Полусферическое образование покрывала тонкая, ломкая после воздействия химикатов корка.

Илья Андреевич присел. Неужели первая долгожданная находка?!

Уняв волнение, действуя с максимальной осторожностью, он стал удалять хрупкий желтоватый налет, постепенно очистив тонкий обод, элемент привода, и выпуклую, прозрачную вставку!

Гермошлем! Вне всякого сомнения!

Илья Андреевич испытал сильнейшее потрясение. Несколько минут ему понадобилось, чтобы унять учащенное биение сердца, восстановить дыхание.

Он дотянулся до кофра с полевым оборудованием, установил на треноге специализированный комплекс сканеров.

Скафандр!

В объеме голографического экрана медленно прочерчивались тонкие линии. Илья Андреевич увидел смятую складками ткань, образующую характерный контур гуманоидной фигуры!

Они были похожи на нас!

На миг Лагутин увидел картину крушения в совершенно ином свете – что, если многочисленные «соты» являлись криогенными камерами?! Находка ясно указывала: на борту космического странника находились живые существа, и многие из них могли пережить катастрофу! Возможно, они покинули корабль, чтобы основать поселение, ведь планета вполне пригодна для жизни!

Неожиданное открытие в корне меняло план исследований! Теперь не только место крушения, но и вся территория материка автоматически становилась объектом археологических изысканий!

Илья Андреевич, взволнованный находкой, принялся расчищать скафандр, надеясь извлечь его из толщи осадочных пород для детального изучения в лаборатории археологического лагеря. Он так увлекся мыслью о поиске поселения, что даже не вспомнил о странной пробоине в обшивке, которая подтолкнула его к изысканиям в этой части корабля.

* * *

Ночью он спал беспокойно, а утром его планы нарушило непредвиденное событие: характерный гул и ощутимые вибрации заставили Илью Андреевича проснуться, взглянуть на кибстек.

Пять утра.

– Сережа, что происходит? – Илья Андреевич машинально вызвал на связь дежурного по лагерю.

– Прибыл транспортный корабль «Мантикоры».

– Я не ослышался?!

– Нет, Илья Андреевич. Час назад пришло сообщение по ГЧ-связи. Статус планеты изменен. Все ограничения сняты.

– Они что, рехнулись?! – Лагутин уже одевался. – Я буду через пару минут!

В коридорах жилого модуля было пусто и тихо, навстречу ему попался лишь серв.

Комплекс дальней космической связи располагался в соседнем модуле, два герметичных строения полевого лагеря соединял шлюз.

Сергей Астафьев, дежурный по лагерю, выглядел заспанным, похоже, что прибытие космического корабля совершенно не взволновало его.

«Вот так совершаются величайшие глупости!» – с раздражением подумал Лагутин. Он не отчитал Астафьева, лишь с досадой махнул рукой, сиди уж, раз тебя ничего не трогает, а сам прошел к терминалу внепространственной связи.

Воздух моментально сгустился, кресло и часть расположенного перед ним оборудования изолировало включившееся статис-поле. Обычная процедура при использовании плавающего канала гиперсферных частот.

Еще секунда – и напротив кресла возникло объемное изображение человеческой фигуры.

– Ну, кто там посреди ночи? – раздался полусонный голос. Аватар абонента остался безликим. Лагутин запоздало вспомнил о разнице во времени, вновь взглянул на кибстек. Вспылив, он не учел, что на Элио сейчас два часа ночи. – Илья Андреевич, ты? – Серая фигура шевельнулась, проступили черты лица. – Что стряслось?

– Извини, у меня срочное дело.

Джеф Тоггинс, в прошлом приятель и сокурсник, а ныне председатель комиссии при Совете Безопасности Миров выглядел неважно. Одутловатое, бледное лицо, лоб, покрытый испариной, покрасневшие глаза.

– Ну, выкладывай, раз уж разбудил!

– Кто и на каком основании изменил статус планеты, где я провожу раскопки?

Тоггинс нахмурился.

– Извини, я не в курсе, где ты сейчас находишься, – признался он.

– Система Х-5134-М по универсальному каталогу.

– Минуту… Да, было решение, заявку на пересмотр статуса планеты подал совет «Мантикоры», возражений со стороны флота и колониальной администрации не поступило. Рутина. Ничего необычного. А что вообще происходит?

Илье Андреевичу происходящее казалось дурным сном. Сделанная накануне находка требовала тщательных исследований материка, и принятое за его спиной решение воспринималось крайне болезненно.

– Кто-то лоббировал пересмотр статуса? – Лагутин решил выяснить все до конца, раз уж воспользовался каналом гиперсферных частот и разбудил Тоггинса. – Между нами, – добавил он.

– Никакого давления, Илья, клянусь. Я, честно говоря, не в курсе, чем ты там занят, но могу заверить: планета по праву принадлежит «Мантикоре». Если уж откровенно, меня удивило внезапное решение об изоляции этого мира! Нам ничего толком не объяснили, командование Флота просто потребовало ввести ограничения, причем то решение действительно лоббировали!

– Кто? – машинально спросил Лагутин.

– Наши «братья по разуму», – скривился Тоггинс. – Логриане. Знаешь, когда комиссию Совета Безопасности грубо принуждают ввести санкции, – это настораживает! Но вчера командование Флота отозвало все требования, касающиеся изоляции. Так же, без объяснения причин! Ты можешь сказать, что там у вас происходит?

– Нет, – ответил Лагутин. – Рад был поговорить. Извини, что разбудил. О моем звонке пока забудь.

– Как знаешь, – Тоггинс пожал плечами.

Терминал связи отключился, статис-поле растаяло, словно туманная дымка, а Лагутин все еще сидел, осмысливая происходящее.

Нет, просто в голове не укладывается!

Илья Андреевич оказался в крайне щекотливом, затруднительном положении. Куда обратиться? Впервые он пожалел, что над ним нет начальства. Разве что связаться со штабом Флота? Он горько усмехнулся. Не поможет. Во время последнего совещания прозвучала неприятная, резанувшая слух фраза: «бесперспективный объект». По сути, ему прозрачно намекнули, что толку от дальнейших исследований разрушенного корабля уже не ждут.

Но моя находка все меняет!

Земля вновь содрогнулась. Похоже, еще один корабль сел на планету.

Нужно их остановить! Пока в штабе Флота примут решение, здесь могут произойти непоправимые события!

* * *

На поверку все оказалось намного хуже, чем предполагал Лагутин.

Временная посадочная площадка, оборудованная в полусотне километров от лагеря археологической экспедиции, бурлила. Шла разгрузка трех прибывших транспортных кораблей, сервы уже приступили к возведению дополнительного грузового терминала.