ночи каждый час и выводить перед пробуждением на экран одну и ту же глиняную маску без прорисованных черт лица. Эффект был потрясающим. Когда через неделю он зашел к ней, то увидел Кристину, забившуюся в угол комнаты. Она была напугана, дрожала, с опаской осматривая стены.

Танака задумчиво посмотрел на нее. Ему приходилось окружать себя телохранителями, чтобы не попасть под пулю. Его угроза была реальной, можно сказать, он рисковал жизнью каждый день, этот же человек боялся обычной глиняной маски.

Прошло еще полгода, он периодически менял методы запугивания, экспериментировал. Девочка превратилась в худого, задерганного человека, но он так и не услышал от нее нужный ответ. Наоборот, теперь она твердила как попугай, что ненавидит его.

Танака дал ей последний шанс на исправление, опустил ее до уровня своих любовниц, предложив лишь играть роль любимой для него в обмен на свободу. Пленница молчаливо отказала ему и в этом. Казалась, она полностью погрузилась в какой-то только ей ведомый мир.

Чувства Танаки тоже претерпели трансформацию. Девчонка вдруг стала обузой для него. Ему тяжело было на нее смотреть. Каждый день, наблюдая за запуганным и ненормальным человеком, он понимал, что такая она ему не нужна. Без энтузиазма он заставил ее пройти последнее испытание, после чего еще раз задал свой вопрос. Получив, наконец, ответ, он поставил точку в этой истории.

Танака хорошо помнил тот день, когда он избавился от своего наваждения. Ему показалось, что с его плеч упал очень тяжелый груз.

Обычная рутина затянула его, жизнь потекла в привычном русле. Прошел месяц, второй. Изредка во сне ему стала являться девочка в белом платье. Она сидела на бетонном бордюре и, улыбаясь, ела мороженое. Потом явления стали чаще. Ему вдруг опять захотелось поговорить с ней, рассказать все с самого начала о том, как он жил, как ему было тяжело.

В храмы стали отчисляться значительные суммы. Он приходил туда и тихо беззвучно говорил с ней через богов. Кристина осталась для него навсегда чистой.

И вот в семь часов вечера в марте месяце он решил просмотреть сообщения. В основном это были письма, которые сначала разбирала секретарь. И только одно послание было странным. Открыв его, Танака почувствовал, как по его голове пробегают мурашки. На фотографии была она! Кристина сидела в вагоне метро и смотрела в бок невидящими глазами. Бросив телефон на стол, он оперся на край столешницы руками и часто задышал. «Точно ли она?» – подумал он. Еще раз посмотрев на фотографию, он понял, что не ошибся. Бумага и ноутбук полетели со стола, компьютерный стул влетел в окно.

Снова схватив телефон, он, задыхаясь, набрал номер, с которого пришло сообщение.

– Где она! – рявкнул он в трубку.

– Не знаю, я видел ее в метро, и за две станции до Вакоси она выскочила из вагона как ошпаренная. Я не успел выйти за ней.

– Ладно! – коротко бросил Танака.

Сбросив звонок, он вызвал главу службы безопасности.

Когда в его комнату вошел высокий худощавый мужчина. Он протянул ему свой телефон.

– Найди ее. Последний раз ее видели в метро около станции Вакоси. Сейчас это первоочередная цель!

Человек, совершенно не реагируя на бардак комнате и неуравновешенное состояние шефа, спокойно кивнул. Ямагути Горо был нанят им именно из-за своей способности соблюдать спокойствие даже в самых критичных ситуациях.

Простое на первый взгляд дело казалось не выполнимым. Они прочесали район Вакоси, просмотрели камеры видеонаблюдений торговых центров поблизости. Девчонка как будто сквозь землю провалилась. Танака орал на Горо каждый день, грозил ему расправой, а тот в ответ лишь говорил, что работа будет выполнена.

И вот, наконец, люди Ямагути, дежурившие в международном аэропорту, засекли ее. Танака получил очередную видеозапись. На ней Кристина шла через зал ожидания в сопровождении двух мужчин. Один из них, высокий крепкий молодой с тяжелым взглядом, вел Кристину, словно ребенка, за руку. Она беспрекословно подчинялась ему. Зайдя в кафе, троица устроилась за круглым столом. Второй спутник Кристины, видимо, поинтересовался тем, кто и что будет заказывать, и отправился к стойке. Девушка достала из рюкзачка розовые нитки и спицы, начала нащупывать очередной ряд, здоровяк уткнулся в свой планшет.

Минут пять ничего особенного не происходило, они даже не говорили между собой. Наконец им принесли чашки с кофе, перед Кристиной появилась слойка.

Отпив напиток из чашки, она окунула носик в пену капучино. Картину дополнили крошки с выпечки. Тот человек, который принес заказ, засмеялся, и только тогда ее провожатый поднял взгляд. Он взял салфетку, снял с носа девушки пену, стер с губ соринки. Кристина при этом слегка наклонилась вперед, чтобы мужчине было удобнее устранять ее оплошность. Взгляд ее спутника был совершенно спокоен, без слов было ясно, что он дотрагивается до девочки каждый день, это было для него совершенно обыденным действом. Но всех больше Танаку раздражала Кристина. Слегка приподнявшись над стулом и опершись ребрами об край столешницы, она робко дотронулась до руки мужчины, лежащей на столе. Неуловимый жест доверия, стремление к близости, говорили о том, что этот человек ей глубоко не безразличен. Тот положил грязную салфетку на тарелку, отстранился и продолжил свои изыскания в телефоне. Кристина беседовала с блондином, пила спокойно кофе, потом они пошли к широкому смотровому окну. Смотря на взлетающие и садящиеся самолеты, спутник девушки что-то говорил ей, стоя совсем рядом за ее спиной. Кристина подняла голову, чтобы ответить, качнулась назад, лишь слегка проведя по широкой груди волнистыми волосами, и тут же большая рука обхватила ее плечи. Мужчина крепко прижал девушку к себе, теплым взглядом посмотрев на белокурую макушку. Она не оттолкнула его, вместо этого Кристина прильнула виском к его руке, о чем-то задумалась.

Танака не употреблял спиртное, он очень берег свое здоровье. Но в этот вечер он напился. Все эти годы она сводила его с ума даже в воспоминаниях. То самое чувство вины, о котором она говорила, будучи девочкой, ввергало душу Танаки в ад. Каждый раз, заходя в храм, он говорил с ней, пытаясь достучаться до ее души в потустороннем мире. И ведь верил он, верил, что она простила его, что душа ее готова его выслушать.

Пелена спала с глаз его, Танака понял, каким глупцом он был. Она не была святой, это была обычная женщина, такая же, как его мать, такая же, как Сато и остальные его любовницы.

За доставку Кристины к нему, Танака заплатил тому же человеку, что отправил ее в Якутию просто баснословную сумму.

Буквально через сутки ему