в Линкольншире, Джулиан счел разумным еще день пропутешествовать на север. Люди его дяди, которые наверняка старались их выследить, будут наблюдать за дорогами, ведущими на восток от Манчестера, в направлении поместья Уиндебанка, либо на юг, если решат, что Джулиан с Ребеккой намерены бежать в Лондон.

Незадолго до обеда они с Ребеккой покинули фургон посреди сельской местности, словно уже приблизились к дому. Они решили первую ночь провести на воздухе, чтобы лучше сбить с толку преследователей.

Ребекка, уперев руки в бока, оценивающим взглядом смотрела вдаль. Ланкаширские болотистые пустоши лежали выше речной долины, их бесконечные поросшие травой просторы были испещрены стадами овец. Хотя многие нашли бы этот пейзаж унылым, Ребекка, казалось, черпала из него безмятежное спокойствие и выглядела вполне удовлетворенной.

— Давай отыщем самое укромное местечко близ реки, — наконец промолвила она, направляясь к росшим вдоль берега деревьям. — Я просто сгораю от желания выкупаться!

Джулиан не мог представить себе другую женщину из его окружения, которая бы так естественно чувствовала себя среди сельской природы или жаждала искупаться в холодной реке. Его восхищение Ребеккой росло все больше. Возможно, стоит прибавить еще одно качество к списку требований в отношении «идеальной жены»: способность приспосабливаться…

В мирном молчании они прошли еще полчаса, прислушиваясь к щебету птиц. Солнце уже садилось, и облака приобрели розовато-оранжевый оттенок. Наконец они обнаружили уютный изгиб реки, вокруг которого деревья образовали ограду и навес.

— Это годится, — сказала Ребекка. — Сможешь помочь мне расстегнуть крючки на платье?

— А может, ты предпочтешь сначала поесть?

— Скоро совсем стемнеет. А мне не хочется купаться в темноте. — По ее телу пробежала дрожь. — Не знаю, что со мной происходит.

Она повернулась к нему спиной, и он прошептал ей в затылок:

— Возможно, дело во мне.

Она рассмеялась, но вновь слегка содрогнулась, что его порадовало. Впрочем, к удивлению Джулиана, его руки тоже дрожали, когда он расстегивал маленькие крючки на ее платье.

— Ты захватил мыло и полотенца из гостиницы? — осведомилась она, делая шаг в сторону и начиная стягивать платье.

— Да.

Он едва смог выдавить из себя это слово. Он мог сейчас думать только о том, что она хотела его прикосновения… что она хотела заполучить свое приключение. Что может он ей дать? Где проведет он черту? Все будет зависеть от того, какой накал страсти сумеет он выдержать, не взяв от нее то, что женщины ценят дороже всего.

Она уже разделась до сорочки, плотной полотняной, и он пожалел, что на ней надета не ее собственная, полупрозрачная. Платье она сбросила на большой камень.

— Нашу одежду я постираю попозже, — сказала она, усаживаясь на землю, чтобы снять ботинки, подвязки и чулки… Бросив ему лукавый взгляд; она продолжила: — А теперь настала очередь штанишек.

— Здесь на краю болот скоро похолодает, — произнес он, долго и откровенно разглядывая ее, пока она не покраснела. — Я лучше поскорей разожгу костер.

— Боишься купаться со мной? — В глазах ее прыгали веселые чертики. Она осторожно, под сорочкой, спустила с себя штанишки.

— Нет, не боюсь, — многозначительно отозвался он. — Но если я прямо сейчас присоединюсь к тебе в воде, тебе скоро будет не до купания, а потом у нас не будет костра.

Ее улыбка померкла, но выражение лица преисполнилось живейшего интереса. Они долго смотрели друг на друга, пока она в конце концов не направилась к саквояжу и не стала переворачивать в нем все в поисках затерявшегося куска мыла… Джулиан со вздохом стал собирать сучья и ветки, исподволь наблюдая за ней. Ребекка зашла в воду и содрогнулась.

— Ой, как холодно! — ахнула она…

— А ты ждала чего-то другого от поздней весны?

— Но… — она поежилась, — я так мечтала как следует искупаться.

— Значит, тебе придется удовлетвориться только чистотой.

Она храбро расправила плечи.

— Ты прав. И оно определенно того стоит.

Она шагнула дальше в воду. Речка было неширокой и не очень глубокой, но Джулиан уже привык заботиться о Ребекке.

— Ты плавать умеешь? — спросил он.

Она покачала головой и раскинула руки:

— Они не позволяли мне учиться ездить на лошади. Неужели ты думаешь, что мне позволили бы мокнуть в холодном пруду?

— Тогда будь осторожна. Входи в воду только по бедра. Если войдешь глубже, можешь потерять равновесие. Течение вроде бы не сильное, но всякое случается. Может быть, мне стоит сначала проверить, какое здесь дно?

— Джулиан, не бойся, ты и так обо мне хорошо заботишься. Я обещаю быть послушной, так что тебе не нужно доказывать, какой ты замечательный пловец. Ты ведь замечательный?

— Замечательный.

— Ну разумеется! А теперь займись, чем собирался. Я же займусь своими обязанностями позже.

Он сложил сучья в кучку под деревьями и стал высекать искру. Когда наконец маленький костерок затрещал, он взглянул на Ребекку. Лучи заходящего солнца сверкали на глади реки и отражались от ее гладкой кожи. Над головой Ребекки кружили стрекозы. Она с серьезным и вдумчивым видом энергично растирала намыленной тряпочкой руки и плечи. Удовольствия не было на ее лице, что заинтересовало Джулиана.