— Сильви, мне как-то неспокойно. Что-то не так.

— Что именно? — Шорох на заднем плане продолжался, потом Сильвия тихо выругалась.

— С Ли… Я… Он иногда меня пугает.

Наконец она прекратила искать и сосредоточилась на разговоре:

— Чем же он тебя пугает? Не может быть, чтобы ты боялась его самого, — он ведь абсолютный душка. Может быть, ты боишься его потерять?

Я помедлила, пытаясь найти нужные слова:

— Понимаешь, он не всегда такой душка, как тебе кажется.

— Вы что, ссоритесь?

— Ну да, что-то типа этого. Я устала от его работы, он все время где-то пропадает. Понимаешь, когда мы встречаемся, это всегда происходит на его условиях. К тому же он запрещает мне ходить в бар одной, без него.

Сильвия вздохнула:

— Ну, если честно, детка, его можно понять. Вспомни, как ты… как все мы проводили время до того, как ты встретила его. Ты же готова была каждый вечер зависать в баре, иногда неслась туда специально для того, чтобы кого-нибудь подцепить. И ты удивляешься, что он нервничает, что не хочет отпускать тебя одну?

Я промолчала, и она продолжала:

— Ты ведь больше несвободна, детка, ты же понимаешь, теперь у тебя есть обязательства. — Ее голос смягчился. — Ли хороший человек, Кэт. Вспомни, с какими придурками и мудаками ты встречалась до него. Я уверена, что он просто старается тебя защитить. Красив как бог и влюблен в тебя по уши. Господи, да все наши девки умирают от зависти! После того ужина у Мэгги, когда он глаз с тебя не сводил весь вечер, девчонки в один голос сказали, что такой любви они еще не встречали. Разве не этого мы ждем всю жизнь? Как бы я хотела оказаться на твоем месте. Ей-богу, хотела бы!

— Да, ты права, — сказала я бодрым голосом, стараясь, чтобы он не дрожал.

— Солнышко, мне пора бежать. Позвони в выходные, хорошо?

— Ладно… Беги развлекайся. Целую тебя, Сильви!

— И я! Брось хандрить, детка, не расстраивайся! Чао! — И она повесила трубку.

«Пока». За последние двадцать четыре часа я проверила квартиру сто пятьдесят раз и теперь не знала, что еще сделать. Обычно рано или поздно наступало облегчение, но сейчас оно не приходило, правда, не было и паники. Я думала о Стюарте и о том, как одним махом сумела обрубить нашу едва начавшуюся дружбу. И теперь мой единственный друг больше никогда не захочет разговаривать со мной.

Он не понял, почему я сбежала. Откуда ему знать? Ну и ладно, в любом случае все это только к лучшему. Зачем ему такая истеричка? Сначала предательница Ханна, теперь я…

Сегодня утром я услышала голоса на лестнице. Я прокралась к двери. Стюарт и миссис Маккензи.

— Ну как, тепло?..

Я не расслышала его ответа, а может быть, его и не было. Что она ему втолковывает? Я даже хотела приоткрыть дверь, чтобы было слышнее, но тогда мне пришлось бы заново начинать проверку.

Миссис Маккензи вдруг рассмеялась, и Стюарт вместе с ней.

— Да, мы далеко продвинулись с того времени, — сказал Стюарт.

Миссис Маккензи снова забубнила: «бубубу… бубубу…», а потом:

— Ну ладно, мне некогда… столько дел — верчусь как белка в колесе.

Стюарт произнес хорошо мне знакомую фразу:

— Если вам что-нибудь понадобится, просто крикните, ладно?..

Быстрые шаги на лестнице. Я прижала ухо к двери — потом глянула в глазок. Вот он появился, искаженный линзой глазка. Под мышкой — бумажный мешок со свежими булками. Остановится он на моей площадке? Хотя бы взглянет на мою дверь? Нет, без тени колебания он пробежал по площадке и понесся вверх, прыгая через две ступеньки.

Счастье мое, изменчивое, как весенний ветерок, прилетало ненадолго, миг — и будто его и не было.

Весь январь я то не могла дождаться, когда Ли отправится на работу, то скучала и тосковала без него.

Но в тот день все изменилось — окончательно и бесповоротно. Когда я вошла домой, первой моей мыслью было, что Ли снова был здесь в мое отсутствие, — что-то неуловимо преобразилось, то ли появился посторонний запах, то ли маленький сквознячок, то ли какая-то особая тишина. Я крикнула:

— Ли, ты здесь?

Но никто не откликнулся.

Я знала, что он на работе, мы обменялись телефонными сообщениями часа два назад, но я бы не сильно удивилась, если бы он вдруг вышел из ванной голый, — он обожал такие сюрпризы.

Я на цыпочках прошла в гостиную, пугливо озираясь по сторонам, ожидая, что он выпрыгнет на меня из-за угла.

В доме царил порядок, вещи лежали на своих местах, так что я поняла, что меня ограбили, только когда заметила, что мой ноутбук, который всегда стоял на столе в гостиной, бесследно исчез. Полностью, вместе с проводами и зарядным устройством. Я огляделась: стеклянная дверь, выходящая в сад, приоткрыта. Я подошла поближе: господи, замок высверлен снаружи!

Дрожащими руками я нашарила в сумке мобильник и позвонила Ли.

— Что случилось? — озабоченно спросил он, услышав мой дрожащий голос.

— Похоже, здесь кто-то был.

— Что?

— Дверь со стороны сада взломана и открыта. И мой компьютер пропал.

— Где ты находишься?

— Я сейчас на кухне, а что?

— Ничего не трогай, выходи из дому, сядь в машину и жди меня. Я уже еду.

— Может быть, стоит вызвать полицию?

— Я сам вызову. Буду через несколько минут. Ты поняла? Алло? Кэтрин?

— Да… да. Хорошо.

Я забралась в машину, и тут меня пробило — я прямо затряслась от плача. Мысль о том, что незнакомый грабитель ходил по моим комнатам и трогал мои вещи, была невыносима. А вдруг он и сейчас там?

Полицейская машина подъехала на несколько минут раньше Ли. Я как раз объясняла инспектору, что случилось, когда подошел Ли. Он быстро, по-деловому, поздоровался с инспектором, и они сразу же пошли в дом, а я так и стояла на улице с разинутым ртом. Через полчаса подъехал белый фургон, и женщина-следователь предложила мне пройти в дом. Я показала ей сломанный замок и стол, на котором раньше стоял компьютер.

Прошло немного времени, и сверху, смеясь, спустились Ли и инспектор. Похлопали друг друга по плечам, пожали руки и инспектор уехал.

Женщина-следователь посыпала порошком отпечатки пальцев на поверхности стола, но мне показалось, что она просто сыпала наугад, куда придется. Я приготовила ей чай, а когда она ушла, снова разревелась.

— Ох, прости, не могу остановиться, — пробормотала я.

Ли присел рядом на диван и обнял меня за плечи.